В первой половине 2017 года объем прямых иностранных инвестиций в российскую экономику вырос вдвое по сравнению с прошлым годом. Об этом на октябрьском заседании с участием лидеров мирового бизнеса заявил премьер-министр РФ Дмитрий Медведев. По оценке главы правительства, экономика России адаптировалась к новым вызовам и условиям, с которыми столкнулась после введения санкций
«Несмотря на попытки экономической изоляции нашей страны, усиливается интерес к сотрудничеству с Россией и зарубежных инвесторов», - заявил он.
Впрочем, регионам по-прежнему не хватает средств на развитие инфраструктуры. Год от года из федерального бюджета на эти цели выделяется все меньше денег. Председатель правления Национального центра государственно-частного партнерства (ГЧП) Павел Селезнев в статье для «Российской газеты» отмечал, что расходы бюджета на инфраструктуру сокращаются на 10% в год. Ситуацию осложняет тот факт, что изрядно изношенное советское инфраструктурное наследие подчас ремонтировать бесполезно. Проще заменить, но эта задача требует иного уровня финансовых решений. Потенциально эффективным для привлечения внебюджетных инвестиций выглядит сам институт ГЧП, но пока доля частного капитала в нем не дотягивает до 3% от общего объема инвестиций в инфраструктуру страны.
Ситуация давно требовала структурных реформ и такие реформы получили практическое воплощение в виде «инфраструктурной ипотеки». Термин появился с подачи президента России. Владимир Путин заявлял, что механизм позволит обеспечить опережающие темпы роста экономики. Принцип работы нового механизма взаимоотношений государства с частным бизнесом ранее объяснял глава Минфина Антон Силуанов. По словам чиновника, это будет некий аналог ГЧП, когда частный инвестор сможет кредитовать государство по привлекательным для него ставкам. Заемные средства пойдут на строительство дорог или, например, газопроводов.
Заведующий кафедрой государственного регулирования экономики РАНХиГС Владимир Климанов рассказал, что детальной разработкой проекта инфраструктурной ипотеки в настоящий момент занимается министерство экономического развития РФ. По его словам, для этого ведомство перестраивает работу нескольких структурных подразделений.
«Речь идет об одной из форм государственно-частного партнерства. – объясняет эксперт. - Решения для масштабных инфраструктурных задач будут аккумулированы в средства разных участников. Впоследствии получатели благ от построенных проектов будут нести за них финансовую ответственность. Те проекты, которые я видел, подразумевают участие самых разных сторон. Создание федеральной структуры с соответствующими функциями, участие регионов, инвесторов и населения с целью решения проблем в дорожном хозяйстве и в части других инфраструктурных объектов».
Как отмечает экономист, об эффективности механизма инфраструктурной ипотеки говорит зарубежный опыт, однако эксперт напоминает, что в России своя специфика. «В нашей стране расходы на инфраструктуру выше как у бизнеса, так и у государства. Это определяется географическим расположением и большими размерами страны. Это создает меньше условий для окупаемости проекта и вызывает меньший интерес инвесторов. Но, с другой стороны, очевидно, что инвестиционные решения нужно искать, поскольку ресурсов одного участника процесса будет недостаточно. Нужно привлекать и аккумулировать средства для масштабных задач», - отмечает он.
Ответственность за реализацию проектов инфраструктурной ипотеки, как отмечает специалист, ложится на плечи глав субъектов РФ. Но, как говорит Климанов, в экспертном сообществе пока нет единого мнения, насколько регионы готовы платить за использование объектов в долгосрочной перспективе. Ожидается, что первыми шагами на пути к реализации проектов станет реформа законодательства в сфере ГЧП и внедрение системы распределения и управления проектными рисками. Главы отдельных регионов страны видят в новации выход из финансового кризиса. Не секрет, что многие субъекты РФ заканчивают год с задолженностями по бюджетным кредитам и будут участвовать в программе реструктуризации. Так, глава Архангельской области Игорь Орлов заявил, что рассматривает строительство железнодорожной магистрали «Белкомур» (Белое море – Коми – Урал) в качестве пилотного проекта инфраструктурной ипотеки. По его мнению, это позволит в ближайшее время определить наиболее эффективные и целесообразные механизмы господдержки проекта и представить инвестору подтверждение намерений властей по его реализации.
Кризисные явления прошлых лет, которые были в регионах, во многом решились, полагает директор Института реформирования общественных финансов, доктор экономических наук Владимир Климанов. Как передает корреспондент ИА REGNUM, об этом эксперт заявил 20 декабря на заседании клуба «Регион».
"Любые рейтинги хороши тем, что дают пищу для размышлений, — отметил он, комментируя рейтинг эффективности управления в регионах составленный АПЭК. — Главное, что было отмечено — смена губернаторского корпуса, которая сегодня происходит, — приводит к повышению качества регионального управления. Этот вывод дорогого стоит. Можно отметить позитивный момент — те кризисные, которые были в регионах в прошлые годы, теперь нашли сбалансированное решение. Объём госдолга, который рос, начиная с 2013 года до 2015, теми или иными инструментами удалось остановить».
По словам эксперта, это удалось сделать благодаря активной позиции, которую занимал федеральный центр.
В то же время он отметил, что предложение центра по программе реструктуризации долгов регионов, которая была анонсирована в конце сентября, говорит о непростой ситуации в регионах.
«Эта программа будет идти с 1 января 2018 года, — напомнил он. — Её правила уже утверждены. Они предусматривают помощь тем регионам, которые готовы пойти на серьёзные ограничения в части финансово-экономической политики. Эти ограничения накладывают жёсткий политический выбор, с точки зрения которого должны принимать решения главы регионов. За последние годы регионы зашли в сложную ситуацию, которую нужно разруливать. Появление новых губернаторов должно этому способствовать».
Напомним, что по данным исследования, проведенного АПЭК, менее всех регионов на бюрократические расходы тратит Калининградская область. На первом месте по эффективности управления стоит Тюменская область.
Два вопроса из регионов касались межбюджетных отношений.
Станислав Шахов из Уфы, представляющий «Общественную электронную газету», спросил у Владимира Путина, считает ли он необходимым провести реформу, по которой регионы могли бы получать больше из собираемых ими средств. А следующий вопрос из Великого Новгорода был посвящен проблеме региональных долгов. Ульяна Гатина спросила президента, как таким регионам выживать, создавать не «бюджет безысходности», а «бюджет возможностей».
Владимир Путин ответил сразу представителям этих двух регионов: «Мы исходим из того, что люди, где бы они ни проживали на территории России, должны жить примерно в одинаковых условиях». Поэтому будет справедливым сохранение механизма перераспределения финансовых ресурсов от 12 богатых регионов, которые сегодня есть у нас в стране, регионам-реципиентам. «И мы аккуратно будем это делать, не подрывая, разумеется, желание регионов-доноров развивать свою экономику дальше», - добавил президент.
По поводу существующей задолженности в региональных бюджетах Владимир Путин отметил, что уже приняты решения реструктурировать на семь лет кредитные задолженности практически всех регионов РФ под пять процентов годовых. А те субъекты, которые обеспечат рост налоговой базы не ниже инфляции, получат эту рассрочку не на семь, а на 12 лет. По словам президента, это даст возможность регионам получить дополнительно совокупно выигрыш в размере 430 миллиардов рублей, которые должны пойти на оздоровление финансовой ситуации и социальное развитие в регионах.
«Предложенная программа реструктуризации региональной задолженности очень своевременна, - рассказал »РГ« доктор экономических наук, директор Института реформирования общественных финансов Владимир Климанов. - Речь идет о том, чтобы растянуть сроки выплаты бюджетных кредитов на несколько лет». Исходя из сказанного президентом на пресс-конференции, модель федеральной финансовой помощи субъектам РФ пересмотрена не будет. И регионы, которые не будут иметь достаточно ресурсов, чтобы покрыть существующие расходные обязательства, будут получать финансовую поддержку из федерального бюджета. «Ничего другого пока придумать нельзя при таких огромных различиях, которые сегодня сложились между регионами. Сейчас стоит задача заморозить »статус кво« и не наращивать новые долги», - пояснил эксперт. Владимир Путин также сказал о необходимости прекратить безудержный рост часто необоснованного кредитования регионов РФ в коммерческих банках под экономически необоснованные высокие проценты.
Накануне ежегодной пресс-конференции президента мы продолжаем экспертный разбор предвыборных статей Владимира Путина 2012 года. До сих пор мы говорили о качестве госуправления, экономической и социальной политике. На этот раз обсуждаем взаимоотношения федерального Центра с регионами и муниципалитетами. С точки зрения здравого смысла, именно «на местах» концентрируется огромный потенциал творческой, предпринимательской, одним словом, деятельной энергии и роста граждан и страны. Наш эксперт – специалист в области бюджетного федерализма, директор Института реформирования общественных финансов Владимир Климанов.
«Финансовая база муниципальных образований ничтожна»
— Владимир Викторович, в предвыборной статье 2012 года «Демократия и качество государства» Владимир Путин настаивал: «Местное самоуправление должно оставаться властью "шаговой доступности" — то есть муниципалитеты не должны бездумно укрупняться». Оправдала ли себя с этой точки зрения муниципальная реформа — создание городских и сельских поселений, городских округов и муниципальных районов?
— Реформа, задуманная в начале 2000-х годов, была оформлена в основном через Федеральный закон № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления». Он был принят в 2003 году, впоследствии в него был внесен целый ряд изменений. Но оказалось, что в силу многих объективных и субъективных причин эта реформа на данный момент невыполнима. И заявления, сделанные президентом в 2012 году, подчеркивают высоту барьеров, которые не позволяют проводить эту реформу в том виде, как она была задумана более 10 лет тому назад. В целом пока в нашей стране не удалось создать адекватную систему местного самоуправления, полностью отвечающую требованиям Европейской хартии о местном самоуправлении и полноценного демократического федеративного государства.
Понятно, что двухуровневая система местного самоуправления, основанная на территориальном и поселенческом принципе, во многом потерпела фиаско. В прошлом году законодатель даже расширил возможности для практики создания городских округов. Это послужило импульсом к тому, что многие субъекты федерации стали переводить муниципальные районы в форму городских округов. Поразительные вещи стали происходить в Московской области: там возникли городские округа без единого города. На мой взгляд, это дезавуирует идею того, что местное самоуправление должно быть приближено к населению. Но беспомощное местное самоуправление еще больше дезавуирует идею демократии и самостоятельности. Платить чиновникам деньги и не давать им никаких полномочий уж точно не нужно.
— «Муниципалитеты должны стать в полной мере финансово состоятельными и автономными. Иметь достаточные источники для исполнения своих полномочий, для решения повседневных людских проблем. Надо преодолеть зависимость от "подачек сверху", которые подавляют самостоятельность и ответственность, порождают иждивенчество. А по сути — лишают смысла само существование муниципального уровня власти, — писал Путин. — В этой связи предлагаю передать на уровень муниципалитетов все налоги от малого бизнеса, который сейчас работает в условиях специальных налоговых режимов». Оказались ли налоговые отчисления малого бизнеса достаточными для обеспечения финансовой самостоятельности муниципалитетов?
— Формально за органами местного самоуправления закреплен тот объем налоговых и неналоговых доходов, который на них и должен распространяться. Основным их источником является часть налога на доходы физических лиц. Что касается иного налогообложения, то источниками доходов местных администраций является большая часть земельно-имущественных налогов и налоговые платежи, связанные с деятельностью малого бизнеса. Но в связи с этим возникает ситуация, когда финансовая база муниципальных образований ничтожна и недостаточна для исполнения тех расходных обязательств, которые на них возложены. Слабость этой налоговой системы объясняется тем, что у нас по-прежнему в полной мере не заработали рыночные инструменты, связанные с земельно-имущественным комплексом. До сих пор не проведена полномасштабная кадастровая оценка ни земли, ни имущества физических лиц. Это в значительной мере и ограничивает поступление доходов в местный бюджет.
Аналогичная ситуация и с малым бизнесом, который за эти годы не получил должного развития. Это связано со структурой нашей экономики, которая прежде всего ориентирована на получение доходов от природных ресурсов. А другой неприятный момент — слабость разного рода региональных элит, которые как раз могли бы поддерживать развитие малого бизнеса. Так что я бы не стал ожидать каких-то существенных изменений в части дополнительных источников доходов муниципальных образований. Любые усилия по мобилизации доходов, что в части земельно-имущественного комплекса, что в части налогообложения малого бизнеса, к существенному увеличению самостоятельности муниципальных образований не приведут.
— Дальше цитируем статью Путина: «Надо прекратить устанавливать с регионального уровня показатели для местного самоуправления и увязывать с ними предоставление финансовых ресурсов. Руководство муниципальных образований должно отчитываться перед своими избирателями… Необходимо будет сбалансировать полномочия между субъектами Федерации и муниципалитетами. Если у последних появится больше ресурсов, то и объем их обязательств перед гражданами может быть увеличен». За 6 лет, прошедших с написания статьи «Демократия и качество государства», муниципалитеты окрепли в сравнении с региональным уровнем власти, могут ли они разговаривать друг с другом на равных, как партнеры?
— В последние годы количество полномочий муниципалитетов выросло. Но они связаны с расходными обязательствами, и без должного финансового обеспечения это не придает дополнительной силы муниципальным образованиям, а скорее наоборот, сковывает их в возможности проведения самостоятельной финансово-экономической политики. То есть говорить о том, что муниципалитеты не обладают должным набором полномочий, не совсем правильно, но тот объем полномочий, который они должны реально выполнять, не связан с необходимым объемом доходных источников. Нужно добавить, что законодатели в последнее время решали эту проблему путем наименьшего сопротивления — через дополнительную централизацию того, что муниципалитет не мог профинансировать за счет своих доходных источников и, соответственно, передавал на региональный уровень. Здесь можно привести в пример финансовое обеспечение дошкольного образования. Хотя в соответствии с любой классической схемой это услуга, которая максимально приближена к населению, а потому должна носить локальный характер, а никак не региональный.
Сложилась ситуация, когда руководители регионов несут ответственность в первую очередь перед федеральным центром, нежели перед региональными элитамиПресс-служба президента РФ
— Конкретизируем на примере малых городов. «Считаю, надо обеспечить долгосрочный, устойчивый характер доходов таких муниципалитетов (что предполагает стабильный, известный заранее размер регионального трансферта). Исключить ситуацию, когда деятельность мэра сводится к более или менее успешному выбиванию денег наверху, а его оценка зависит от начальства, а не от собственных граждан. Тогда мы сможем рассчитывать здесь на появление нового поколения политиков и эффективных социальных менеджеров», — высказывался Путин в своей статье перед прошлыми президентскими выборами. В какой мере удалось выполнить поставленную задачу?
— Существующая модель межбюджетных отношений в нашей стране нацелена на создание отчетности перед вышестоящим уровнем власти, нежели перед потребителем государственных и муниципальных услуг. И это свойственно не только муниципальным образованиям, но и региональному уровню власти. Сложилась ситуация, когда руководители регионов несут ответственность в первую очередь перед федеральным центром, а не перед региональными элитами. И положение муниципальных образований повторяет положение регионов. Такова на сегодня реальность. Насколько выполнена задача, обозначенная президентом, я не могу судить, я просто диагностирую, что есть сегодня.
— Отдельный вопрос о городах как локомотивах экономического и гражданского прогресса. Вот что писал о них Путин в 2012 году: «Усиление экономической самостоятельности особенно необходимо крупным и средним городам. Здесь в основном сосредоточен экономический потенциал страны и наиболее активные граждане. Города выступают источниками экономического роста и очагами гражданских инициатив. Передавая сейчас в руки региональных властей от федерального центра многие полномочия и финансовые ресурсы, важно позаботиться, чтобы это не обернулось беззащитностью городов перед руководителями регионов». Средние и крупные города — насколько комфортно им сегодня как «моторам» развития?
— Нужно разделять политическую и экономическую составляющую. В экономическом отношении крупные города скорее демонстрируют ту самую модель полюсов роста в нашей стране: крупные города на региональном уровне, так же как и Москва на федеральном, стягивают к себе и финансовые ресурсы, и население, и даже инвестиции. В экономическом смысле роль крупных городов как раз усилилась. Появилось, по крайней мере, два новых миллионника: Красноярск и Воронеж.
Другой вопрос — это политическая значимость городских администраций. Говорить о такой значимости пока рано. Но некоторая политическая активность, в том числе с точки зрения некоего оппозиционного настроения, проявляется, примерами служат Екатеринбург, Новосибирск, Красноярск, Нижний Новгород. Мне кажется, повесткой следующего политического цикла будет пересмотр позиций крупнейших муниципалитетов в политическом ландшафте страны.
— «Местное самоуправление — это школа ответственности граждан. В то же время это — «профессионально-политическое училище», которое формирует ключевые компетенции начинающего политика: способность договариваться с разными социальными и профессиональными группами, понятно доносить свои идеи до людей, защищать права и интересы своих избирателей. Считаю, что «профессиональную закалку» политики и государственные администраторы должны получать именно в системе местного самоуправления», — предлагал Путин. Вы полагаете, сегодня местное самоуправление способно выступать реальной школой публичной политики?
— Местное самоуправление было и остается активным инструментом различного рода политических новаций. Мы можем вспомнить последние муниципальные выборы внутри городских образований Москвы, когда в местные представительные органы были избраны оппозиционеры, можем вспомнить оппозиционное противостояние в Екатеринбурге и Новосибирске. Мы видели и рост ряда муниципальных лидеров, их переход на более высокий уровень власти. Например, бывшие мэры заняли губернаторские посты в Омской, Самарской и других областях. Но таких примеров не много.
В этой связи активность разного рода политических структур может найти свое проявление именно на муниципальных выборах. Другое дело, что без должных полномочий в части финансово-экономического управления значимость полученных политических постов сводится к минимуму. Поэтому говорить, что политики муниципального уровня будут иметь какое-то большое значение и вес, конечно, нельзя. То есть да, муниципальный уровень — это школа политического процесса, но она не дает каких-то значимых политических результатов.
«Потенциала для дальнейшей централизации почти нет»
— Владимир Викторович, несколько вопросов о федерализме. Фрагмент из статьи Путина: «Мы возвращаемся к прямым выборам губернаторов. При этом за президентом страны останутся инструменты контроля и реагирования, в том числе право отстранения от должности губернатора. Это обеспечит сбалансированное сочетание децентрализации и централизации». Или вот: «Стране необходим сильный, дееспособный, пользующийся уважением федеральный Центр — ключевой политический стабилизатор баланса межрегиональных, межэтнических и межрелигиозных отношений. При этом наша историческая задача — в полной мере раскрыть потенциал российского федерализма, создать стимулы для деятельного, активного развития всех регионов страны… Не должно быть "фетиша" централизации или децентрализации». Можно ли говорить, что баланс между Центром и регионами соблюден, что «фетишизма» удалось избежать, что избираемые губернаторы в силах «раскрыть потенциал российского федерализма»?
— Россия идет неким своим путем, она уникальна, как и другие государства. В мире есть и децентрализованные унитарные государства, и централизованные федеративные. Мы строим что-то свое. У нас степень централизации в последние годы возросла. И говорить о том, что мы вернулись к полноценной системе выборности губернаторов, я бы не стал. В России сложилась совершенно новая модель выборности губернаторов. Здесь надо понимать главное: сегодня региональные выборы являются механизмом легитимизации «назначенцев» федерального центра.
Осознание этой модели мы сможем получить через несколько политических циклов. Чтобы понять, насколько эта модель оптимальна для той степени развития гражданского общества и социально-экономической ситуации, которая сложилась в стране, нужно время. В книгах по федерализму часто можно встретить такую мысль: что для понимания многих политико-административных процессов нужно пережить 2–3 выборных цикла. Одни выборы еще не показатель. Избиратели могут испытать негатив, но это не значит, что к следующим выборам у них не сложится иное мнение о выбранной модели.
Если говорить об экономике, то в условиях, когда ведущей отраслью остается нефтегазовый сектор, мы вынуждены будем сохранять финансовую централизацию. К тому же определенная централизация объясняется географическими особенностями России, она необходима для поддержания жизнеобеспечения страны. Это как минимум стимул для проведения скорее централизованных решений, нежели децентрализованных.
— Но в своей предвыборной статье Владимир Путин отмечал: «Центр должен уметь отдавать и перераспределять полномочия. И не только полномочия, но и источники финансирования местных и региональных бюджетов…». Известны ли вам случаи, когда Центр отдал на региональный уровень что-то из полномочий и, соответственно, источников их исполнения?
— Функционирующая сейчас модель за последнее время более-менее устоялась. На федеральный уровень передавались отдельные полномочия, которые регионы не могут нести с точки зрения финансового обеспечения. Но с другой стороны, как я уже сказал, на региональном и муниципальном уровне закреплялись полномочия, которых не было ранее. Объем региональных полномочий, которые финансово обеспечиваются самостоятельно, увеличился за 10 лет более чем вдвое. Когда федеральный закон, закрепивший такие полномочия за регионами, вступил в силу в 2003 году (это были поправки в закон «Об общих принципах организации региональных органов государственной власти № 184-ФЗ 1999 года), их было около сорока, сейчас количество таких полномочий составляет уже более ста. У регионов появились новые обязательства, связанные с инвестиционной активностью, развитием туристического потенциала или с мерами по антитеррористической деятельности. В общем, полномочия за последние годы регионы получили. Другое дело, что руководители субъектов Федерации просили полномочий, связанных с возможностью самостоятельного решения различных вопросов в части контроля и надзора, закрепленных сейчас за федеральными структурами, или расширения источников доходов именно региональных бюджетов. В этом смысле регионы как раз получили не все, что хотели.
— На днях в интервью РБК Валентина Матвиенко проанонсировала: «В следующем году планируются серьезные изменения в перераспределении ресурсов консолидированного бюджета. Конечно, нельзя ставить субъекты Федерации в абсолютную зависимость от федерального центра. Мы ведем дело к тому, что межбюджетные отношения, распределение налогов должны быть более справедливыми — в пользу регионов»…
— За последние годы уже не раз возникали предложения по пересмотру сложившейся системы межбюджетных отношений. Действительно, уже давно сложилось понимание того, что регионам не хватает собственных доходов для покрытия возникающих расходных обязательств, что излишняя формализация предоставления межбюджетных трансфертов часто дает «сбои», вынуждая Федерацию применять «ручные» меры управления, что стимулов для повышения финансовой самостоятельности регионов мало. Предложения по изменению сложившейся системы есть, они закреплялись и в правительственных документах, и в рекомендациях экспертных организаций того же Центра стратегических разработок во главе с Алексеем Кудриным. Но к практическим шагам по кардинальному изменению системы межбюджетных отношений пока не перешли. Возможно, и в это очень хочется верить, это произойдет в начале следующего политического цикла, то есть действительно в 2018 году, как об этом говорит спикер Совета Федерации.
— «Потенциал укрупнения субъектов Федерации далеко не исчерпан, — отмечал Путин. — Но действовать в этой сфере надо разумно и взвешенно. Опираясь на мнение граждан». Сейчас в Российской Федерации насчитывается 85 субъектов, одни — огромные и состоятельные, как наши восточные регионы, другие — небольшие и слабые, как многочисленные территории Центральной России. Укрупнение субъектов федерации — действительно, неиспользованная возможность?
— Для кардинальной реформы административно-территориального устройства должна иметься сильная политическая воля. В условиях конституционного большинства правящей партии в Государственной Думе это, в общем-то, может произойти. Но моя, исключительно экспертная, позиция такова: в существующей модели конституционного устройства потенциала для дальнейшей централизации почти нет. Есть отдельные исключительные случаи: например, можно объединить Хабаровский край с Еврейской автономной областью или Санкт-Петербург с Ленинградской областью. Но тот процесс укрупнения, который происходил в стране во второй половине 2000-х годов, на мой взгляд, исчерпан. Тогда, напомню, шесть автономных округов вошли в состав тех областей и краев, в которые они и так фактически входили. На данном этапе под укрупнением целесообразнее понимать не объединение регионов, а, скорее, придание макрорегионам, например, тем же федеральным округам, более значимого статуса в законодательном поле. Еще крайне необходимо стимулирование межрегионального взаимодействия, которого в нашей стране катастрофически не хватает.
«Еще многое можно внедрить для более содержательного отклика власти»
— Владимир Викторович, значительная часть предвыборной статьи Путина 2012 года посвящена развитию демократии. Так, он критикует «формальный и показной характер» «удобных руководителям ведомств» общественных советов при органах исполнительной власти, ратует за участие в этих советах «по-настоящему независимых экспертов и представителей заинтересованных общественных организаций», за обязательную предварительную экспертизу советами нормативных актов и программ. Что можно сказать спустя годы? Общественные советы стали независимыми и влиятельными?
— Я уже второй созыв являюсь членом общественного совета при Министерстве финансов Российской Федерации. На мой взгляд, этот орган функционирует вполне адекватно. В нем небольшой состав участников, всего 24 человека, это представители бизнеса и независимые эксперты. Мы достаточно активно выражаем свою позицию, которая принимается министерством, хотя не всегда гладко. При обсуждении каких-либо тем мы ставим дополнительные вопросы, в которых отражены интересы различных слоев общества. В то же время общественные советы оказались перегружены ненужным функционалом и в какой-то мере оказались излишне формализованы. На наше рассмотрение порой предлагаются документы, которые носят технический характер. Советы же существуют, чтобы обсуждать суть самих изменений, а не их законодательное оформление.
— Далее Путин развивает идею общественной экспертизы: «Демократия должна иметь механизмы постоянного и прямого действия, эффективные каналы диалога, общественного контроля, коммуникаций и "обратной связи"... Прежде всего это — общегражданское обсуждение законопроектов, решений, программ, принимаемых на всех уровнях государственной власти, оценка действующих законов и эффективности их применения. Граждане, профессиональные, общественные объединения должны иметь возможность заранее "тестировать" все государственные документы». Что можно сказать об исполнении этого пункта предвыборной программы Владимира Путина?
— Мы видим, что такие механизмы появились. Законопроекты или проекты иных нормативных правовых актов можно найти на сайте regulation.gov.ru или аналогичных ему на региональном уровне. Другой вопрос, каков отклик власти на обсуждение документов? Здесь я не могу дать какой-то конкретной оценки. Но потенциал, я уверен, достаточно большой. Могу сказать, что сейчас, например, проекты федерального, да и региональных бюджетов, прежде чем они будут приняты, обсуждаются достаточно активно. Еще лет 10 назад такого не было, сегодня это реальность. В то же время лучшей международной практикой считается развернутое представление проектов бюджетов для различных социальных групп: женщин, молодежи, людей с ограниченными возможностями и так далее, у нас такого пока не делается. Есть еще многое, что можно внедрить с точки зрения более содержательного отклика власти на запросы от населения.
Дотации в размере 20 миллиардов рублей будут перечислены в бюджеты 40 субъектов РФ, достигших наилучших результатов по социально-экономическому развитию территорий. Такое распоряжение N 2748-р подписал вчера премьер-министр Дмитрий Медведев. Среди отличившихся регионов Республика Саха (Якутия) , Татарстан и Московская область.
Средства на эти цели были предусмотрены в федеральном бюджете на 2017 год. В этом году количество поощряемых субъектов РФ увеличено с 20 до 40. В документе также сообщается, что размер межбюджетного трансферта будет определяться с учетом численности населения и индекса бюджетных расходов региона. Так, к примеру, Якутии будет перечислено чуть более 2,5 миллиарда, а Татарстану - около 1,6 миллиарда рублей.
Среди отличившихся регионов Республика Саха (Якутия), Татарстан и Московская область
Такая практика поощрения активно применяется в последние годы, - рассказал "РГ" директор Института реформирования общественных финансов Владимир Климанов. - Эти средства - дополнительная финансовая помощь, носящая стимулирующий характер. В отличие от конкурсно распределяемых субсидий, регионы могут использовать выделяемые федеральным бюджетом деньги по своему усмотрению. Необходимо учитывать, что выделенные дотации отчасти компенсируют для субъектов РФ потери будущих периодов.
Регионы таким образом "премировали" за "наилучшие результаты в социально-экономическом развитии территорий", которые были достигнуты в прошлом году. В Татарстане, к примеру, в уходящем году был продемонстрирован рост по большинству основных макроэкономических показателей. Самыми сильными драйверами экономики республики стали промышленное производство и торговля. Уже к июлю объем ВРП приблизился к отметке в 1,2 триллиона рублей.
Российские власти отказались от налоговой реформы — по крайней мере, до выборов 2018 года. Это следует из правительственного доклада президенту, с которым ознакомились «Ведомости». Ранее Владимир Путин дал указание кабинету министров разработать программу налоговых изменений до 2024 года. Минфин предложил повысить НДС с 18% до 22% и до такого же значения снизить страховые взносы. Теперь от этого маневра решено отказаться. Почему правительство не решилось на реформу?
Завкафедрой государственного регулирования экономики РАНХиГС Владимир Климанов считает, что власти вернутся к обсуждению налогового маневра, но позднее: «Нецелесообразно делать такие инновации в силу прежде всего политического момента, связанного с предвыборной ситуацией. Любые изменения нужно делать в начале политического цикла. Если говорить по самой сути, то нужно дополнительно проработать вопрос повышения налогов, поступающих в региональные бюджеты. На федеральном уровне есть возможности и резервы для долгового маневра, еще каких-то действий, которые не позволят прийти к сложным финансовым последствиям, а для регионов ситуация действительно выглядит удручающей».
Минфин предлагал и другой налоговый механизм, который затронул бы только нефтяную сферу. Ведомство хотело обнулить экспортную пошлину и одновременно повысить налог на добычу полезных ископаемых. Эту реформу правительство рекомендовало президенту одобрить.
Субъекты Северо-Западного федерального округа продолжают копить долги, несмотря на обязательства по сдерживанию роста государственных заимствований. В каких-то случаях речь идет о получении дешевых бюджетных кредитов, в других - чиновники берут дорогие займы в коммерческих банках. Федеральный центр даже пригрозил властям регионов, которые наращивают долги и при этом не собираются принимать участие в программе по их реструктуризации, возможными политическими и кадровыми последствиями.
Как считает директор Института реформирования общественных финансов, доктор экономических наук Владимир Климанов, решить проблему закредитованности субъектов РФ без ответственных политических решений будет невозможно. И грядущая реструктуризация бюджетных займов говорит о том, что федеральный центр готов искать пути выхода из ситуации вместе с региональными властями.
- Целевые показатели новой программы можно назвать реальными и достижимыми, однако здесь требуется консолидация усилий федерального центра и регионов, - комментирует ситуацию Владимир Климанов. - Федеральные власти во время всего периода реструктуризации не должны лишать субъектов РФ имеющихся источников доходов, как это произошло, к примеру, при реализации так называемого налогового маневра в отношении предприятий нефтегазодобывающего сектора. Кроме того, не следует создавать предпосылки к росту региональных расходных обязательств. Ведь дополнительные социальные расходы, из-за которых многие субъекты РФ в последние годы вынуждены были наращивать заимствования, во многом были обусловлены федеральными инициативами.
Региональные власти в свою очередь должны самостоятельно пересмотреть доходные и расходные статьи казны, уверен директор Института реформирования общественных финансов. Речь не идет о сворачивании программ развития экономики - наоборот, важно использовать все ресурсы, которые в перспективе позволят максимально нарастить доходный потенциал. Но отказ от ряда необязательных или неэффективных социальных и налоговых преференций лишним не будет.
- В некоторых субъектах РФ, к примеру, действуют различные региональные льготы для ветеранов труда регионального значения, - продолжает Владимир Климанов. - На мой взгляд, большой необходимости в этом нет, особенно если речь идет о субъекте РФ, накопившем серьезные долги. Следует, наверное, отказаться и от налоговых льгот для действующих инвесторов, когда поддержка незначительно влияет на самочувствие субъектов бизнеса, но ощутимо бьет по региональной казне. Одно дело, когда мы освобождаем от части налогов начинающих инвесторов, создающих новые рабочие места, и совсем другое - когда преференциями пользуется уже отлаженное производство.
В России движимое имущество стоимостью более 100 тыс. рублей, поступившее в собственность государства, на открытых электронных аукционах начнет продавать одна из крупнейших федеральных электронных площадок страны, пишет "Российская газета".
На продажу через электронные аукционы поступает конфискованное имущество, различные вещи, брошенные своими хозяевами, собственность, на которую не нашлось наследника. Информация о реализации таких вещей размещается на едином интернет-ресурсе. Для реализации такого имущества на электронных аукционах авторизовано несколько электронных площадок, рассказали в пресс-службе Росимущества. В реальности размещает объявления о продаже движимого госимущества только одна из них, добавляют участники рынка. Пока ищут новых собственников, государство несет издержки.
"Долго держать имущество, перешедшее к государству, нецелесообразно, так как собственник всегда обременен обязательствами по хранению, страхованию имущества. Если есть возможность вывести вещи на торги и найти нового собственника, то целесообразно это сделать как можно быстрее", - говорит директор АНО "Институт реформирования общественных финансов" Владимир Климанов.
Представители торговой площадки, где зарегистрировано более 650 тыс. организаций, обещают также начать продажи через электронные аукционы и тем самым ускорить процесс реализации государственного движимого имущества. "Электронная площадка выступит в качестве оператора торгов, а это значит, что будет вовлечена широкая база поставщиков и потенциальных клиентов. Благодаря этому продажи могут проходить гораздо быстрее", - указывает гендиректор компании Владимир Лишенков. Подобная практика, по его словам, также призвана нивелировать коррупционные риски по продаже наиболее привлекательных объектов.
Помимо снижения издержек расширение системы электронных аукционов может принести государству дополнительные выгоды. "Электронная система торгов - это всегда позитивное явление, потому что, с одной стороны, расширяется доступ потенциальных участников к таким торгам, создаются более конкурентные условия их проведения и более выгодные решения в пользу государства, которые будут предлагаться продавцом. Могут ожидаться более высокие цены по такому имуществу", - поясняет В.Климанов.
Поучаствовать в продаже имущества, выставленного на электронный аукцион, смогут не только организации, индивидуальные предприниматели, но и физлица. Но для участия в торгах необходимо зарегистрироваться на электронной площадке, внести задаток и получить электронную цифровую подпись. Сделать это можно в специальном удостоверяющем аккредитованном центре.
Минфин предложил поменять методику по определению объемов расходов на органы власти в регионах. Она приведет к сокращению трат в неэффективных субъектах, говорят эксперты
Из базы по расчету предельных расходов регионов на органы государственной власти следует исключить дотации на выравнивание бюджетной обеспеченности и доходы, за счет которых формируются дорожные фонды субъектов. Такое предложение содержится в проекте постановления правительства, которое подготовил Минфин. При прочих равных это означает, что планка расходов на содержание чиновников в регионах понизится. К расходам на органы власти относятся зарплаты чиновников, деньги на транспорт для них, на содержание офисов и т.д.
Методика расчета нормативов по расходам на региональных чиновников была утверждена еще в 2014 году, сейчас она учитывает прогнозируемый объем собственных доходов консолидированного бюджета субъекта, объем федеральных дотаций на выравнивание бюджетной обеспеченности регионов, расходы на зарплату чиновников и отдельно — прочие расходы. Чем меньше доходная база региона, тем ниже максимально допустимый размер трат на содержание органов госуправления, следует из формулы. Нормативы по этому показателю правительство будет устанавливать ежегодно, согласно проекту Минфина.
Из формулы, во-первых, исключат дотации на выравнивание обеспеченности — они предоставляются регионам, у которых налоговые доходы в расчете на одного жителя субъекта ниже среднего по России уровня. Во-вторых, из методики уберут доходы от акцизов на бензин, дизельное топливо, моторные масла и от транспортного налога (из них формируются региональные дорожные фонды). Превысить норматив по расходам на чиновников будет разрешено тем регионам, у которых консолидированные доходы за год снизились более чем на 5%.
Сократить расходы на госуправление предлагает Центр стратегических разработок Алексея Кудрина, который разрабатывает экономическую программу для президента. Сейчас траты на функционирование госаппарата составляют 2,5% в общем объеме госрасходов, их долю необходимо снизить до 1,74%, считают в ЦСР. Число чиновников нужно снизить на треть (с 148,5 до 103,6 на 10 тыс. человек). Сам Кудрин говорил, что это позволит снизить издержки на госуправление на 0,3 п.п. ВВП.
В проекте есть оговорка о том, что в расходах на содержание органов госвласти не учитываются траты на материальное стимулирование госслужащих, «внесших существенный вклад в достижение наилучших результатов по социально-экономическому развитию субъекта» (поощрять их будут за счет трансфертов из федерального бюджета). Поэтому сумма, формально сэкономленная на госаппарате за счет изменения методики, «в конечном счете вернется в регионы, но уже как материальное поощрение за достигнутые успехи», считает старший аналитик группы суверенных и региональных рейтингов АКРА Александр Шураков.
«Соответственно, если успехов в каком-либо регионе не будет, то, возможно, федеральный центр не простимулирует местных чиновников», — указывает аналитик. «Другими словами, расходы на региональных чиновников будут состоять из двух частей: «постоянной», которая рассчитывается по измененной методике, и «переменной» — материальное стимулирование со стороны федерального центра», — говорит Шураков. Сильнее всего гарантированная составляющая уменьшится у регионов с большой долей дотаций, доходов от акцизов и транспортного налога.
Норматив по аппаратным расходам для каждого региона свой. Сейчас правительство при его определении делит субъекты на несколько групп и подгрупп по таким критериям, как индекс бюджетных расходов (размер трат относительно среднего по России), средняя зарплата, плотность населения.
Сделать однозначный вывод о том, как изменятся расходы на содержание органов власти в регионах, пока нельзя, сказал РБК министр финансов Челябинской области Андрей Пшеницын. У каждого региона свой процент, на который умножают базу для расчетов: если он не изменится, то траты и правда сократятся, но возможно, что «расходы останутся прежними за счет увеличения этого процента», объясняет он. Пока же Минфин конкретные показатели регионам не называл, добавляет Пшеницын.
Пресс-служба федерального Минфина не ответила на запрос РБК. В пояснительной записке к проекту говорится, что изменения, которые он предлагает, «обусловлены волатильностью поступлений» дотаций на выравнивание обеспеченности и доходов, формирующих дорожный фонд. Это «приводит к несопоставимости нормативов на протяжении ряда лет», объясняют в ведомстве.
По расчетам Шуракова, по действующей методике предельный объем расходов на содержание органов госвласти в регионах в целом составляет 306,5 млрд руб. (оценка за 2016 год). А при новой методике (при прочных равных) постоянная часть в 2016 году оказалась бы на 44,3 млрд руб. (14,4%) меньше, оценил он: «Соответственно, у федерального центра возникло бы 44 млрд руб. «стимулирующих» денег».
Самое масштабное потенциальное сокращение может произойти в Ингушетии (-75%), Туве (-74%), на Алтае (-69%), в Дагестане (-68%) и Чечне (-64%). Меньше всего, по расчетам АКРА, пострадают Ненецкий и Ямало-Ненецкий автономные округа, Сахалин, Москва, ХМАО и Санкт-Петербург.
Впрочем, изменение методики будет носить скорее «технический характер», считает ведущий аналитик Moody's по российским регионам Владлен Кузнецов. В любом случае Минфин «проводит политику стимулирования регионов к оптимизации расходов с целью улучшения ситуации со сбалансированностью бюджета и ограничения роста долговой нагрузки». Модельный бюджет, ограничения по долгу и дефициту при предоставлении бюджетных кредитов уже помогли сократить дефицит по сектору с 7% от совокупных доходов в 2013 году до сбалансированного бюджета в 2016 году, сбалансированности можно ожидать и в этом году тоже, добавляет Кузнецов.
Регионы в части расходов на аппарат могут пострадать, возражает завкафедрой госрегулирования экономики Института общественных наук РАНХиГС Владимир Климанов. Предельные нормативы зачастую «сковывают» регионы в действиях, которых от них требует федеральный центр, указывает он. «Появляется новый функционал, а регионы не могут развернуться, потому что у них уже существуют предельные значения», — подчеркивает Климанов.
Правительство и Минфин стараются оптимизировать региональные органы управления в преддверии помощи, которую Москва окажет субъектам с долгами, полагает эксперт. Как писал РБК, программа реструктуризации бюджетных кредитов запускается с 1 января. Она рассчитана на семь лет, в первые два года по ней будут предоставляться «максимально льготные условия», когда регионам нужно будет выплачивать каждый год только 5% своего долга. Это позволит им за два года «вызволить» 438 млрд руб., говорил президент Владимир Путин. Позже он объявил и о предоставлении целевого кредита из федерального бюджета и регионам с большими долгами по рыночным кредитам.
Движимое имущество стоимостью более 100 тысяч рублей, поступившее в собственность государства, на открытых электронных аукционах начнет продавать одна из крупнейших федеральных электронных площадок страны, рассказали "Российской газете" в организации. Это позволит государству экономить на издержках, а гражданам делать выгодные приобретения, надеются эксперты.
На продажу через электронные аукционы поступает конфискованное имущество, различные вещи, брошенные своими хозяевами, собственность, на которую не нашлось наследника. Информация о реализации таких вещей размещается на едином интернет-ресурсе. Продаваться могут, например, легковые автомобили, холодильники, торговое или производственное оборудование. Для реализации такого имущества на электронных аукционах авторизовано несколько электронных площадок, рассказали в пресс-службе Росимущества. В реальности размещает объявления о продаже движимого госимущества только одна из них, добавляют участники рынка. Пока ищут новых собственников, государство несет издержки.
"Долго держать имущество, перешедшее к государству, нецелесообразно, так как собственник всегда обременен обязательствами по хранению, страхованию имущества. Если есть возможность вывести вещи на торги и найти нового собственника, то целесообразно это сделать как можно быстрее", - говорит директор АНО "Институт реформирования общественных финансов" Владимир Климанов.
Представители торговой площадки, где зарегистрировано более 650 тысяч организаций, обещают также начать продажи через электронные аукционы и тем самым ускорить процесс реализации государственного движимого имущества. "Электронная площадка выступит в качестве оператора торгов, а это значит, что будет вовлечена широкая база поставщиков и потенциальных клиентов. Благодаря этому продажи могут проходить гораздо быстрее", - указывает генеральный директор компании Владимир Лишенков. Подобная практика также призвана нивелировать коррупционные риски по продаже наиболее привлекательных объектов, добавляет он.
Чтобы купить движимое госимущество по привлекательной цене на аукционе, нужна электронная подпись
Помимо снижения издержек расширение системы электронных аукционов может принести государству дополнительные выгоды. "Электронная система торгов - это всегда позитивное явление, потому что, с одной стороны, расширяется доступ потенциальных участников к таким торгам, создаются более конкурентные условия их проведения и более выгодные решения в пользу государства, которые будут предлагаться продавцом. Могут ожидаться более высокие цены по такому имуществу", - поясняет Владимир Климанов.
Поучаствовать в продаже имущества, выставленного на электронный аукцион, смогут не только организации, индивидуальные предприниматели, но и физлица. Вот только для участия в торгах необходимо зарегистрироваться на электронной площадке, внести задаток и получить электронную цифровую подпись. Сделать это можно в специальном удостоверяющем аккредитованном центре. Сегодня такие услуги доступны практически всем. Но пользуются этой возможностью граждане не очень охотно. Помимо хлопот за подпись придется заплатить. Но зато можно купить хорошую вещь с существенной скидкой, отмечают эксперты. "Любой товар, который находится в употреблении, потенциально ниже в цене, чем вновь продаваемый. При этом потребительские свойства вещи могли не пострадать", - говорит Владимир Климанов. К тому же, если на аукцион не поступает ни одной заявки, повторное размещение вещи пойдет уже со скидкой. В результате максимально цена может упасть до 90 процентов. Далее торги просто будут признаны несостоявшимися, а непроданное имущество, скорее всего, придется утилизировать.
Проект бюджета страны на 2018–2020 годы прошел вчера очередную стадию утверждения – его одобрил Совет Федерации. Отечественные чиновники хвалят финансовый план – он якобы поможет экономическому росту и выполнению всех обязательств государства. Однако иностранные эксперты говорят, что власти проводят слишком жесткую политику, которая стимулирует неравенство и бедность, а также мешает восстановлению экономики. Такой вывод содержится в докладе Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР).
Согласно принятому вчера законопроекту, доходы и расходы бюджета РФ в 2018-19 годах расти почти не будут. А дефицит бюджета будет ежегодно снижаться.
Предполагается также переход с 2018 года на новое бюджетное правило. Оно подразумевает, что дополнительные нефтегазовые доходы, полученные от цены нефти выше установленной планки, будут направляться не на расходы, а в резервы. Базовая цена на нефть марки Urals устанавливается на уровне 40 долл. за баррель в ценах 2017 года и подлежит ежегодной индексации на 2% с 2018 года.
Основной задачей нового бюджета станет стимулирование экономического роста, обещает глава Минфина Антон Силуанов. «Мы создали необходимые инструменты для того, чтобы регионы смогли привлекать дополнительные инвестиции», – объяснил он.
Впрочем, пока это утверждение вызывает некоторые сомнения. В частности, как отметил вчера вице-премьер Дмитрий Козак, 57 регионов РФ не способны покрыть свои нормативные расходы даже после получения дотаций.
Но глава Минфина рассказывает об усилиях государства по восстановлению доходов населения: о повышении минимального размера оплаты труда и индексации зарплат бюджетников. «В бюджете учтено 100 млрд руб. (вместо запланированных ранее 50 млрд) для поддержки заработной платы и МРОТ работников бюджетной сферы в субъектах РФ», – сообщил глава ведомства.
«В целом это бюджет развития, бюджет социальный, бюджет выстраданный, профессиональный, и за этим бюджетом – огромный труд всего финансово-экономического блока правительства при участии парламентариев», – подытожила обсуждение бюджета спикер СФ Валентина Матвиенко. «Даже речи о сокращении социальных обязательств государства быть не может», – обещает она.
Сам же глава Минфина вчера в очередной раз сообщил, что необходимо отойти от старого принципа распределения поддержки «всем сестрам по серьгам». По его словам, оказывать поддержку нужно «исключительно нуждающимся гражданам». Сокращение же самих объемов выделяемых средств из федерального бюджета не подразумевается. «Безусловно, это не касается базовых видов поддержки, которые определены для чувствительных категорий наших граждан, но принцип оказания социальной поддержки должен заключаться в том, что государство должно в большей степени поддерживать нуждающихся, чем даже сегодня, но делать это более адресно и точечно», – заявил он.
В итоге, с одной стороны, власти декларируют выполнение всех социальных обязательств, а с другой – ищут способы уменьшения этих социальных обязательств. И немудрено, ранее некоторые экономисты уже окрестили бюджет-2018 «бюджетом затянутых поясов», так как он фактически не предполагает роста расходов и доходов (см. «НГ» от 23.10.17). И подобное «затягивание» на фоне отсутствия налоговых стимулов вряд ли позволит ускорить экономический рост (см. «НГ» от 20.10.17).
Что примечательно, с критикой бюджетной политики выступают и иностранные эксперты. В частности, в Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) считают текущую бюджетную политику слишком жесткой, ограничивающей рост экономики. По мнению экспертов, у Центробанка есть возможности для дальнейшего смягчения бюджетной политики, а более плавное сокращение расходов скорее бы содействовало экономическому росту и сокращению неравенства в стране. Пока же показатели неравенства доходов граждан и бедности остаются высокими, – отмечают в ОЭСР.
Обращают внимание эксперты и на рост потребительского кредитования на фоне слабых корпоративных заимствований. «Однако высокая долговая нагрузка среди домовладельцев с низкими доходами может быть источником уязвимости», – следует из доклада ОЭСР. Кроме того, низкая производительность труда, сокращение трудовых ресурсов, довольно сильный рубль и международные санкции продолжат оказывать давление на экономический прогноз, добавляют они.
В итоге организация ухудшила прогнозы для роста ВВП России на 2017–2018 годы. Так, согласно ноябрьскому докладу организации, российская экономика в текущем году увеличится на 1,9%, а в следующем – также на 1,9%. Напомним, сентябрьские оценки ОЭСР предполагали рост ВВП России в 2017 году на 2% и подъем на 2,1% в следующем году. «Умеренный экономический рост в РФ продолжится. Стабильные цены на нефть, улучшение делового доверия и кредитных условий поддержат инвестиции и потребление», – полагают в организации.
По мнению экспертов «НГ», критика ОЭСР оправданна. «В части жесткости бюджетной политики в нашей стране с оценкой ОЭСР можно согласиться», – говорит завкафедрой госрегулирования экономики Академии народного хозяйства и госслужбы (РАНХиГС) Владимир Климанов. «На следующий год уже пересмотрены бюджетные правила, и фактически мы будем стремиться сдерживать бюджетные расходы и формировать резервы. Расходы все еще остаются крайне завышенными, и федеральный бюджет будет исполняться с дефицитом, что нам не дает оснований наращивать дополнительные бюджетные расходы, которые, наверно, смогли бы простимулировать дополнительные проценты экономического роста», – полагает он.
Впрочем, в отличие от ОЭСР Всемирный банк (ВБ) более благосклонно оценивает перспективы отечественной экономики. В частности, благодаря повышению цен на нефть и стабилизации макроэкономической ситуации в 2017 году в России возобновился незначительный рост экономики – отмечает ВБ.
Хвалит ВБ и проводимую в стране денежно-кредитную политику «Она по-прежнему проводится осмотрительно и соответствует принципам таргетирования инфляции. Благодаря сочетанию относительно жесткой денежно-кредитной политики, жесткой бюджетной политики и некоторым краткосрочным факторам ЦБ уже в июле 2017 года достиг годового целевого показателя ИПЦ (индекс потребительских цен) с отклонением вниз от прогноза», – поясняют эксперты организации. А новое бюджетное правило, по мысли аналитиков ВБ, «смягчит влияние неустойчивой внешней конъюнктуры на бюджет и на реальный валютный курс».
При этом банк оставил без изменений свой прогноз роста отечественного ВВП. В организации ожидают, что по итогам текущего года экономика страны вырастет на 1,7%. В 2018 и 2019 годах – на 1,7% и 1,8% соответственно. Основным фактором роста в России, по мнению банка, станет потребительский спрос. ВБ ожидает роста потребления в РФ в 2017 году на 2,1%, в 2018-м – 2% и в 2019 году – на 1,9%. «На фоне стабилизации потребительской инфляции на уровне около 4% в 2018–2019 годах ожидается, что реальные зарплаты выйдут на траекторию роста. Возобновление индексации зарплат работников бюджетных организаций, приостановленное в 2015–2017 годах, также поддержит рост реальных доходов и потребления. По мере восстановления экономики ожидается рост доходов за счет других источников, таких как, например, неформальные зарплаты. В 2018 году дополнительную поддержку росту потребления окажет чемпионат мира по футболу, который пройдет в 11 российских городах», – резюмируют во ВБ.
Сегодня российские регионы вынуждены формировать свои стратегии развития в условиях отсутствия действующей федеральной стратегии, на которую они могли бы ориентироваться, а также дефицита должной меры самостоятельности в принятии важных экономических решений. Насколько успешны навыки стратегирования регионалов при таких ограничениях, мы уточняли в продолжении нашего интервью с Владимиром Климановым, директором Института реформирования общественных финансов, специалистом в области бюджетного федерализма, регионального развития и региональной экономики
Государство регулирует процесс написания региональных стратегий?
Есть требования федерального закона №172-ФЗ 2014 года «О стратегическом планировании», который определяет совокупность документов стратегического планирования на уровне субъектов федерации. И есть рекомендации Минэкономразвития, которые уточняют как региональная стратегия должна выглядеть, что в ней должно быть, что должно учитываться, какие документы из нее должны вытекать и пр.
Как я понимаю, существует две основных проблемы. Одна из них связана с тем, что региональные стратегии пишутся в условиях, когда нет федеральных стратегических документов…
Да, закон обязывает при разработке региональных документов полностью учитывать федеральные наработки. Но при этом, например, концепция социально-экономического развития РФ до 2020 года была принята еще в ноябре 2008 года и сегодня она, очевидно, морально устарела. Стратегия пространственного развития РФ, хотя она предусмотрена федеральным законодательством, еще только разрабатывается. Во многих отраслевых стратегиях есть явно нестыкующиеся моменты. Так, в стратегии развития железнодорожного транспорта есть не только мост на Сахалин, но и мост с Чукотки на Аляску к 2035 году! Мы, правда, верим в это? Мы в Якутске не можем построить мост через Лену. Но закон обязывает закладывать в региональные стратегии эти пункты.
Вторая проблема связана с тем, что условия развития нестабильны, линейные зависимости не работают, и непонятно как строить стратегический вектор?
Мне часто приходится слышать, о том, что нельзя писать стратегию региона, например, в условиях его демографического сжатия. Уверен, должна быть стратегия управляемого сжатия, это нужно закладывать как некую данность. Также, как и сокращение объемов производства, падение инвестиций. Нам в нашей стране часто как раз не хватает долгосрочного видения, поэтому я за то, чтобы стратегии при любых ситуациях, плохих, экономического спада, демографического сжатия, исчерпания ресурсов, все равно должны быть и работать. Просто их надо строить, основываясь на гибких моделях.
Исполнителю всегда проще, когда все задачи строго структурированы, под каждую есть госпрограмма, понятные критерии оценки успеха.
Конечно, есть задачи, которые легко встраиваются в иерархии. Например, повышение качества жизни, экономическое развитие, пространственное развитие, экологическая безопасность, – их легко разбить на задачи, под каждую задачу придумать свою госпрограмму, с набором основных мероприятий и уже уйти в инструментарий. В результате получаем хорошо внутренне согласованный документ, удобный для исполнения.
Но с другой стороны, существуют важные направления, которые могут не вкладываться напрямую в цель. Как разбить по задачам повышение инновационности производств, рост производительности труда, экологизацию, снижение надзорных функций и административного давления на бизнес?
Стратегический документ должен носить ориентировочный характер. Нельзя указывать, что вы будете развивать автомобилестроение, а вы – фармацевтику. Это само собой вырисовывается самим бизнесом. В соответствии с классическими теориями региональной экономики, какие-то регионы будут, например, специализироваться на поставках животноводческой продукции на локальные рынки. Но никто же не запрещает построить фермы, которые будут работать и на национальный экспорт. Особенно, если рядом будут модернизированы транспортные артерии.
То есть, цель стратегии, с одной стороны, определить – что именно будет развивать государство «сверху», а с другой – как оно будет создавать условия для развития, инициированного «снизу»?
Дальняя периферия Москвы или пригороды Санкт-Петербурга в любом случае будут развивать производства, ориентированные на потребительский рынок столичных центров или Центральной России. А это предполагает автомобилестроение, фармацевтику, мебельную промышленность, «пищёвку». Поэтому задача стратегического управления – обеспечить условия для их появления и работы, а не пытаться строить самим.
Пока же основная проблема всех стратегий в том, что происходит «доедание» основных средств, накопленных ранее. Мы не создаем новую добавленную стоимость, новый продукт, мы просто используем те ресурсы, которые были накоплены и сформированы ранее, для дальнейшего развития. Но рано или поздно такая стратегия приведет в тупик. Для создания долгосрочных задумок на будущее мы должны стимулировать в широком смысле инвестиционную активность. Нам нужны не просто стройки, а создание новых продуктов, производств, технологий.
А как быть с тем, что в момент написания стратегии действовали одни тенденции, а потом они иссякли?
Действительно, в ряде регионов мы писали про отход от крупнотоннажного серийного производства к мелкосерийному. Это было связано как с технологическими трендами, так и с потребительскими возможностями. Но да, это не значит, что этот отход будет постоянным, более того, в некоторых регионах он уже исчерпывается, и им надо ориентироваться на новые тенденции.
Как с этим быть? Дело в том, что помимо стратегии обязательным документом является план реализации стратегии. Правда, в соответствии с законом, он должен приниматься на весь срок ее реализации, а основные стратегии пишутся до 2030 – 2035 года. Написать реалистичный план на такой срок невозможно. В результате, эти планы из практических превращаются в теоретические. А вот если план реализации готовить на более короткий срок, то станет возможно учитывать то, что не все тенденции будут работать до 2035 года, появятся новые. В стратегии не надо писать о том, что администрация будет работать с «Газпромом» или с какими-то другими компаниями, а в плане реализации – это как раз было бы логично.
Почему нет стратегии Москвы до сих пор? Это ведь столица государства.
Именно поэтому и нет. Стратегия развития региона – это документ, который консолидирует действия, желания, усилия, не только региональной администрации, но и бизнеса, бизнеса внутреннего и внешнего, муниципальных структур, хорошо, если еще и населения.
В Москве на сегодня есть, например, долгосрочное видение региональной администрации, выраженное в частности, еще в предвыборной программе Собянина. Один из ее главных тезисов: «Москва – город, комфортный для жизни». И мы видим, что столичная мэрия целенаправленно идет к тому, чтобы усилить эту «комфортную» составляющую. Обычно Москва по экономическим и политическим мировым рейтингам занимает высокие места, а по показателям качества жизни и городской среды – низкие. Вот последовательно и выравнивают эту ситуацию.
Стратегия формирует площадку для диалога?
Теоретически стратегия только тогда имеет шанс на долговременное существование, если при ее разработке и принятии максимально учтены мнения всех. Формой могут быть и межведомственные собрания, и общественные слушания, и прямое приглашение бизнеса на какие-то встречи. Однако власть всегда сохраняет ведущую роль за собой. Я, честно говоря, не помню, чтобы где-то губернатор собирал людей и спрашивал – что вам нужно? Зато видел, как, например, в Томской области местные промышленники приходили в администрацию и им задавали простой вопрос: «в какой раздел стратегии вы со своими инициативами попадаете?» Если они никуда не «попадали», то не имели основания претендовать на государственную поддержку. Региональная стратегия стала основой для понятного диалога власти и бизнеса.
Какие отношения между региональными властями и крупными корпорациями?
Связка региональной администрации с бизнесом везде разная. В области, где губернатор – это выходец из структур «Газпрома», связка будет одна, а в той области, где руководитель – выходец из судостроителей – ситуация будет другой.
Однако в целом, ситуация с диалогом региональных властей и крупного бизнеса непростая.
На некоторые крупные компании, например, на тот же «Росатом» многие регионы жалуются за то, что он при заключении соглашения о перераспределении доходов в рамках консолидированного налогоплательщика, просто выкручивает руки регионам, вынуждая тратить бюджетные деньги на развитие социальной сферы только в тех городах, где сам работает.
А зачастую представитель вертикально интегрированной компании в регионе не имеет никаких значимых полномочий. Он решает только операционные вопросы, и не может нарастить или снизить объемы производства, не может изменить нормы прибыли – она задается ему сверху. О чем тогда с ним вести торг? Поля для взаимодействия практически нет.
Как влияют на регионы «неожиданные» федеральные программы, обеспеченные финансированием, но не входящие в региональные стратегии?
Регион просто должен под них подстроиться. Например, не было в региональных стратегиях задачи в каждом муниципалитете при школах создать новые спортзалы, но пошли федеральные субсидии, и все начали делать. Это, конечно, хорошо, но из-за этого пропадает поле для диалога на уровне самого региона.
Существует ли управление рисками?
Думаю, что мы все еще живем в парадигме, существовавшей еще 5 лет назад. Понимание новой волны угроз к нам еще не пришло. Но смутные ощущения уже есть, и мы начинаем принимать различные стратегические документы. Стратегия национальной безопасности страны появилась в конце 2015 года, а весной 2017 года – стратегия экономической безопасности РФ. Стратегия научно-технологического развития России появилась в декабре 2016 года, но под нее еще нет принятой госпрограммы. Я знаю, что Минэкономики пытается внедрить идею управления рисками при реализации стратегий, но пока не видел никаких документов.
Мне кажется, тут важно не столько риски обозначать. В последнее время в западной литературе при описании регионов стал часто использоваться термин «resilience». У нас его переводят как устойчивость или упругость. Существует как раз необходимость создания вот этой устойчивости к вызовам глобального развития. Сегодня у нас при написании стратегии нет понятной модели, как мы должны реагировать на изменение, вызванные внешними импульсами.
Насколько используется многосценарность при подготовке стратегий?
Чаще всего используется два-три сценария, но есть регионы, которые прописывает и больше сценариев. Например, в стратегии Оренбургской области матрица сценариев, есть свои три варианта действия на то или иное развитие, и это получается шесть сценариев развития. Честно говоря, когда мы смотрели на уровень реализации стратегий, то пришли к выводу, что у нас, все-таки, в последние годы всё идет по инерционному сценарию. Конечно, регионы всё равно надеются на лучшее, хотя иногда этот оптимизм чрезмерный. И все-таки оптимистами нужно быть, иначе и нет смысла продолжать созидательную деятельность по социально-экономическому развитию страны и ее регионов.
Стратегия развития страны – масштабный документ, за которым порой не видны особенности территорий, оказывающих ключевое влияние на успех реализации подобных планов. Логичным выглядит формирование региональных стратегий, ориентированных не только на усиление сильных сторон каждой территории, но и их оптимальное взаимосочетание. Насколько успешно такие региональные планы реализуются в России – мы задали этот вопрос Владимиру Климанову, директору Института реформирования общественных финансов, специалисту в области бюджетного федерализма, регионального развития и региональной экономики
Что такое общественные финансы? В литературе встречается много разных подходов к их определению.
В России мы часто попадаем в ловушку неверной интерпретации переводных терминов. Отсюда и различные толкования. Я придерживаюсь максимально широкого подхода, полагая, что общественные финансы – это финансовые ресурсы, собранные от бизнеса и населения для решения государственных задач на всех уровнях: от местного самоуправления до международного. Это всё – «общественные финансы».
Включая как бюджетные, так и внебюджетные средства?
К сожалению, это распространенный подход, когда всё, что касается государственных финансов, сужается до «чистого бюджета». А всё, что за пределами бюджета, – это уже что-то другое – это внебюджетные средства. Хотя, когда смотришь на структуру привлеченных внебюджетных инвестиций, то видишь, что зачастую это инвестиции госкорпораций.
В отчетности Международного валютного фонда по России при расчете наших общественных финансов суммируют и госбюджет, и бюджеты государственных компаний, и компаний с госучастием. Почему этот подход мне кажется более правильным? Мы привыкли, например, говорить о том, что у РФ невысокий объем госдолга, и это правда. Примерно 15% от ВВП – это очень низкий уровень по сравнению с Японией, где долг 200%, или с Сингапуром, или с США, где долг составляет 100% от ВВП. Но если пересчитать показатели с долгами госкорпораций, то мы получим совсем иные числовые параметры долга.
Вспомните, в 2014 году глава Роснефти предлагал пустить средства Фонда национального благосостояния частично на покрытие обязательств компании. Так что риски несения страной субсидиарной ответственности по госкомпаниям есть. И потому правильно рассматривать их показатели как «общественные финансы».
Насколько открыт российский бюджет по сравнению с другими странами?
Когда смотришь на данные по другим странам, то понимаешь – наш бюджет намного более открыт. У нас даже есть публичная ежемесячная финансовая отчетность каждого региона в Казначействе.
Кроме того, я уже второй созыв член общественного совета при Минфине России и могу ответственно сказать, что, по крайней мере, при этом правительственном органе, до членов общественного совета доносится огромное количество нужных и ненужных бумаг для обсуждения и формального согласования. Более того, когда мы пишем свое особое мнение, а я делал это периодически, то оно ставится на контроль также, как и другие поручения, и проходит все бюрократические процедуры.
Что бы Вы считали правильным изменить?
Во-первых, во многих странах, в международных рейтингах бюджет часто верстают в нескольких вариантах, для разных социальных групп. Все-таки, каждый должен видеть – как бюджет на него работает. Например, есть бюджет для молодежи. У нас же до смешного доходит – мы иногда даже не знаем, сколько денег на науку выделяется, так как эти расходы распылены по разным разделам бюджетной классификации.
Во-вторых, бюджет практически не проходит широкого общественного обсуждения. В прошлом году, например, Основные направления бюджетной политики появились на сайте Госдумы за один день до внесения проекта федерального бюджета в Госдуму. Т.е. де-юре они были предоставлены на рассмотрение, но де-факто, за такие сроки его, конечно, никто не мог проанализировать.
И в-третьих, полностью закрыта от общественности деятельность контролирующих расходы бюджета структур. Профессионализм Счетной Палаты сегодня соответствует основным мировым стандартам деятельности высших органов госаудита, но почему в России этот орган является закрытым, когда в других странах он, наоборот, максимально стремится к открытости и понятности обществу?
За последние годы мы высоко взлетели в рейтингах Международного бюджетного партнерства. Однако, теперь я думаю, что рейтинг, который будет составлен по итогам 2016 года, зафиксирует наш откат назад. Как минимум, потому что мы вернулись к однолетнему бюджету.
Вице-премьер Козак на сочинском инвестиционном форуме в феврале сказал фразу о том, что у нас региональные бюджеты заадминистрированы на 97%. Это значит, что в среднем степень свободы регионов в принятии каких-то решений, в т.ч., обсуждаемых с населением, распространяется всего на 3% бюджетных средств?
Также вице-премьер сказал, что у некоторых регионов этот показатель выше, чем 100 процентов. Это значит, что регион не только не имеет свободных бюджетных средств, но еще и должен профинансировать больше, чем у него есть финансов. В результате возникает либо, скрытый дефицит, либо нарушения.
Какова роль губернатора в этой ситуации?
Пост губернатора сегодня значит меньше, чем лет 15 назад. По крайней мере у него нет былой гибкости взаимодействия. Раньше основным налогом был налог на прибыль. И губернатор мог так или иначе договариваться с разными компаниями, чтобы они платили раньше или позже, чтобы ориентировались на планы администрации по развитию.
Сегодня основной налог в подавляющем большинстве регионов – это НДФЛ, на который региональная власть никак повлиять не может. Крупные игроки, с которыми можно было договариваться, централизовались в межрегиональных инспекциях. Попытки же создавать межведомственные комиссии из налоговиков, милиционеров и муниципалов, куда вызывают бизнес и говорят, что нужно выходить из тени, нужно платить НДФЛ – как показывает практика, мало эффективны.
По сообщениям СМИ, 70 регионов из 85 получают федеральные кредиты, поскольку полностью в долгах. Откуда эти долги взялись?
Многие согласны с тем, что повышенные обязательства региональных бюджетов возникли в течение последних лет и были связаны с повышением зарплат бюджетникам и другими требованиями федерального центра в связи с «майскими указами» Президента.
И что делать?
Минфин призывает регионы проводить программы оздоровления региональных финансов, мобилизовывать доходы (резервы, действительно, есть), оптимизировать расходы. Но по моим оценкам, реальные усилия региона могут привести, максимум, к тому, что он может снизить эту нагрузку на 10-20%. Такие действия не приведут к снятию проблемы в корне. Регионы все равно будут в долговой зависимости, в которой они оказались.
РБК писала о том, что Президент дал поручение за счет бюджета помочь регионам с большими долгами.
Получается какая-то отрицательная воронка. Вроде исходная задача была поставлена Президентом правильно, но вот ее механизм был выбран не самый корректный – всё возложили на плечи регионов, тем самым загнав их в тяжелое долговое состояние, а теперь мы их спасаем.
Что должно измениться, чтобы люди на местах, все же, могли принять участие в управлении финансами?
Межбюджетные отношения – это не экономический вопрос, а политический. Это инструмент по отношению к той политике, которая проводится. Сегодня региональные и муниципальные органы власти, прежде всего, ответственны перед федеральным центром. И потому они не заинтересованы, чтобы выстраивать адекватную политику по работе с местными сообществами в части доходов бюджета или управления расходами. Перераспределение части доходов в регионы ничего не решит. Общественные финансы невозможны без повышенной самостоятельности и ответственности разного уровня власти. А это политический вопрос.
Региональные стратегии развития приняты уже во всех регионах страны?
С формальной точки зрения стратегии уже есть почти во всех субъектах РФ. Исключения составляют сейчас всего четыре субъекта федерации. Стратегии принимались в разные годы, на разный период. Большинство – рассчитаны до 2020 года, чуть меньше – до 2025 или 2030 года. Есть стратегии, принятые всего на пяти- или шестилетний период, например, в Ивановской или Челябинской областях.
Стратегии пишут под копирку или индивидуально для всех регионов?
Набор целевых установок везде более-менее одинаковый и связан с повышением качества жизни и обеспечением экономического развития. Обычно также существует либо учет пространственного развития региона, либо сбалансированное развитие муниципалитетов. Где-то есть экологическая составляющая. Модной тенденцией стало в целевые установки ставить повышение качества госуправления.
Иногда цели региональных стратегий дословно повторяют друг друга. Да и текст стратегий обязательно включает «популярные» слова. Мы сделали сравнительный анализ: десять лет назад никто не знал слово «кластер», а сейчас только пять регионов не использовали кластерную идею в региональных стратегиях. Назвали известное явление новым термином, стали активно использовать сначала на федеральном, а потом и на региональном уровне.
Или другой пример – точки роста. Вот только в региональных стратегиях мы насчитали, как минимум, пять разных пониманий точек роста. Так что при всей внешней схожести стратегии очень разные. Единого рецепта их составления нет.
Принятые стратегии часто редактируются?
Часто. Некоторые регионы даже вносят изменения по несколько раз в год, как правило по разным мелочам. Бывает, что переписывают и основную часть. В этом случае формально действует старая стратегия, а по сути она уже новая. Часто стратегии переписываются с приходом новой региональной команды. Например, в начале 2012 года в Московской области лежал законопроект с готовой редакцией стратегии. Потом появился новый губернатор и объявил, что будет писать новую стратегию. Но вскоре он ушел, и в конце 2012 года появилась опять новая команда, которая сказала – мы будем писать свою стратегию. Такие заявления дезавуируют саму сущность стратегирования, – это, все-таки, инструмент долгосрочного видения, к тому же в стратегическом планировании есть принцип преемственности.
Согласно закону, региональная стратегия должна сопровождаться расчетом финансовых ресурсов, необходимых для ее реализации.
С одной стороны, это понятно, нужно чтобы было меньше фантазий, но с другой – задача носит скорее умозрительный идеологический характер, чем не расчетный. Можно придумать сколько денег нужно для реализации стратегии, а вот реально ответить на этот вопрос очень сложно.
В своей практике мы используем два основных подхода. В первом случае, мы берем прогноз развития, считаем налоговую нагрузку и получаем объем бюджетных средств, которые тратим на стратегию. Во втором случае, берем инвестиционные планы крупнейших игроков, бюджетные инвестиции, федеральную адресную инвестиционную программу, суммируем их и получаем число. И потом сравниваем. Дальше находим разрыв в таких расчетах и задаем вопрос к администрации – что это? Это может быть недоучет каких-то игроков, например, Минобороны и его инфраструктурных проектов. А может быть, просто авторы стратегии лишнего нафантазировали.
Насколько часто встречаются «фантастические» проекты?
Во второй половине 2000-х годов я был членом межведомственной комиссии по рассмотрению региональных стратегий в регионах. Два раза в месяц мы собирались и рассматривали разного рода стратегические документы. Это было еще до кризиса, и «хотелки» регионов были просто фантасмагорическими. Например, в Якутии планировалось создание 8 новых городов. Откуда? Это новый ГУЛАГ, это новые военные строители или это китайцы, которых планировалось пригласить?
Ситуация не сильно изменилась и сегодня. На последнем Восточном экономическом форуме во Владивостоке одна из дискуссий была посвящена демографическим ограничениям. В стратегических документах предполагается, что население Дальнего Востока должно увеличиться на 300 тыс. человек к 2025 году. Кем будут эти люди? В целом по стране тренд демографического роста в последние годы переломился – естественный рост сменился убылью. Миграционный поток в регион не идет. Единственное предположение, что это китайцы. Мы этого хотим или просто пишем то, что будет приятно увидеть политикам?
Стратегирование – это всегда лавирование между желанием и возможностями. Ресурсные ограничения для любого стратегирования – это очень важная вещь. Бесполезные «хотелки», которыми страдали многие регионы несколько лет назад, надо «убивать».
Но ведь фантазии есть и на федеральном уровне? Вы о них даже уже сказали.
Да, на федеральном уровне тоже существуют такие фантастические документы. Их давно уже надо «прочекинить», и дать регионам ответы на их вопросы. Например, как будем сшивать российскую железнодорожную систему с китайской? Через Самару или нет? Будет ли в этой схеме Челябинск, который сейчас свою стратегию пишет?
Сейчас появилось осознание того, что выборность губернаторов меняется на некую новую систему назначений руководителей регионов. И это должно быть четко понятно, как и для выработки каких-либо документов, допустим, стратегического планирования, так и просто для оперативных действий. То есть, в тех же бюджетных вопросах любые инициативы внизу должны быть акцептованы федеральным центром. Лучше, если они, так или иначе, будут предложены федеральным центром в виде некоторого меню возможных решений. И тогда руководители регионов просто будут выбирать из этих предложенных решений, соответственно, какие-то свои действия, которые будут осуществлять на региональном уровне.
Еще один аспект, который нельзя не заметить. Политгеограф Смирнягин предлагал такой термин – аспатиальность русской культуры, и в том числе, в политологии это вводил. То есть такое отсутствие чувства территории и в управлении, и в политическом процессе. Новая волна назначения губернаторов очень четко это демонстрирует. Действительно, не надо быть выращенным на этой территории, не нужно знать каких-то ее внутренних особенностей, чтобы потом все-таки применить универсальные технологические управленческие принципы, применительно к данной территории.
Опасный это процесс или нет? Он сулит много и позитивного. Дает возможность оторваться от каких-то внутренних проблем, которые уже не видны изнутри из региона. Но и опасный, потому что мы понимаем, что регион не менее сложная система, чем технологические аппараты. Поэтому приход, собственно, чисто технократов на региональное управление, может давать сбой именно в том, что все-таки регион, помимо того, что это такая квази-корпорация, это и квази-социум. И многие проблемы будут просто не понятны этим управленцам.
В этой связи, возвращаясь к вопросам такого экономического развития, и в том числе, бюджетного процесса, в этом вопросе, будет проявляться дифференцированный подход. То есть, очевидно, что сейчас спрос на те же самые экономические преобразования в регионах вполне будут укладываться в логику того, что называется, вот такая умная специализация, очевидно, от губернатора-промышленника мы будем ждать какого-то прорыва в промышленных отраслях. От губернатора, уже проводившего реформы по реструктуризации бюджетной сети, будем ждать, соответственно, аналогичного распространения или адаптации этой практики на своей территории.
И в этой связи перед федеральным центром стоит, действительно, очень сложная задача - сформировать сейчас такой пакет этой возможной повестки для дифференцированного подхода. Чтобы каждый регион с новым его лидером, смог найти свои преимущества, и вложить эти преимущества в ту федеральную повестку, которая, наверно, должна быть сформирована на следующий политический цикл.
Поэтому, задача сложная не только для регионов, но и для федерации. И в этой связи нужно быть готовыми к новой ситуации, когда все-таки кто-то потерпит неудачу в этих поисках. То есть, если говорить технократически или чисто управленчески, то можно ожидать и потенциального банкротства от подобной политики. Очень скоро может оказаться, что новый назначенец или новый руководитель региона не оправдает надежд, и что тогда мы должны делать с потенциальными такими банкротами, которые не смогли на региональном уровне решить тот круг задач, который им был поставлен.
Первая за долгое время индексация окладов военных в следующие три года обойдется в 300 млрд руб. из бюджетных средств: 67 млрд, 83,9 млрд и 148,4 млрд в 2018, 2019 и 2020 годах соответственно. Это предусматривают поправки ко второму чтению законопроекта о бюджете, пишет "Коммерсантъ".
В октябре стало известно, что комитет Госдумы по обороне счел недостаточным предложенный Минфином размер индексации денежного довольствия военнослужащих. Законопроект "О федеральном бюджете на 2018 год и на плановый период 2019 и 2020 годов" предусматривает ежегодную индексацию на 4% денежного довольствия военнослужащих и сотрудников правоохранительных органов. Однако, по мнению думского комитета, жалованье военных должно индексироваться иначе, потому что общий уровень цен в стране за время, пока оклады военнослужащих не индексировались, поднялся на 46%, а стоимость минимального набора продуктов питания выросла почти на 60%.
Ранее, напоминает "Ъ", правительство выступило с инициативой увеличить расходы на оборону; предполагалось, что деньги при этом пойдут в секретную часть бюджета. Согласно соответствующему документу, расходы на национальную безопасность вырастут на 180 млрд руб. — до 3 трлн. Для этого придется сократить траты на социальную политику, образование и медицину — они уменьшатся на 54 млрд.
В пятницу против чрезмерных трат на оборону выступил министр финансов России Антон Силуанов. По его словам, слишком большие расходы по этой статье ударят по российской экономике — правда, конкретные последствия глава Минфина не назвал.
Новые затраты России на оборону могут быть связаны не только с операцией в Сирии, но и с напряженностью на Дальнем Востоке, подчеркнул заведующий кафедрой государственного регулирования экономики РАНХиГС Владимир Климанов.
В способность России обогнать мировую экономику по темпам роста не слишком верят даже правительственные чиновники. Эксперты считают, что при сохранении нынешней политэкономической модели это невозможно
Почему правительство занижает рост мировой экономики, почему в основу бюджета положен прогноз, по которому Россия не сможет догнать мир по темпам роста, и что мешает стране расти.
Еще недавно Россия собиралась обгонять весь мир по темпам экономического развития. Такую задачу в прошлом декабре поставил президент. Для этого власти готовы даже «занизить» общемировые показатели, но в бюджет закладывают сценарий, по которому не удастся перепрыгнуть и через заниженную мировую планку. «Деловой еженедельник «Профиль» разбирался, каковы перспективы отечественной экономики на самом деле.
В конце октября Госдума в первом чтении приняла проект федерального бюджета на ближайшие три года. К основному документу, который рассматривают депутаты, прилагается множество (более 400) дополнительных материалов. Среди них есть и прогноз социально-экономического развития России на 2018–2020 годы. Он расписан в трех вариантах: от самого скромного, консервативного, до самого смелого, целевого. Посередине между ними – базовый, и именно он лег в основу будущего бюджета.
Рост ВВП, согласно базовому варианту, в 2018 году достигнет 2,1%, в 2019‑м – 2,2%, в 2020‑м – 2,3%. Составители в лице Минэкономразвития не могли не принимать в расчет слова Владимира Путина. Еще в прошлогоднем послании к Федеральному собранию он требовал догнать и перегнать весь мир по темпам экономического роста. Речи об удвоении ВВП, как в начале 2000‑х, или о ежегодном приросте в 5–6%, как в 2012 году, уже не идет, но цели все равно серьезные.
Летом на Петербургском международном экономическом форуме президент повторил: «Мы ставим перед собой задачу – на рубеже 2019–2020 годов темпы роста отечественной экономики должны превышать мировые. И для этого сейчас принципиально важно обеспечить приток капиталов в российскую экономику».
Правительство решило выполнить эту задачу, немного схитрив. Мировые темпы роста (точнее, свежие прогнозы по ним) указаны в октябрьском обзоре состояния глобальной экономики от МВФ. Если верить ему, общемировой ВВП по итогам нынешнего года увеличится на 3,6% (при этом в развитых странах он будет расти в два с лишним раза медленнее, чем в развивающихся), в следующем – на 3,7% и в 2022‑м – на 3,8%. Даже с учетом разных временных масштабов (у МВФ нет отдельного прогноза на 2020 год, зато есть на 2022‑й) разрыв очевиден: 2,1% против 3,7% в следующем году и 2,3% в 2020‑м против 3,8% в 2022‑м. Догнать никак не получается.
Авторы обоих прогнозов (российское Минэкономразвития и МВФ) по-разному смотрят на перспективы и нашей страны, и мира в целом. В обзоре Международного валютного фонда показатели РФ еще ниже: начиная со следующего года отечественный ВВП будет не расти, а падать – с 1,8% в 2017 году до 1,5% в 2022‑м. А значит, больше и отставание. Но зато и в нашем прогнозе, который лег в основу проекта бюджета, возможности мировой экономики выглядят уже не так впечатляюще, ее рост тоже будет замедляться – с 3% в 2018 году до 2,8% в 2020‑м. Можно спорить о качестве обоих прогнозов, но очевидно, что перспективы «оппонента» авторы каждого из них ставят ниже собственных.
«Прогнозы в любом случае дело неблагодарное, – говорит директор Института реформирования общественных финансов Владимир Климанов. – Прогнозы делаются для того, чтобы к ним стремиться, а не чтобы точно угадывать. Кто делает более точные прогнозы – МВФ или Минэкономразвития, – сказать сложно. Несколько лет назад проводилось похожее исследование о прогнозах ЦБ и Минфина. Забавно было смотреть, что даже эти ведомства расходятся в прогнозах по одним и тем же показателям. Я думаю, что ничего плохого в этом нет. Разные методики, подходы. Минэкономразвития традиционно, скорее, оптимист. Отсюда и такой прогноз».
И вот здесь самое время вспомнить о нескольких вариантах прогноза для российского бюджета. В консервативный, похоже, не верят и сами составители. Прописанные в нем цифры сильно уступают даже версии МВФ: всего 0,8%, 0,9% и 1,5% роста в каждом из трех ближайших лет. А вот целевой сценарий вполне соответствует наказу президента. Согласно ему, в 2020 году российская экономика вырастет на 3,1%, и это определенно больше 2,8%. То есть догнать и перегнать весь мир, пусть даже в таком виде, в каком его видит российское правительство, а не международные организации, все же оказывается возможно.
Но – увы! – в бюджет заложен не целевой, а базовый сценарий. Тот самый, по которому рост ВВП в 2020 году ограничится 2,3%. Проект бюджета был внесен в Госдуму 1 октября, а свое заявление Путин сделал аж за десять месяцев до этого. То есть у правительства было достаточно времени, чтобы не ставить президента в неловкое положение, когда за считанные месяцы до выборов ему придется подписывать бюджет, противоречащий целям, которые он сам же и ставил.
«Задачи, поставленные президентом в послании, – я бы сказал, что их стоит воспринимать, скорее, как некий ориентир, – считает Владимир Климанов. – Бюджет формируется исходя из реалистичных представлений о состоянии экономики. В Минэкономразвития работают адекватные высокопрофессиональные специалисты, которые дали вот такой прогноз. Несоблюдение поручений президента, конечно, вызывает вопросы. Но вот, видимо, сейчас реалистичность поставлена во главу угла. А на заявления Владимира Путина будут ориентироваться как на глобальную цель».
В новый век (2000 год) российская экономика вошла с впечатляющими 10% роста ВВП. Затем темп стал замедляться. В 2006–2007 годах рост ВВП превышал 8%. В 2008‑м сократился из-за мирового кризиса, но все равно остался достаточно высоким благодаря хорошему старту – 5,2%. А вот уже следующий год обернулся настоящим провалом – спад сразу на 7,8%. Впрочем, экстренные меры правительства по спасению крупнейших банков и госпредприятий сделали свое дело: в новое десятилетие (2010–2011 годы) экономика России вошла с новой волной роста: два года подряд выше 4%. А после началось замедление, перешедшее в кризис. В 2015‑м экономика рухнула на 3,7%.
Таким образом, рост в 2,1%, который власти ждут к концу нынешнего года (такие цифры заложены в исправленной версии бюджета на 2017‑й), и так очень скромен. Хотя и его можно считать неплохим достижением: по итогам первого полугодия Росстат отчитался о 1,5%.
Обойти общемировые показатели по приросту ВВП можно за счет нескольких факторов, говорил Путин в прошлом декабре. Среди них улучшение делового климата, запуск крупных инвестпроектов, наращивание несырьевого экспорта, поддержка малого и среднего бизнеса.
Свои варианты, как обогнать мировую экономику, предложили Алексей Кудрин и сотрудники Центра стратегических разработок, Борис Титов и Столыпинский клуб, ученые Института народнохозяйственного прогнозирования РАН. Их предложения пока не востребованы.
У правительства во главе с Дмитрием Медведевым свой взгляд на ситуацию. По словам премьера, все главные условия для ускорения роста ВВП уже соблюдены. Рекордно низкая инфляция (2,7% в годовом выражении, по версии ЦБ) и умеренный дефицит бюджета (1,3 трлн руб., или 1,37% ВВП, заложенные в проект бюджета на 2018 год) сделали макроэкономическую ситуацию в стране благоприятной. Как следствие – рост притока инвестиций и внешнеэкономической деятельности.
«Два основных элемента – развитие человеческого капитала и инвестиционная активность, но это невозможно без создания устойчивой предсказуемой среды со стороны государства с точки зрения тарифов, налогов, контрольно-надзорной деятельности, госзакупок», – говорит министр экономического развития Максим Орешкин. Так же он верит в силу цифровой экономики и развитой инфраструктуры.
Владимир Климанов согласен с тем, что цель обогнать общемировые темпы роста в целом осуществима, если не к 2020 году, то уж точно в обозримом будущем. «Мы острую фазу кризиса уже прошли, это очевидно. И теперь нужно понять, какими темпами мы будем вырываться вперед. Вполне возможно, будем расти быстрее, чем мир в целом», – говорит эксперт.
«Я думаю, что обогнать общемировые темпы роста в принципе возможно. Это, естественно, зависит от целого ряда параметров, от макро-экономической политики, – уточняет Владимир Брагин. – Но в ближайшие годы у нас будет больше людей выходить из трудоспособного возраста, чем входить в него. Это, конечно, уменьшает ВВП. Это вопрос интерпретации заявлений, но в целом ничего фантастического в таких планах нет».
Важные российские экономисты впервые объясняли, почему Костромская область живет бедно, узнал KOSTROMA.TODAY. Текст появился в главном деловом издании России – РБК, в нем рассказывается о регионах, у которых самый большой долг.
Как выяснилось, основных проблем – три, точнее три с половиной.
Географическое положение.
«Область — самая суровая с точки зрения климатических условий в Центральном федеральном округе… фактически это приближает эту область к северным регионам, но не изменяет систему получения финансовой помощи», — говорит аналитик группы суверенных и региональных рейтингов АКРА Александр ШУРАКОВ.
Если бы Костромскую область причислили к «северным» регионам, поддержка из государственной казны была бы больше.
Бывший губернатор и система социальных льгот.
«Область имеет значительный накопленный долг, который сформировался при прежнем губернаторе [Игоре Слюняеве] — тот создал расширенную систему региональных льгот», — указывает завкафедрой госрегулирования экономики Института общественных наук РАНХиГС Владимир Климанов.
Большинство костромичей, скорее всего, скажут, что не ощущают никакой финансовой поддержки из местной казны. Хотя на самом деле костромской бюджет, в основном, и состоит из денег на зарплаты бюджетникам и различных пособий, льгот, выплат, компенсаций и т.д. Большой вопрос, ощущает ли эту поддержку конкретные костромич, который получает эти средства. Но на региональном уровне на это уходят гигантские деньги. На самом деле всего этого регион позволить себе не может, но и отменить нельзя.
Мало людей, неподходящая для региона система федеральной помощи.
«У Костромской области высокий уровень бюджетной обеспеченности и, соответственно, низкий объем дотаций», — констатирует Александр Шураков.
Уровень бюджетной обеспеченности – это, если просто, расчет потенциальных доходов, которые бюджет может получить с каждого жителя. Чем он хуже, тем больше помогает государственная казна. Формально этот уровень – неплохой, поэтому и денег регион особо не видит.
Наконец, еще один фактор – так называемые «майские указы» о повышении зарплат бюджетникам. Приняты они на федеральном уровне, а выполнять их приходится регионам. Большинство из них это повышение – «не тянут». Однако для небогатой Костромской области это повышение оказалось настоящим подрывом казны.
Как мы уже сообщали, во вторник Владимир Путин принял решение помочь тем регионам, которые взяли слишком большие суммы в долг под большие проценты. Часть средств помогут компенсировать.
Власти Крыма приняли первый в истории региона, аннексированного Россией в 2014 году, проект трехлетнего бюджета. В соответствии с документом, бюджет полностью бездефицитный – за счет роста субсидий от федерального центра. Согласно плану, их доля в доходах региона будет ежегодно увеличиваться и к 2020 году достигнет 79 процентов. Однако, по мнению экспертов, даже при такой поддержке из Москвы перспективы экономического развития Крыма остаются весьма туманными.
В 2018 году объем безвозмездных перечислений в бюджет Крыма составит 129,5 млрд рублей при совокупных доходах 168 млрд. В 2019 году Крым получит из российского бюджета 143 млрд, а в 2020-м – 150 млрд рублей. Таким образом, объемы федерального финансирования будут расти намного быстрее собственных доходов Крыма, которые планируются в диапазоне 38–40 млрд рублей в год.
Большая часть поддержки Крыма в 2018 году – это дотации (32,2%) и субсидии (65,5%). Лидерами по получению дотаций из бюджета, наряду с Крымом, являются Дагестан, Якутия, Камчатка, Алтайский край и Чечня. Эта республика, по данным РБК, с 2007 по 2015 год получила из федерального бюджета в виде субсидий, субвенций и дотаций 539 млрд рублей, тогда как по остальным российским регионам помощь сократилась в среднем на 3%.
Что касается объема дотаций, то Крыму по объему получаемой помощи далеко до Дагестана
– Объем межбюджетных трансфертов, направляемых в регионы, в следующем году запланирован на 1 трлн 700 млрд рублей, и конечно, если деньги в какой-то регион идут в большем объеме, то другие регионы их недополучают, – говорит Владимир Климанов, эксперт в области бюджетного федерализма, регионального развития и экономики. – Что касается объема дотаций, то Крыму по объему получаемой помощи далеко до Дагестана, абсолютного лидера, и Республики Саха (Якутия), которая имеет очень сильные удорожающие коэффициенты, связанные с тем, что просто оказание бюджетных услуг там достаточно дорого, часто приходится пользоваться местной авиацией, есть сезонные ограничения по завозу топлива и товаров в отдельные населенные пункты.
Также в тройку лидеров по объему получаемых дотаций входит Камчатский край, который тоже удален и требует дополнительных расходов, связанных как раз с обеспечением жизнедеятельности отдельных пунктов, замечает эксперт.
Игорь Рябов, руководитель экспертной группы "Крымский проект", говорит, что собственные доходы республики "растут год от года, но пока не будет восстановлена нормальная инфраструктура на полуострове, он останется среди дотационных".
– Крым сейчас выполняет шестилетний план починки и восстановления своей инфраструктуры. Основные инвестиции идут в дороги, энергетику и ЖКХ. И объемы затрат сопоставимы с нуждами полуострова, – поясняет Рябов. – Крымский бюджет сам не справится с этими задачами. Только на ремонт дорог требуется 40–50 млрд рублей. Поэтому затраты несет федеральный бюджет, который выступает донором для региона, и эти затраты невозвратные. В цифрах поэтому и получается такой перекос, потому что сводятся региональные бюджеты по единым правилам. Хотя Крым стоит в этом ряду особняком.
Украинский экономист Борис Кушнирук сравнивает финансирование Крыма с дотированием Чечни и полагает, что столь значительные средства Россия выделяет не просто так:
– Когда меня еще в 2014 году российские журналисты спрашивали, потянет ли Россия Крым с точки зрения бюджетных средств, я говорил: да, потянет, – напоминает эксперт. – В России достаточно много дотационных регионов, ну, будет еще один. Хотя, безусловно, по дороговизне он равняется только с Чечней, куда тоже надо вкладывать слишком много. Но если в Чечне это история выплаты дани для Рамзана Кадырова и его клана, то тут больше попытка застолбить эту территорию, убедить самих себя, мол, мы это теперь никогда не вернем, Крым наш навсегда, мы его сейчас обустроим, и все будут так довольны по сравнению с Украиной, что никто не захочет туда возвращаться.
Ментально люди не поменялись, а это куда более серьезная проблема для развития экономики
Крым был дотационным еще с советских времен и никогда не обеспечивал себя самостоятельно, напоминает Кушнирук. А по структуре населения это был этакий пансионат для отставных военных, которым разрешали там селиться. Огромное количество пенсионеров, желание жить за счет сдачи жилья курортникам, и после развала Союза в этом плане мало что принципиально изменилось. Ментально люди не поменялись, а это куда более серьезная проблема для развития экономики, считает экономист Борис Кушнирук.
Власти Крыма говорят, что в ближайшие три года доходы полуострова составят от 38 до 40 млрд рублей в год. Несмотря на это, денег хватать не будет – российская власть реализует там слишком амбициозные и дорогостоящие проекты.
– Когда Крым аннексировали, он фактически превратился в остров, и естественно, сам себя обеспечивать не мог. Поэтому у российской власти даже вариантов нет на сегодняшний день, кроме как вкладывать деньги в то, чтобы каким-то образом связать Крым в основной территорией России, чтобы эта территория могла функционировать, – полагает экономист. – Поэтому Крым остается для России "чемоданом без ручки": и нести тяжело, и выбросить жалко.
Директор Крымского экспертного центра, украинский экономист Алексей Стародубов полагает, что Россия продолжит кормить жителей полуострова и дальше – такова логика развития начавшихся в марте 2014 года событий:
– Эта тенденция была заложена с момента аннексии, когда Крым сразу начали дотировать, – напоминает Стародубов. – Второй немаловажный момент – это санкции, которые коснулись большинства крымских предприятий: портов, промышленных объектов, предприятий сельского хозяйства, и это, естественно, повлияло на экономику полуострова в целом. В данном случае это полностью перекосило структуру валового регионального продукта. Если в украинском Крыму в структуре ВРП превалировала промышленность, сельское хозяйство, транспорт, связь, социальный сектор и государственное управление, то сейчас там государственный и социальный сектор. И это непосредственно влияет на формирование бюджета.
По мнению Алексея Стародубова, увеличение бюджетной нагрузки на Крым крайне негативно сказывается на финансировании других регионов, особенно их социальной сферы. Однако в ближайшее время вряд ли что-то изменится, поскольку финансирование Крыма является для России приоритетным.
Тенденция не поменяется, поскольку санкции на протяжении трех лет будут сохранены
– Если говорить о трехгодичной перспективе, то эта тенденция не поменяется, поскольку санкции на протяжении трех лет будут сохранены, – уверен экономист. – Сомнений в этом ни у кого нет, соответственно, структура валового регионального продукта также не изменится. Предприятия, которые традиционно работали на экспорт, например, "Крымский Титан", содовый завод, порты не работают в полном объеме, а значит, получать экспортную выручку они также не смогут. В принципе, эти планы можно строить хоть на три года, хоть на пять лет, но до тех пор, пока будет сохраняться такой статус-кво по отношению к Крыму, до тех пор и будет эта ситуация с бюджетом, – считает Стародубов.
Республика Крым после 2014 года по своим финансовым показателям вошла в число тех регионов, которые в значительной степени зависят от дотаций и иных видов трансфертов из федерального бюджета. Но в этом нет ничего необычного, полагает Владимир Климанов, потому что Крым имеет экономический потенциал:
– Он связан прежде всего с сельским хозяйством, не очень большими индустриальными возможностями и туризмом, который обычно не сильно доминирует в экономике, – объясняет Климанов. – Поэтому генерация доходов, поступающих в региональный бюджет, а это доходы, связанные с налогом на прибыль и налогом на доходы физических лиц в первую очередь, относительно невелики и не могут покрыть текущих потребностей, связанных с финансированием образования, других отраслей социальной сферы, поддержку сельхозпроизводителей, дорожного хозяйства и других отраслей.
– Сахалинская область, Карелия, Хакасия уже не скрывают, что у них катастрофа с деньгами, и просят Москву о помощи. Но при этом пока не слышно, что им хотят помочь. А Крыму снова дают зеленый свет – траты регионального бюджета в следующие три года будут расти на 5–8 процентов, то есть быстрее инфляции, запланированной Центробанком в 4 процента.
Направление расходования средств бюджета – это всегда компромисс
– Причины возникновения сложной ситуации, несбалансированности региональных бюджетов разные, в разных регионах они носят индивидуальный характер, и конечно, в условиях того, что и федеральный бюджет, и бюджеты большинства регионов исполняются с дефицитом, а это связано и с влиянием мирового экономического кризиса, и с санкциями, которые продолжают действовать в отношении России, без сомнения, денег хватать на все нужды не будет. Но насчет приоритетности распределения трат – это решение не единоличное, потому что проект бюджета разрабатывается правительством, достаточно активно обсуждается в Государственной Думе, а потом утверждается президентом. Поэтому направление расходования средств бюджета – это всегда компромисс, выраженный в известной такой дилемме – пушки или масло, или в территориальном отношении: какие регионы должны получать поддержку в большей степени, а какие в меньшей. Это вопрос политического компромисса, который находится каждый раз по-разному в разных странах мира, – считает доктор экономических наук Владимир Климанов.
Как следует из статистики Минфина России, сейчас у Крыма 390 млн рублей долга, включая долг по спорным внешним обязательствам на 5 млн долларов. С 2019 года Крым планирует нулевой размер госдолга. В основном расходы идут по разделу "Национальная экономика" (на него приходится более 45,4% совокупных трат в 2018 году). Большая часть расходов по этому направлению – на дороги (36 млрд из 76 млрд руб.), водное хозяйство, топливно-энергетический комплекс.
Президент Владимир Путин признал финансовые проблемы наиболее закредитованных регионов, правительство выделит им 60 млрд рублей. Мера лишь снизит социальную напряженность, говорят эксперты, а регионы продолжат просить помощи у центра Как сообщил накануне глава Минфина Антон Силуанов, субъекты федерации, которые обязаны внести наиболее значительные транши по погашению ранее полученных кредитов, будут пополнены на 60 млрд рублей. Субвенция из федеральной казны упредит возникновение в регионах коммерческого долга, превышающего 50% годового дохода. Помощь будет получена в формате бюджетных займов с процентной ставкой на уровне 0,1% годовых. В общей сложности субъекты должны коммерческим банкам 541 млрд рублей. По мнению завкафедрой госрегулирования экономики Института общественных наук РАНХиГС Владимира Климанова, транш в размере девятой части долга принципиально не повлияет на положение дел, однако выведет закредитованные регионы из-под угрозы бюджетного дефолта. Перечень субъектов, которым сложнее всего будет расплачиваться по финансовым обязательствам, в начале нынешнего года огласили эксперты Moody's. В наиболее плачевной ситуации находилась Мордовия – государственный долг республики достиг 176% ежегодных доходов. На втором месте расположилась Хакасия, которая задолжала 145% годового бюджета, замыкает первую тройку Костромская область с долгом в размере 143% доходов. Немногим лучше положение дел в Карелии, Смоленской и Астраханской областях, которые были должны государству и банкам от 113% до 135% годового бюджета. За январь-сентябрь 2017 года ситуация в больше части субъектов из проблемного списка улучшилась. Исключением стала Костромская область, которая должна уже 172% годового бюджета и с этим показателем лидирует в списке. Долг Мордовии сократился на 27%, Хакасии – на 7%, Астраханской области – на 20%. Карелия и Смоленская область имеют шанс в ближайшее время покинуть черный список. Опрошенные РБК эксперты убеждены, колоссальный долг субъектов сформировался ввиду ошибочной финансовой модели. Климанов напоминает, Мордовия традиционно предоставляет нефтяным компаниям фискальные льготы. Неполученные из-за их действия средства привели к закредитованности, поскольку рост расходных статей не был уравновешен наращиванием поступлений. А старший аналитик группы суверенных и региональных рейтингов АКРА Александр Шураков добавляет, в нынешнем году республиканское правительство просчиталось с поступлениями от реализации активов, которые были заложены на уровне 7,4 млрд рублей, но за первые три квартала составили только 30 млн рублей.
Президент Владимир Путин признал финансовые проблемы наиболее закредитованных регионов, правительство выделит им 60 млрд руб. Мера лишь снизит социальную напряженность, говорят эксперты, а регионы продолжат просить помощи у центра
Бюджеты регионов дополнительно получат 60 млрд руб. на погашение коммерческой задолженности, рассказал министр финансов Антон Силуанов на встрече членов правительства с президентом Владимиром Путиным. По словам Силуанова, такой объем средств позволит регионам не увеличивать коммерческую задолженность выше 50% от собственных доходов. Средства планируется распределить в виде бюджетных кредитов, они выдаются под 0,1% годовых.
Общий государственный долг российских регионов на 1 октября составлял 2,212 трлн руб., следует из данных Минфина, при этом объем их задолженности перед банками превышает 541 млрд руб. Сумма 60 млрд руб. из федерального бюджета не изменит ситуацию с долгами, но поможет снять напряженность в отдельных регионах, говорит завкафедрой госрегулирования экономики Института общественных наук РАНХиГС Владимир Климанов
Ранее несколько регионов публично заявили о проблемах собственных бюджетов: Карелия объявила о нехватке денег на повышение зарплат бюджетникам в 2017 году по майским указам президента, Верховный совет Хакасии попросил премьер-министра Дмитрия Медведева оказать финансовую помощь на 28,2 млрд руб. «в связи с потерями доходной части бюджета вследствие негативных тенденций в экономике прошлых лет». Карелия и Хакасия не первый год находятся в числе регионов со сложной финансовой ситуацией, но в России есть и регионы с более тяжелым положением, которые также могут попросить федеральные власти о помощи, указывают опрошенные РБК эксперты.
Согласно расчетам Moody's, по итогам 2016 года восемь российских регионов имели долг свыше 100% к собственным доходам (то есть доходам без учета межбюджетных трансфертов). В Мордовии госдолг составлял 176% доходов региона, в Хакасии — 145%, в Костромской области — 143%, в Астраханской — 135%, в Карелии — 115%, в Смоленской области — 113%
По состоянию на 1 октября текущего года, согласно подсчетам РБК, количество регионов с госдолгом, превышающим собственные доходы (прогноз поступлений за 2017 год), сократилось до шести. У Костромской области государственный долг составляет 172% собственных доходов, у Мордовии — 148,9%, у Хакасии — 138%, у Астраханской области — 114,8%, у Карелии — 103,4%, у Смоленской области — 100,6%.
Министерства финансов этих регионов не ответили на запросы РБК о том, обращались ли их власти за дополнительной финансовой поддержкой из федерального бюджета. В Минфине России и аппарате вице-премьера Дмитрия Козака (курирует регионы) не ответили на вопрос РБК о том, какие еще регионы (кроме Карелии и Хакасии) обратились за поддержкой к федеральным властям.
Пресс-служба Минфина только отметила, что «вопрос повышения сбалансированности бюджетов регионов прорабатывается».
Представитель Козака сказал, что «есть понятное желание любого дотационного региона обратиться за дополнительной финансовой помощью». Минфин и правительство занимаются сводом этих запросов, чтобы выработать единый подход, «а не удовлетворять в ручном режиме все поступающие индивидуальные заявки».
Два из шести наиболее закредитованных регионов уже обратились за поддержкой к федеральным властям, следующими могут стать остальные регионы из списка — Мордовия, Костромская, Архангельская и Смоленская области, предполагает Владимир Климанов.
Согласно закону о бюджете Мордовии на 2017 год предельный объем госдолга республики запланирован в размере 54,4 млрд руб. На 1 октября долг Мордовии составил 46,76 млрд руб., из них 27,2 млрд руб. — бюджетные кредиты и 9,4 млрд руб. — коммерческие займы.
В последние годы дефицит бюджета Мордовии возник из-за финансовой модели, которую республика сформировала около десяти лет назад, объясняет Климанов. Раньше Мордовия привлекала компании (например, ЮКОС) льготами по налогам. Компании оптимизировали налогообложение, сокращали общие выплаты в бюджетную систему и работали на взаимовыгодных условиях с регионом, объясняет эксперт. Сейчас этот фактор играет против республики — завышенные расходные обязательства остались, а доходы не увеличились.
Финансовое состояние бюджета Костромской области может улучшиться, размышляет Александр Шураков: рост налоговых и неналоговых доходов в 2017 году опережает плановую динамику, поэтому фактический дефицит по итогам года может уменьшиться.
Еще один закредитованный регион — Астраханская область — имеет один из наиболее высоких показателей по уровню коммерческих кредитов в структуре госдолга. Регион, согласно данным Минфина, к 1 октября имеет задолженность 4,35 млрд руб. по бюджетным кредитам и 21,4 млрд руб. — перед кредитными организациями. В целом объем госдолга области снижается (на 20% по сравнению с 2016 годом), но все еще превышает 100% собственных доходов. Природа проблем Астраханской области «почти индивидуальная», считает Владимир Климанов: в регионе традиционно был завышен показатель валового регионального продукта (ВРП). В области расположены производства, связанные с «Газпромом», они не генерировали доходы для региона из-за уплаты налогов в составе консолидированных групп налогоплательщиков.
Смоленская область на 1 октября имела госдолг 31,14 млрд руб. (7,6 млрд — коммерческие кредиты, 22,2 млрд — бюджетные), из запланированных 39,1 млрд руб. доходов регион уже получил 30,9 млрд руб., за год отношение задолженности к собственным доходам сократилось на 12 п.п. Финансовая ситуация Смоленской области пока не критическая, размышляет Шураков, за год (октябрь 2016 года к октябрю 2017 года) власти снизили объем долга на 1,8 млрд руб., при этом более половины задолженности (54%, или 16,8 млрд руб.) приходится на суммарный дефицит 2013–2015 годов, указывает он. «К концу года долг может снова увеличиться, так как у многих регионов в декабре пик расходов. Но тем не менее внутри года у Смоленской области достаточно ресурсов, чтобы хотя бы временно снижать объем коммерческого долга и экономить на процентных расходах», — считает он.
Из федерального бюджета регионам выделяются трансферты, среди них дотации на выравнивание бюджетной обеспеченности, дотации на частичную компенсацию расходов регионов на повышение оплаты труда работников бюджетной сферы по майским указам, дотации за достижение наивысших темпов роста налогового потенциала и дотации на сбалансированность бюджетов отдельных регионов.
Также с 1 января запускается и программа реструктуризации бюджетных кредитов регионам, рассчитанная на семь лет. Как говорил Путин, в первые два года по ней будут предоставляться «максимально льготные условия», когда регионам нужно будет выплачивать каждый год только 5% своего долга. Это позволит им за два года «вызволить» 438 млрд руб.
Долговая нагрузка на граждан России с доходами ниже 20 тысяч рублей в месяц выросла почти на треть. Причём такой колоссальный скачок произошёл всего за полгода. И это всё происходит на фоне жизнеутверждающих рапортов чиновников, которые при любом удобном случае говорят: доходы населения растут, инфляция снижается, экономика выходит из рецессии.
Кулинарная фантазия Оксаны Воробьёвой из Тамбова безгранична, а вот терпение – нет. Её семья не просто живёт - выживает в старом доме на окраине города. Шестерым приходится ютиться на 39 квадратных метрах. Единственный кормилец в семье муж. Однако его зарплаты в 30 тысяч рублей не хватает на то, чтобы прокормить всех домочадцев.
«Может быть, кто-то и живёт хорошо, но мы вообще ужасно живём. Просто не хочется смотреть телевизор: такое ощущение, что там одно вранье, что у нас всё хорошо, что у нас большие зарплаты, у нас всех переселяют, жилья ветхого практически нет. Вот мы живём в аварийном жилье. Засыпать страшно: вдруг, всё рухнет», - рассказала о своей жизни Оксана Воробьёва корреспонденту Царьграда.
О больших зарплатах и неуклонно-растущих доходах населения в унисон твердят члены так называемого либерального блока федерального правительства. У них на бумаге – радужные цифры. А то, как в реальности живёт народ – дело десятое.
«Что важно - растут реальные доходы населения. По году доходы вырастут не менее, чем на 1% в реальном выражении», - заявляет глава российского Минфина Антон Силуанов.
«Важно отметить активизацию роста заработных плат. В этом году он может уже превысить 3% в реальном выражении. В следующем году он составит больше 4%. В том числе благодаря таким решениям как рост зарплат в бюджетном секторе, который должен стать максимальным за последние несколько лет», - считает министр экономического развития Максим Орешкин.
Однако коллеги господ Силуанова и Орешкина по федеральному правительству в пух и прах опровергли их заявления. Эксперты центра с названием «Работающие бедные в России и за рубежом» заявили, что не могут обеспечить себя и свою семью более 12 миллионов граждан нашей страны. Их доходы в прошлом году были ниже прожиточного минимума трудоспособного населения.
«Это очень негативная сторона вопроса, когда бедными оказывается работающее население. Более того, мы с трудом представляем социальные слои бедного населения, потому что даже в крупных городах одинокие пенсионеры часто оказываются в более выигрышном положении, чем, например, работающие граждане с детьми», - сообщил Царьграду Владимир Климанов, завкафедрой государственного регулирования экономики РАНХиГС.
Около 60% нищих в России - это люди в трудоспособном возрасте. Причём из них 90% работают. Однако достойного существования достичь не могут. Также в докладе чиновников правительства говорится: доля бедных работников в госсекторе в 4 раза больше, чем в частном. И этот разрыв растет. Ещё 5 лет назад он был в два раза меньше. Сказывается экономия членов правительства, которая проявляется в сокращении расходов федерального бюджета на «социалку».
«Это сплошная фантасмагория. Черное называют белым и наоборот. Это такой экономический Хэллоуин… Добрые герои, а именно - врачи, учителя, военные. Они, вроде как, добрые, но Министерство финансов, которое за них сражается, за добрые идеалы, на самом деле их кошмарит и обманывает всех вокруг», - считает академик РАН Сергей Глазьев.
Обманутые врачи, учителя, военные и другие категории вынуждены залезать в долговую кабалу, чтобы обслужить элементарные потребности своей семьи. Люди берут кредиты, чтобы заплатить за коммуналку или внести деньги в «фонд школы». Долговая нагрузка на заемщиков с доходами ниже 20 тысяч рублей в месяц выросла на треть. Причём произошло это всего за полгода. Пока власти бодро рапортуют об экономическом росте в России выше 2%, снижении инфляции ниже 4% и росте доходов населения, статистика показывает совсем другую картину.
Житель Тамбова Оксана Воробьёва не смотрит телевизор и не верит федеральным чиновникам, которые устроили финансовый Хэллоуин на судьбах обычных людей.
«У них много денег. Они хорошо живут. Они просто на нас не обращают внимание. Такие люди», - говорит она.
Хакасия обращается за помощью к правительству и Госдуме. Местные депутаты просят выделить республике 28 млрд рублей из-за «катастрофической ситуации», сложившейся в регионе.
Об этом говорится в обращении Верховного совета республики к российскому премьеру Дмитрию Медведеву и спикеру нижней палаты парламента Вячеславу Володину. С подробностями выступил заместитель руководителя аппарата Верховного совета Республики Хакасия Олег Николаев:
Олег Николае взаместитель руководителя аппарата Верховного совета Республики Хакасия «У нас сложилась непростая ситуация в связи с потерями доходной части бюджета вследствие негативных тенденций в экономике прошлых лет и принятых за последние годы на федеральном уровне решений в области межбюджетных отношений и налогового регулирования. Я практически процитировал. При этом республика наша обладает богатейшими природными ресурсами. Но в прошлом году в Хакасии сложился самый высокий дефицит бюджета среди российских регионов. Отмечу, что ранее проведенная налоговая реформа, в том числе на федеральном уровне, например отмена налога с продаж, налога на пользование автомобильными дорогами, централизация водного налога, доходов от уплаты акцизов на алкогольную продукцию и ряда других привели к тому, что у нас республика потеряла более 10 млрд рублей. К тому же на передачу делегированных нам и, к сожалению, не подтвержденных финансами государственных полномочий, а также на выполнение майских указов 2012 года президента РФ Хакасии пришлось направить более 6 млрд рублей. В результате наши расходные полномочия заметно превысили доходы, и это привело к необходимости привлечения кредитов и критическому росту задолженности в Пенсионный фонд РФ, Фонд соцстрахования. Также есть задолженность за выполнение работ и услуг для государственных, муниципальных нужд. У нас на 1 октября 2017 года объем кредиторской задолженности составил 6,5 млрд рублей, в том числе просрочены 4,4 млрд».
Верховный совет Хакасии также просит Госдуму внести поправки в госбюджет 2018 года и на последующие два года, куда предлагается заложить те цифры, которые указываются в обращении, а это более 28 млрд рублей.
Централизация налоговой системы, а также кризис, который привел к падению налога на прибыль, — все это рождает проблемы не только в Хакасии. К ней присоединятся и другие регионы, считает директор Института реформирования общественных финансов Владимир Климанов:
Владимир Климанов директор Института реформирования общественных финансов «Хакасия, на самом деле, не уникальный регион, оказавшийся в таком положении. Действительно, государственный долг республики превышает 100% собственных налоговых и неналоговых доходов, и это объяснимо по двум причинам. С одной стороны, в последние годы шаг за шагом, но все-таки происходила централизация налоговых доходов, обострившаяся еще и тем, что в условиях кризиса просто произошло падение налога на прибыль, который является одним из основных источников доходов региональных бюджетов. А с другой стороны, и это, пожалуй, самое важное, постоянно росли расходные обязательства, которые есть у регионов. И Хакасия как регион, в котором доля бюджетного сектора достаточно высока, как и у многих сибирских регионов, оказалась в тяжелом положении, вынужденно увеличивая заработные платы учителям, врачам, другим категориям работников бюджетной сферы. В сложившейся ситуации адекватные инструменты в решении задач, а тем более в таком краткосрочном периоде, найти очень сложно. Можно предположить, что каким-то образом произойдет дополнительное перераспределение доходов, которые резко увеличат доходы в данном случае Хакасии или каких-то других регионов».
Бюджетный дисбаланс в стране исключительный, на прошлой неделе с подобным обращением о катастрофическом дефиците и потребностях в федеральных ресурсах выступила Карелия, а Минфин заявляет о новых акцизах на топливо, говорит директор Института актуальной экономики Никита Исаев:
Никита Исаев директор Института актуальной экономики «Три недели назад, мы помним, анонсировано Министерством финансов повышение акцизов на топливо в следующем году, причем два раза — в январе и в июле — для сбора денег на дороги в Калининграде и в Крыму. В общем, сейчас посыпется ряд требований от регионов, которые находятся в исключительно разбалансированном бюджетном состоянии. Причина предельно проста. Федеральный центр перекосил таким образом межбюджетные отношения, забрав все налоги в Москву, и местные бюджеты исключительно осушены. Эта ситуация исключительно катастрофическая. Решать ее иначе, кроме как восстанавливать местное самоуправление с соответствующими доходами, мотивациями, привлечением инвестиций, которые позволяли бы регионам эффективно что-то предлагать предпринимателям, которые бы оставляли деньги в регионе, и, соответственно, перенастройками межбюджетных отношений, в соответствии с которыми существенная часть налогов будет перераспределяться не в федеральный бюджет, а в региональный и местный бюджеты, по другому поступать невозможно. Та административная реформа и реформа бюджетной и налоговой системы, которые были сделаны в 2004 году, уничтожили фактически регионы. Поэтому те губернаторы, которые сейчас были назначены в качестве вот этой ротации в январе и в сентябре нынешнего года, это, конечно, расстрельные фактически должности, и ответственность за всю социальную напряженность, которая нагнетается в регионах».
Ранее глава Чеченской Республики Рамзан Кадыров попросил увеличить дотации региону из-за высокой рождаемости. По словам руководителя Чечни, вице-премьер Дмитрий Козак заверил его, что «будет оказана всесторонняя поддержка и помощь».
Как писало РБК, за те девять лет, что Кадыров руководит Чечней, регион получил из федерального бюджета в виде субсидий, субвенций и дотаций 539 млрд рублей. По ежегодному показателю (в среднем — 60 млрд рублей) Чечня находится в тройке самых дотационных регионов после Дагестана и Якутии.
Правительство уже не в первый раз перенесло приватизацию двух крупных госактивов — ВТБ и «Совкомфлота». Теперь — на 2018 год. Однако долгожданные доходы в федеральный бюджет так и не поступят — из-за особого механизма приватизации, опробованного еще десять лет назад, они достанутся самим компаниям. В чем смысл такой приватизации, разбирался «Деловой еженедельник «Профиль»».
В проекте федерального бюджета на ближайшие три года (2018-й и плановые 2019–2020 гг.), который уже одобрило правительство и сейчас рассматривает Госдума, заложено всего 13 млрд рублей доходов от приватизации госактивов. Между тем подготовленные к продаже пакеты в крупнейших компаниях сами власти оценивают почти в десять раз дороже. Куда делась разница более чем в 100 млрд рублей?
«Приватизация – один из основных источников финансирования дефицита бюджета наряду с заимствованием и использованием суверенных фондов. Но наш Резервный фонд будет исчерпан уже в следующем году, поэтому остается либо долг, либо приватизация. Так что нам все равно придется подчищать государственные активы. И это вполне укладывается в общую логику, – соглашается завкафедрой регулирования экономики РАНХиГС, директор Института реформирования общественных финансов Владимир Климанов. – Другое дело, что привлекательных госактивов осталось очень немного. И в этих условиях я, конечно, против перекладывания денег из одного кармана в другой, как это произошло с приватизацией «Башнефти». Схемы с допэмиссией и докапитализацией крупных компаний выглядят сомнительно. Они просто не решают проблему финансирования федерального бюджета. При низкой инфляции едва ли не единственным источником доходов для бюджета останется, как это ни парадоксально, низкая цена на нефть – при соблюдении бюджетного правила все сверхдоходы будут поступать в суверенный фонд».
Особенности обновления губернаторского корпуса, который уже назвали «осенним губернаторопадом», обсудили эксперты клуба «Регион». Волна отставок и назначений, начавшаяся в сентябре, несколько отличалась от предыдущей. И она, возможно, еще не закончилась – до конца года возможны новые отставки. Эксперты разделились во мнении относительно задач новых губернаторов и их роли в региональной политике. Кто они, современные главы российских субъектов, и кто ииз них – преемник президента, – в материале «ФедералПресс».
Заседание экспертного клуба открыл глава Агентства политических и экономических коммуникаций Дмитрий Орлов. По его мнению, при принятии решений о назначениях президент использовал «дифференцированный подход, учитывающий особенности каждого субъекта»: это «управленцы разного типа», которые пришли в регионы с достаточно непростой внутриэлитной ситуацией, и не считаться с мнением элиты они не смогут (серьезную ошибку в этом смысле уже допустил нижегородский врио губернатора Глеб Никитин, который пытался продавить на пост главы города своего ставленника). И в будущем все «новички» будут сталкиваться с очень серьезным сопротивлением элит, о чем говорят и другие эксперты.
Отставки еще будут. Кто из губернаторов продолжает оставаться в зоне риска
Политолог Евгений Сучков, в свою очередь, пожалел и избранных 10 сентября губернаторов, и назначенных в течение последних нескольких недель врио: им всем, считает эксперт, придется крайне тяжело, так как ситуация в экономике остается сложной, а при существующих межбюджетных отношениях вряд ли работать им станет легче.
Кроме того, по мнению Евгения Сучкова, важным фактором, не играющим на пользу новым губернаторам, является отсутствие у них опыта публичной политики. «Этому научить нельзя, – уверен эксперт. – Если нет публичной политики, нет внимания к работе с простым человеком с улицы, то судьба этого губернатора в политическом плане висит на волоске. Он не просто менеджер, не просто технократ, он – политический лидер региона. Без программы долгосрочного политического лидерства работать невозможно».
Особенности последней волны губернаторских отставок политолог Андрей Колядинохарактеризовал лаконично: «Ничего невозможно было предсказать». «Сейчас назначения происходят в закрытом режиме: о них знают два-три человека в Администрации президента (Антон Вайно и Сергей Кириенко) и президент», – отметил Колядин.
Политолог еще раз подтвердил, что сегодня в обществе существуют запросы на обновление в губернаторском корпусе и на омоложение, причем последнее связано с необходимостью «вырастить к 2024 году сильных игроков, чтобы их можно было интегрировать в новое управление».
Да и сами губернаторы уже не те: если раньше это были «короли» и «князья» на своих территориях, которые учили даже президента, как себя вести, не говоря уже о министрах, то сегодня, в условиях системы «максимально технократичной и централизованной сложно общаться с человеком, который говорит президенту или премьеру: «Меня избрал народ», – или хлопает по плечу крупного федерального чиновника. Ситуация такова, что сегодня проще поставить перед человеком задачу, и он не будет перед тобой ставить условий, пойдет и будет работать», – отметил Андрей Колядин.
По мнению политолога Максима Жарова, «происходит девальвация статуса губернатора». «Он становится оперуполномоченным президента в регионе. Фактически его задача – наблюдать за ситуацией в регионе и вовремя докладывать. Ему не нужны электоральные функции. Губернатор не является сейчас политическим менеджером», – считает Жаров.
Логику осенней волны губернаторских замен Жаров объяснил тем, что Кремлю нужно было «ослабить точки напряжения». Иначе говоря, была произведена «перезагрузка точек напряжения». Наглядным примером служит назначение в Дагестан экс-руководителя фракции «Единая Россия» в Госдуме Владимира Васильева. «Напряжение не снимается, но ослабляется», – поясняет эксперт.
Политолог Андрей Максимов полагает, что решиться на замену сразу 11 глав регионов, на «такие жесткие шаги способен только уверенный в себе президент». А это означает, что «ни о каком преемнике речь не идет, а на территориях, где сменились губернаторы, резко ничего не обрушится».
Вместе с тем, некоторые эксперты считают, что для новых управленцев период их губернаторства будет весьма не простым, и, как отметил директор Института реформирования общественных финансов Владимир Климанов, «нужно быть готовыми к ситуации, когда кто-то потерпит фиаско: кто-то из новых назначенцев не оправдает надежд, и тогда нужно будет что-то делать с этими политическим банкротами».
Эксперты полагают, что до конца года возможно еще несколько отставок в губернаторском корпусе. Но кого они коснутся – вслух никто предпочел не называть.
Минфин со следующего года вновь меняет методику, по которой предоставляет дотации регионам на бюджетную обеспеченность. Но пятерка крупнейших получателей, от Дагестана до Чечни, не изменится и заберет себе 30% всех таких дотаций
Тринадцать российских регионов из 85 получат ровно половину дотаций на выравнивание бюджетной обеспеченности, выделяемых Минфином на будущий год, следует из материалов к проекту федерального бюджета на 2018–2020 годы. В общей сложности на этот вид дотаций регионам федеральный центр выделит в 2018 году 645,1 млрд руб. — на 5% больше, чем в 2017-м.
В прошлом году Минфин объявил, что меняет модель поддержки региональных бюджетов — было решено сократить выдачу бюджетных кредитов (а теперь от них и вовсе решено отказаться) и увеличить объем средств на предоставление дотаций. В сентябре этого года министр финансов Антон Силуанов также пояснял, что дотации на выравнивание бюджетной обеспеченности увеличатся в 2018 году на величину прироста того 1% налоговой базы по налогу на прибыль, который с 2017 года передан от регионов федеральному бюджету и распределяется между нуждающимися в поддержке субъектами.
Общий объем дотаций на выравнивание бюджетной обеспеченности растет последние шесть лет, говорит старший аналитик группы суверенных и региональных рейтингов АКРА Александр Шураков, увеличение на 5% — это незначительный рост (в 2017 году объем дотаций вырос на 20%, в 2015-м — на 10,9%). «Помимо роста дотаций произошло их перераспределение между регионами. Соответственно, для тех регионов, у которых [на 2018 год] выросли дотации, суммарный рост составил 48 млрд руб. Как за счет 30 млрд руб., на которые общая сумма увеличилась, так и за счет 17,4 млрд руб., на которые были уменьшены дотации другим регионам», — подсчитал Шураков.
Кому пойдут дотации
Самым крупным получателем дотаций на выравнивание третий год подряд станет Дагестан — из федерального бюджета республика получит более 59 млрд руб., на 6,6 млрд руб. больше, чем в текущем году. А наибольший прирост по объему дотаций в 2018 году продемонстрирует Якутия — в следующем году республика получит на выравнивание бюджетной обеспеченности на 7,3 млрд руб. больше и станет вторым по объему получателем этой дотации. Третья по величине дотация — более 39,3 млрд руб. — будет направлена в Камчатский край.
Эти регионы входят в число высокодотационных, у которых доля зависимости от федеральных трансфертов максимальна: доля федеральных дотаций в доходах их бюджетов превышает 40%, объясняет завкафедрой госрегулирования экономики Института общественных наук РАНХиГС Владимир Климанов. Также к высокодотационным относятся Алтайский край (в 2018 году дотация на выравнивание вырастет на 4,5 млрд руб., до 27,1 млрд), Чечня (дотация составит 27 млрд руб.), Крым (17,7 млрд руб.), Тыва (15,7 млрд руб.), Ингушетия (9,2 млрд руб.), Карачаево-Черкесия (9,1 млрд руб.). Доходы бюджета Чечни на 84% складываются из безвозмездных поступлений из федерального центра (дотации, субвенции, субсидии и прочие поступления), а доходы бюджета Крыма — на 67%, следует из уточненных законов о бюджетах на 2017 год двух республик.
В целом разрыв в бюджетной обеспеченности регионов таков, что первая пятерка самых дотируемых субъектов получит 30% всех дотаций на выравнивание в 2018 году.
Как считаются дотации
Объем дотации рассчитывается в зависимости от уровня финансовой обеспеченности на душу населения, объясняет Климанов, при этом учитываются два показателя — налоговый потенциал территории (сколько налогов генерируется, поступает в региональный бюджет) и удорожающий коэффициент, так называемый индекс бюджетных расходов. «На Камчатке и в Якутии — один из самых высоких удорожающих коэффициентов. Это происходит в силу того, что стандартный набор бюджетных услуг, который должен быть получен одним гражданином, в Якутии или на Камчатке будет стоить в разы дороже, чем в европейской части России», — говорит Климанов.
Объем дотаций Дагестану объясняется многочисленностью населения в республике, так как дотации рассчитываются по среднедушевому принципу и умножаются на число жителей. Еще одна причина — низкая бюджетная обеспеченность республики, добавляет Шураков. Это обусловлено низким уровнем налоговых и неналоговых доходов, которые способна генерировать экономика региона. «Порядка 72% поступлений по налогу на доходы физических лиц генерируются в бюджетных секторах экономики — госуправление, образование, здравоохранение. Существенную часть зарплат в данных секторах платит региональный бюджет», — говорит он.
Объем трансферта увеличится для 47 регионов, у 26 регионов объем дотаций сократится. Самое значительное сокращение дотации ждет Пермский край — на 2,6 млрд руб. Красноярский край получит меньше на 2,4 млрд, Челябинской области дотацию сократят на 1,4 млрд руб., Липецкой области — на 1,1 млрд. Снижение дотаций на 2018 год обусловлено улучшением состояния их экономик, считает Шураков, они в этом году получили больше доходов из-за роста цен на сырье. Все эти регионы в разное время бывали и регионами-донорами, то есть не получали дотации на выравнивание, указывает Климанов. «Это регионы с экономикой больших предприятий, они во многом могут зависеть от состояния отрасли и принципов учета доходов в этой отрасли для формирования налогового потенциала», — поясняет эксперт.
При этом 12 регионов в 2018 году не получат трансферт на выравнивание бюджетной обеспеченности вообще, как и в этом году. Это Ханты-Мансийский, Ямало-Ненецкий и Ненецкий автономные округа, Тюменская, Самарская, Сахалинская, Свердловская, Московская и Ленинградская области, Татарстан, а также Москва и Санкт-Петербург. Все они являются регионами-донорами и не получают дотации на выравнивание.
Новая методика
В 2018 году изменится и методика расчета дотаций на выравнивание бюджетной обеспеченности. Методика меняется практически каждый год, указывает Шураков, нынешняя редакция станет уже 11-й. Но при этом состав регионов-лидеров по объему получаемых дотаций сильно не менялся уже лет пять, указывает он.
Во-первых, Минфин вводит 20-процентное ограничение на прирост дотаций каждому региону год к году. Во-вторых, согласно материалам Минфина, в формулу включается еще один элемент: объем дотации ставится в зависимость от коэффициента долговой нагрузки. В новой редакции методики значительно большее внимание уделяется долгу регионов и расходам на его обслуживание, указывает Шураков, Минфин таким образом пытается снизить долговую нагрузку на регионы. «Действительно, выплаты процентов для ряда регионов — существенная статья расходов регионального бюджета», — говорит он. Это же, по его мнению, является одной из причин роста дотаций отдельным регионам.
Нововведения, предложенные Минфином, дадут ведомству возможность более гибко подходить к расчетам объемов дотаций регионам, считает Климанов. «Это элемент некоего ручного управления. Минфин будет настаивать, что это тоже формула, но жесткая формула может привести к резким всплескам или падениям, ненужным для всей финансовой системы. Для этого введена третья составляющая, которая дает возможность гибче подойти к этой ситуации», — считает эксперт. Новая методика даст Минфину возможность маневра, чтобы избежать «проседаний» по дотациям из-за простого математического счета.
Другие дотации еще не распределены
Дотации на выравнивание бюджетной обеспеченности являются наиболее формализованными и прозрачными среди всех федеральных трансфертов регионам. В бюджете также предусмотрены дотации на частичную компенсацию расходов регионов на повышение оплаты труда работников бюджетной сферы по майским указам, дотации за достижение наивысших темпов роста налогового потенциала и дотации на сбалансированность бюджетов отдельных регионов.
Дотации на балансировку региональных бюджетов на 2018 год предусматриваются в сумме 48,7 млрд руб., сообщил РБК первый зампред комитета Госдумы по бюджету и налогам Александр Ремезков. Представленный в парламент проект бюджета не расшифровывает эти ассигнования, они будут распределены ко второму чтению бюджета. В действующей редакции бюджета на 2017 год такие дотации выделялись, в частности, Чечне, Крыму и Севастополю по отдельным, «именным» статьям расходов — эти регионы получили по ним дополнительно около 40 млрд руб. В проекте бюджета на 2018 год таких «именных» статей нет, говорит Ремезков, соответственно Чечне, Крыму и Севастополю отдельная от других регионов дотация на сбалансированность предоставляться не будет. Но, возможно, она будет включена в общую сумму дотаций на сбалансированность (48,7 млрд руб.). Пресс-служба Минфина не ответила на запрос РБК о распределении этих дотаций.
В российских регионах и муниципалитетах приняли 94 тыс. законов и постановлений, противоречащих федеральным нормам. Это показала проверка Генпрокуратуры (ГП), прошедшая в первой половине 2017 года. Власти субъектов незаконно снижали расходы на здравоохранение и образование, лишали бюджетников льгот по ЖКХ. В 10 регионах выявлено нецелевое расходование бюджетных средств. Также прокуроры обнаружили срыв сроков выполнения программы развития Крыма и Севастополя. Результаты ревизии направлены в Минэкономразвития РФ с рекомендацией усилить контроль за нормотворчеством региональных чиновников.
Генпрокуратура проинформировала МЭР о состоянии законности в работе органов региональной власти и местного самоуправления, сообщил «Известиям» официальный представитель ведомства Александр Куренной. Проверка, прошедшая в первом полугодии 2017-го, показала, что региональные и муниципальные чиновники повсеместно составляют противоречащие федеральному законодательству правовые акты. Это приводит к нарушению прав граждан, отметил Александр Куренной. Всего было обнаружено 94,2 тыс. незаконных актов. Завкафедрой госрегулирования экономики Института общественных наук РАНХиГС Владимир Климанов согласен, что многие нарушения связаны с нехваткой квалифицированных специалистов на госслужбе.
— В последние годы сильно возросла нормотворческая нагрузка на регионы. Принимается множество федеральных актов, требующих допрегулирования на уровне субъектов или местных властей, — пояснил эксперт. Например, с 2015 года регионы определяют размер взноса за капремонт, с 2012-го — на каком расстоянии от школ, больниц можно торговать алкоголем.
Финансирование российской Федеральной целевой программы для Крыма в этом году должно увеличиться на 72 миллиарда рублей при нынешнем гарантированном объеме дополнительной помощи в 59 миллиардов. Об этом рассказал заместитель министра экономического развития России Сергей Назаров.
Этот шаг чиновник объяснил необходимостью подписать контракт с подрядчиком, который будет строить севастопольский участок трассы «Таврида». Сергей Назаров уверяет, что вопреки увеличению затрат сама стоимость дороги уменьшилась на 2 миллиарда рублей. Правительство России утвердило Федеральную целевую программу развития Крыма и Севастополя в августе 2014 года. В ноябре 2016 года запланированные на пять лет затраты увеличили до 770 миллиардов рублей.
Доктор экономических наук, российский эксперт в области регионального развития Владимир Климанов считает, что Россия достроит в Крыму основные инфраструктурные объекты, несмотря на нарушение графиков и коррупцию.
Безусловно, имеет место коррупция, однако это не влияет на общую картину
Владимир Климанов
– Как следует из документов, увеличение финансирования запланировано на 2019-2020 годы, а в 2018-м его объемы остаются практически неизменными, на уровне 160 миллиардов рублей. Надо признать, что даже при дефиците федерального бюджета все обязательства по ФЦП для Крыма полностью выполнялись. Есть задержки по вводу в эксплуатацию ряда объектов, но новые линии электропередач, водоснабжения, берегоукрепительные сооружения в Севастополе действительно сдаются в срок. Безусловно, имеет место коррупция, как и в регионах России, однако это не влияет на общую картину. Достаточно быстро идет строительство Керченского моста, который должен дать импульс для других строек благодаря улучшенной логистике.
Владимир Климанов согласен с другими экспертами, которые считают, что деньги для Крыма и Севастополя, скорее всего, будут изыскивать за счет недофинансирования регионов соседней России.
У российского бюджета нет дополнительных источников денег, а Крым – один из самых высокодотационных регионов
Владимир Климанов
– Логично, что если где-то прибавили, то где-то должны убавить. У российского федерального бюджета нет дополнительных источников денег, а Крым – один из самых высокодотационных регионов. Думаю, что речь не о концептуальном изменении политики, а о чисто техническом перераспределении. Словом, не стоит искать в этом какой-то глубинный смысл: экономика есть экономика.
Вице-премьер правительства России Дмитрий Козак в ходе визита в Севастополь в начале сентября остался доволен темпами реализации ФЦП:
«Новая управленческая команда, которая пришла в город, заметно активизировала работу по реализации ФЦП. В прошлом году были соответствующие нарекания. Конечно, не все гладко, проблемы есть. Но в целом команда Дмитрия Овсянникова (российского губернатора Севастополя – КР) справляется. Рост собственных налоговых и неналоговых поступлений составил 23%. В среднем по России – 10%. Неплохие успехи в развитии экономики».
Крымский журналист Виктория Веселова отмечает, что коррупция все же стала весомым фактором в деле освоения средств ФЦП для Крыма.
К 2017 году случаи финансовых и должностных злоупотреблений на полуострове стали массовыми
Виктория Веселова
– Изначально при оккупации Крыма российские власти утверждали, что теперь полуостров будет жить по новым правилам, без «украинского наследия» в виде коррупции и взяток. Однако к 2017 году случаи финансовых и должностных злоупотреблений на полуострове стали массовыми. Российский Следственный комитет в Крыму только в прошлом году завел 250 уголовных дел на чиновников-взяточников. В начале 2017-го было громкое задержание российского вице-премьера Крыма Олега Казурина, который курировал в правительстве Сергея Аксенова как раз освоение федеральных средств. По версии следствия, чиновник требовал взятку в 27 миллионов рублей от одной фирмы, чтобы предоставить ей контракт на строительство жилья. Сейчас он ждет суда.
Виктория Веселова заключает, что среди участников крымских тендеров можно найти много фирм, связанных с местными чиновниками, в том числе со спикером российского парламента полуострова Владимиром Константиновым, и это сказывается на вводе объектов в эксплуатацию. Журналист напоминает, что, например, школьники Керчи остались без новой гимназии именно из-за нецелевого расходования средств ФЦП.
В России хотят увеличить расходы на оборону, деньги при этом пойдут в секретную часть бюджета — с такой инициативой выступило правительство, поправки уже поступили в Госдуму. Согласно им, расходы на национальную безопасность вырастут на 180 млрд руб. — до 3 трлн. Для этого придется сократить траты на социальную политику, образование и медицину — они уменьшатся на 54 млрд.
Для чего наращивают российский военный бюджет? В первую очередь, это может быть связано с операцией в Сирии, считает президент Института национальной стратегии Михаил Ремизов. По его словам, деньги нужны для более активной борьбы с террористами в регионе:
«Возможно, это связано и с ситуацией в Сирии, да и ранее говорилось, что финансирование этих операций происходит за счет перераспределения средств от учений в сторону боевых операций. Логично, что эти статьи являются закрытыми».
Сколько Россия в этом году официально потратила на операцию в Сирии, неизвестно. Прошлой весной Владимир Путин заявлял, что с сентября 2015-го присутствие в зоне конфликта обошлось бюджету в 33 млрд руб, позднее издание РБК оценило годовые расходы России на операцию в 58 млрд.
Ситуация на сирийском фронте обострила отношения России и США: некоторые эксперты допускают даже открытое противостояние двух стран в регионе. Так что не исключено, что Россия наращивает оборонный бюджет именно на такой случай, считает военный обозреватель «Новой газеты» Павел Фельгенгауэр:
«Военные расходы растут, потому что растет напряжение в Сирии. Реальной войны никто не желает, но сейчас ситуация балансирует на грани: сирийская правительственная авиация бомбит американских союзников, американская авиация сбивает сирийские самолеты — то есть, непрямые стычки, как во времена холодной войны. На Ближнем Востоке риторика Минобороны и МИД жесткая, и там возможны прямые российско-американские стычки с потерями военнослужащих с обеих сторон».
В пятницу против чрезмерных трат на оборону выступил министр финансов России Антон Силуанов. По его словам, слишком большие расходы по этой статье ударят по российской экономике — правда, конкретные последствия глава Минфина не назвал.
Новые затраты России на оборону могут быть связаны не только с операцией в Сирии, но и с напряженностью на Дальнем Востоке, подчеркнул заведующий кафедрой государственного регулирования экономики РАНХиГС Владимир Климанов:
«Сохраняется статус борьбы с терроризмом в Сирии, возникла новая напряженность на дальнем востоке — испытания, которые проводит Северная Корея. Радикальное сокращение расходов на оборону — пока что иллюзорные желания; другое дело — эта статья действительно велика и требует осмысления для осуществления маневра на другие разделы бюджета».
Ранее бывший министр финансов, а теперь глава Центра стратегических разработок Алексей Кудрин подчеркнул, что российская экономика медленно растет как раз из-за увеличения расходов на оборону. За последние шесть лет они увеличились с 2,5 до 3 с лишним процентов ВВП, а расходы на образование, здравоохранение и спорт неуклонно снижались. Кудрин отметил, что такое перераспределение ежегодно лишает экономику роста в 0,3%.
Новый сбор должен учитывать все возможные доходы официально не работающих россиян, а также их имущество, заявил глава Минтруда Максим Топилин. По словам министра, в Госдуме сейчас идет работа по созданию реестра граждан, которые пользуются бесплатной помощью государства, но не вносят платежи в пенсионную систему и систему медицинского страхования — таких может оказаться 15 млн человек.
Борьба с теневой экономикой и нелегальными доходами необходима, но главное, чтобы не пострадали невиновные, считает первый замдиректора Института глобализации и социальных движений Анна Очкина: «Это, прежде всего, проблема рынка труда со стороны работодателей, а наказать и прижать хотят работников — тех, кто устроен неофициально. Сильнее всех пострадают люди, у которых большие проблемы с деньгами и работой. Под каток могут попасть все, потому что у нас не очень-то человекоориентированная социальная политика», цитирует эксперта «Коммерсант».
Заведующий кафедрой государственного регулирования экономики РАНХиГС Владимир Климанов уверен, что детальная проработка проекта потребует так много времени, что статус закона он получит еще не скоро.
Предполагается, что российский закон о налоге на тунеядство будет учитывать белорусский опыт — в стране с весны 2015 года неработающих граждан обязали платить в бюджет порядка $200 в год. Это, однако, вызвало протесты населения, и в результате в марте текущего года власти страны решили скорректировать закон и временно приостановили его действие.
По словам главы Минтруда Максима Топилина, предполагаемый размер налога в России может составить 25 тыс. руб. в год, из которых 10 тыс. будут направляться в систему медицинского страхования, а остальные 15 тыс. — в Пенсионный фонд.
В следующем году в российском бюджете снова будет засекречено почти 3 трлн руб. Закрытые расходы на спецслужбы увеличатся и сократятся в «гражданских» разделах. Некоторые статьи засекреченных расходов вызвали удивление экспертов
Секретная часть российского бюджета в следующем году останется на уровне 17,6% от общих расходов, но внутри нее могут произойти заметные изменения, следует из федерального проекта, изученного РБК. Доля закрытых расходов по разделу «Национальная безопасность и правоохранительная деятельность» увеличится до 38,3% — максимума по крайней мере с 2007 года, но это будет компенсировано сокращением секретных частей «гражданских» разделов — «Общегосударственные вопросы» и «Национальная экономика».
Закрытые расходы по «Национальной безопасности» возрастут на 154 млрд руб. относительно оценки 2017 года. Связано это исключительно с увеличением секретной части подраздела «Другие вопросы в области национальной безопасности и правоохранительной деятельности», который сам по себе менее прозрачен, чем остальные. В открытой части этого подраздела фигурируют, например, расходы на социальную поддержку силовиков и их семей, обеспечение доставки государственной корреспонденции, мобилизационную подготовку органов власти.
Мобилизация на 146 млрд: как сбалансируют бюджет непопулярными мерами
Зато в расходах на госаппарат доля секретных расходов снизится в 2018 году на 75 млрд руб. — до 5,1% (около 67 млрд руб.), и это будет минимальная доля секретности в этом разделе по меньшей мере за 12 лет, следует из данных Института Гайдара (обзор «Российская экономика в 2016 году»). Еще в 2015 году доля закрытых расходов в разделе «Общегосударственные вопросы» достигала абсолютного максимума в 15,2%. А в этом году она должна составить 11% (более 142 млрд руб.), по данным сводной бюджетной росписи Минфина на 1 сентября.
Экономика становится менее тайной
В разделе «Национальная экономика» в 2018 году на закрытые ассигнования будет приходиться 6,8% расходов — по сравнению с 9,2% в этом году (по оценке на 1 сентября). Это будет первое сокращение секретной части раздела «Национальная экономика» с 2014 года, показывают данные Института Гайдара. Расходы по национальной экономике вполне могли перекочевать в силовые разделы, считает заведующий кафедрой государственного регулирования экономики РАНХиГС Владимир Климанов. Но снижение секретных расходов в национальной экономике может быть и техническим: «Например, достроили космодром, который шел по этому разделу. Логично, что там будет снижение по отношению к прошлому году».
Впрочем, сокращения секретных расходов в «мирных» разделах может и не произойти: в последние годы есть тенденция наращивания таких расходов по ходу исполнения бюджета. Когда год назад правительство вносило проект бюджета в Думу, доля закрытых расходов в «Общегосударственных вопросах» планировалась в 2017 году на уровне 5,8%, в «Национальной экономике» — 7,5% (в итоге сейчас они ожидаются на уровне 11 и 9% по текущему году). В конце 2016 года секретные расходы бюджета резко увеличились (их доля в том году достигла постсоветского максимума в 21,7%) из-за того, что правительство решило досрочно расплатиться с банками по кредитам ОПК на 800 млрд руб.
Правительство решило увеличить секретные расходы в бюджете 2017 года
В разделе «Общегосударственные вопросы» снижение закрытых расходов в 2018 году во многом будет связано с тем, что почти не останется засекреченных трат в рамках подраздела «Международные отношения и международное сотрудничество» (в этом году закрытые ассигнования по этому подразделу могут составить 51 млрд руб.). В разделе «Национальная экономика» в этом году засекречен 41% расходов (около 47 млрд руб.) по направлению «Исследование и использование космического пространства», а в следующем году все 73 млрд руб. по «космической» части «Национальной экономики» открыты.
Хотя в целом секретные расходы по разделу «Национальная оборона» в 2018 году останутся на уровне чуть ниже 66%, как и в 2017-м (это единственный раздел бюджета, в котором секретных расходов больше, чем несекретных), закрытые ассигнования увеличились по подразделу «Другие вопросы» национальной обороны, обращает внимание заведующий лабораторией военной экономики Института Гайдара Василий Зацепин. Если в этом году их доля ожидается на уровне 59% (по показателям сводной бюджетной росписи), то в 2018 году запланирован 71%. «Это не говоря о том, что этот раздел существенно вырос в абсолютных величинах», — добавляет Зацепин. Еще хуже обстоят дела с открытостью «других вопросов» в области национальной безопасности — доля секретности там в следующем году достигнет 98,5%. Если тенденция продолжится, то после 2020 года они перевалят за 100%, иронизирует Зацепин.
В федеральном бюджете есть подразделы, засекреченные на 100% или почти на 100%. Это ядерно-оружейный комплекс (раздел «Национальная оборона»), где никогда не было открытых расходов; подразделы «Органы пограничной службы» (100%) и «Органы безопасности» (99,8%), к последним относятся ФСБ, ФСО, Федеральная служба по техническому и экспортному контролю (ФСТЭК).
Новые и старые секреты
Удивление в новом проекте бюджета вызывают секретные межбюджетные трансферты, отмечает Зацепин. «Публичные нормативные обязательства [разве] могут быть совершенно секретными?» — задается вопросом он. В опубликованном проекте бюджета говорится, что «отдельные межбюджетные трансферты бюджетам субъектов Российской Федерации» предусмотрены секретным приложением.
Есть и парадоксальные на первый взгляд закрытые расходы: в частности, правительство засекречивает на следующий год около 3,3% ассигнований на образование и здравоохранение. По направлению «Санаторно-оздоровительная помощь» предлагается засекретить 6,4 млрд руб., еще 8,5 млрд — по стационарной и амбулаторной помощи. В разделе «Образование» закрываются 6% расходов (476 млн руб.) на дошкольное образование, 4% (20,7 млрд руб.) — на высшее. Скорее всего, те же военные вузы и госпитали находятся в ведении Минобороны, из-за чего расходы на них и идут в секретном порядке, рассуждает Климанов. «Это ведомственные расходы наших спецслужб», — указывает Зацепин.
Секретные траты есть и по направлению физической культуры (239 млн руб. на 2018 год) и периодической печати (281 млн руб.). Логично предположить, что какие-то СМИ находятся в ведении, например, ФСБ и получают деньги из бюджета, добавляет Климанов. В то же время это «копеечные» суммы, отмечает он. С 2015 года засекречивается около 0,1% расходов на пенсионное обеспечение по разделу «Социальная политика». Хотя в процентном отношении это и можно округлить до нуля, это более 3,7 млрд руб. на следующий год.
В России засекречена почти половина фундаментальных и прикладных исследований. Всего на них выделяется 708,8 млрд руб. (по 2018 году), а закрытые расходы в составе этой суммы занимают 324 млрд руб. (или 45,7%). Традиционно такая статистика в основном складывается из-за военных (почти 95% прикладных исследований по разделу «Национальная оборона» засекречены) и силовиков (88,9% в разделе «Национальная безопасность и правоохранительная деятельность»). В «Национальной экономике» скрыты 15% расходов на исследования, зато в образовании, здравоохранении, социальной политике, культуре они полностью открыты.
В нашей стране обострилась проблема монополизации рынка госзаказов. Восемьдесят процентов совокупной стоимости всех бюджетных контрактов в РФ получают три процента поставщиков. Аналогичная ситуация сложилась и в Северо-Западном федеральном округе. При этом все регионы СЗФО демонстрируют высокие показатели несостоявшихся торгов, по итогам которых конкретная компания может получить бюджетный контракт без конкурсных процедур. Параллельно год от года растет объем прямых закупок товаров и услуг у единственного поставщика.
К таким выводам пришли эксперты федерального Центра стратегических разработок (ЦСР), которые проанализировали уровень конкуренции в системе государственного и муниципального заказа в субъектах РФ в прошлом году. Чем грозят квазиторги и доминирование нескольких десятков крупных поставщиков, как можно исправить ситуацию, выясняла корреспондент "Российской газеты".
Рынок поделили "профессионалы"
В СЗФО доля компаний, получающих 80 процентов стоимости всех государственных, региональных и муниципальных контрактов, колеблется от 2,5 процента в Республике Карелия до 6,7 процента в Ленинградской области, сообщает ЦСР.
Это значит, что в Карелии, где совокупный объем зарегистрированных в единой информационной системе закупок превысил 32 миллиарда рублей, примерно 25,5 миллиарда достались 83 организациям.
Как поясняет директор Института реформирования общественных финансов, доктор экономических наук Владимир Климанов, рынок государственного заказа из-за своей специфики неинтересен достаточно обширному кругу поставщиков. Как правило, государственные и муниципальные контракты не предусматривают предоплату и авансовые платежи.
А процедура участия в тендерах требует от предпринимателей дополнительных временных и финансовых затрат. Здесь же следует упомянуть о федеральном законе о контрактной системе в сфере закупок (44-ФЗ), регламентирующем избыточное регулирование закупочных процессов.
- Нередко поставщики, чтобы избежать подобных сложностей, предпочитают работать с частными заказчиками. Это одна из причин, по которой в системе госзаказа снижается уровень конкуренции, - комментирует ситуацию Владимир Климанов.
Другая причина, по словам эксперта, связана с противоречащими законодательству действиями государственных и муниципальных служащих. И речь идет не только о коррупционной составляющей, но и о нежелании и неумении отдельных чиновников разрабатывать оптимальную конкурсную документацию, создавать условия для публичных состязаний большого числа поставщиков.
В результате в нашей стране сложился неширокий круг компаний, чья работа заточена именно на заключение государственных и муниципальных контрактов, развивает тему декан школы экономики и менеджмента Высшей школы экономики в Санкт-Петербурге Елена Рогова. Они аккредитованы на площадках всех операторов электронных торгов, работающих с госзаказчиками, специалисты фирм знакомы со всеми нюансами, связанными с подачей заявок и заключением контрактов.
- Однако это не означает, что так называемые "профессиональные" игроки рынка госзаказа могут похвастаться лучшим сочетанием цены и качества товаров, работ, услуг, - отмечает Елена Рогова. - Наоборот, подобные поставщики нередко не располагают необходимой техникой, у них нет в штате нужных специалистов. Их задача - выиграть контракт и передать его субподрядчику, оставив себе какой-то процент. В конечном счете страдают налогоплательщики. Кроме того, затягивается реализация важных проектов, поскольку субподрядчик, за действия которого победитель конкурса ответственности не несет, может получить деньги, не выполнить работы в срок, а потом и вовсе обанкротиться. Подобных примеров в нашей стране, в том числе в Санкт-Петербурге, немало.
Не утонуть в бумагах
Чтобы исправить ситуацию, необходимо реформировать законодательство о госзакупках. В частности, снизить издержки предпринимателей, связанные с участием в бюджетных торгах и аукционах, считает декан школы экономики и менеджмента петербургской "вышки".
- Можно создать единую государственную электронную торговую площадку. Такая идея звучала, но она не получила статуса законодательной инициативы, - рассуждает Рогова. - Или хотя бы унифицировать правила работы действующих операторов, сократить количество документов, представляемых поставщиками, отказаться от практики заверения бумаг у нотариуса и так далее. Кроме того, необходимо реально расширить доступ субъектов бизнеса к госзакупкам - последние усилия, которые предпринимались в этом направлении, особых результатов не дали.
Владимир Климанов предлагает посмотреть на проблему не с точки зрения несовершенства системы госзаказа, а с точки зрения недоработок на уровне формирования потребностей государства в товарах и услугах. И в качестве примера приводит анекдотическую, но довольно часто встречающуюся ситуацию, когда одну и ту же дорогу ремонтируют несколько лет подряд. Сначала - потому что полотну действительно требуется ремонт, на второй год - потому что изменились ГОСТы, а на третий год - потому что на месте двухполосной трассы прокладывают четырехполосную магистраль.
- Монополизация рынка госзаказа, безусловно, чревата лишними издержками бюджетных заказчиков, банкротством добросовестных поставщиков, несправедливо оставшихся без контракта, - продолжает Владимир Климанов. - Но еще более значительные потери экономика несет из-за несовершенной системы формирования бюджетных потребностей. И кардинальное изменение законодательства о госзакупках, которое, безусловно, назрело, должно это учитывать.
Мы так видим
Значительную долю несостоявшихся торгов тоже можно объяснить несовершенством законодательства - о госзакупках и о защите конкуренции. Сейчас заказчики, готовя конкурс, могут вполне законно установить критерии отбора товаров и услуг так, что претендовать на контракт получится лишь у ограниченного числа предпринимателей.
В СЗФО лидером по доле контрактов, заключенных по итогам несостоявшихся торгов, стала Псковская область. Там этот показатель превышает 62 процента.
- Дело в том, что в законодательстве нет четкого определения, что такое обоснование потребности заказчика, ограничение конкуренции между производителями, - поясняет руководитель УФАС по Псковской области Ольга Милонаец. - Вот конкретный пример. Псковский заказчик прописал в аукционной документации, что ему необходим экскаватор с конкретными характеристиками, свойственными технике одной единственной марки. В аукционе участвуют производитель этих экскаваторов и дилер. К нам обращается другой производитель, его машины тоже подходят заказчику, но из-за слишком конкретных требований к предмету торгов компания не может участвовать в аукционе. В том числе из-за разницы в ширине колеи в 12 сантиметров. Заказчик сказал, что ему нужен "более устойчивый экскаватор", но у нас же не горы! Результат предсказуем: торги не состоятся, будет одно ценовое предложение. А мы не можем оспорить это в суде. Ведь права участников аукциона не нарушались, заявки две, "конкуренция" есть, а проверка обоснованности самой потребности заказчика выходит за пределы нашей компетенции. И таких примеров - уйма.
Лоты мельчают
Что касается борьбы с контрактами, необоснованно заключенными с единственным поставщиком, она идет на Псковщине достаточно успешно. Однако проблема есть и здесь. Так, 44-ФЗ позволяет государственным и муниципальным заказчикам, соблюдая определенные условия, определять исполнителей работ стоимостью до ста тысяч рублей без конкурентных процедур. И нередко чиновники, руководствуясь какими-то личными порывами, делят один крупный лот на несколько мелких.
- Такие, на первый взгляд, небольшие контракты, заключенные с единственным поставщиком, не выкладываются в открытый доступ, - подчеркивает Ольга Милонаец. - Поэтому случаи, когда контракты дробят необоснованно, как правило, попадают в поле зрения антимонопольных органов только после плановых и внеплановых проверок прокуратуры.
Возможно, следует обязать заказчиков публиковать извещения о намерении выбрать единственного поставщика за пять дней до заключения контрактов, предполагает руководитель псковского УФАС. Чтобы и сотрудники прокуратуры, и предприниматели, которые, возможно, тоже хотели бы выполнить эти работы, могли ознакомиться с планами чиновников - и в случае необходимости обратиться в антимонопольное ведомство.
Пока же мы наблюдаем постфактум, что одни и те же заказчики в Псковской области из года в год делят большие контракты на несколько договоров стоимостью до ста тысяч рублей, чтобы не проводить конкурентные процедуры. Они становятся фигурантами административных дел, платят штрафы в 20-30 тысяч рублей, но все равно продолжают это делать, получая, видимо, какую-то иную выгоду, - подводит итог Ольга Милонаец.
Ставки по кредитам регионам поднимут в 95 раз, поскольку теперь будет доступно кредитование только у банков.
Заведующий кафедрой государственного регулирования экономики РАНХиГС Владимир Климанов в эфире Царьграда прокомментировал это решение.
«Объем бюджетных кредитов не будет возрастать в ближайшем будущем, а регионам снова придется вернуться к практике получения кредитов в коммерческих банках», - сказал эксперт, отметив, что в 2015 году процент по кредитам был еще выше, он иногда был больше чем 20 процентов годовых.
«Дело в том, что в последнее время регионы действительно накопили огромный объем государственного долга, в силу разных причин. В силу того, что на них были возложены дополнительные обязательства по повышению зарплат бюджетникам, и в силу того, что в стране происходят кризисные явления - в силу многих причин регионы оказались в большой долговой зависимости», - сказал Климанов.
Он не исключает, что некоторые регионы уже самостоятельно выбраться из такого объема госдолга не могут.
«Причина накопления большого госдолга регионов не одна, их несколько - прежде всего кризисная ситуация в экономике», - отметил эксперт.
С 1 января 2018г. начнет действовать программа реструктуризации региональных долгов, накопленных за счет бюджетных кредитов, объявил Владимир Путин. В ближайшие два года программа позволит субъектам РФ высвободить 428 млрд руб., сообщил президент. Экономисты называют решение радикальным способом вывести межбюджетные отношения из тупика и заставить регионы активнее работать на развитие новой экономики.
Владимир Путин на заседании Госсовета объявил о запуске с 1 января 2018г. программы реструктуризации региональных долгов, накопленных за счет бюджетных кредитов. Программа, по словам президента, рассчитана «как минимум на семь лет». В первые два года регионы ждут максимально льготные условия: им нужно будет выплачивать «всего по 5% долга ежегодно». «Такой график позволит субъектам Федерации только в ближайшие два года высвободить в общей сложности 428 млрд руб.», – сообщил Путин. А для субъектов РФ, которые в 2018-2019гг. «обеспечат рост региональной налоговой базы и неналоговых поступлений в свои бюджеты темпами не ниже инфляции, будет предусмотрена дополнительная льгота» в виде отсрочки платежей уже до 12 лет. «Такие регионы и в 2020г. должны будут погасить лишь пять процентов долга, а в дальнейшем их платеж составит по 10% ежегодно вплоть до 2029г., когда будут оплачены оставшиеся. Мы посчитали, что к 2029г. остаток составит всего 5%, и тогда нужно будет погасить 5%», – пояснил глава государства.
Отметим, с просьбой реструктурировать региональную задолженность от имени «всех губернаторов» к Владимиру Путину обратился губернатор Воронежской области Алексей Гордеев. С аналогичной инициативой он, напомним, выступал и ранее, в октябре 2016г.
Завкафедрой госрегулирования экономики Института общественных наук РАНХиГС Владимир Климанов считает решение федерального центра неординарным и даже радикальным. Но мер текущего характера в сложившейся ситуации было бы недостаточно, подчеркнул экономист. Он сообщил, что необходимость реструктурировать, если не списать региональные долги, давно осознавали и эксперты, и чиновники, «поскольку очевидно, что межбюджетные отношения в этом вопросе зашли в тупик» из-за значительного количества регионов с большим госдолгом. «Когда все регионы вынуждены были брать бюджетные кредиты, а таких регионов в 2016г. было больше 70, то мы понимаем, что построение финансовой системы дало сбой», – добавил эксперт. По его словам, озвученные Путиным данные о том, что у 50 регионов объем госдолга превышает более 50% налоговых и неналоговых доходов, «должны пугать и настораживать», особенно если учесть, что в число таких регионов попали и довольно обеспеченные субъекты Федерации, такие как Татарстан, Калужская область и Красноярский край.
С реструктуризацией долга регионы «получат низкопроцентный доход, растянутый на долгие года, то есть фактически регионы получат новые ресурсы развития, поэтому сейчас важно, как будут развиваться события дальше», говорит Климанов. Он подчеркнул: «Главное, чтобы это не воспринималось как простое списание долгов тем, кто накопил их в большом объеме». «В этой связи важно, чтобы регионы, которым предписана такая реструктуризация, действительно предпринимали активные меры по наращиванию собственного налогового потенциала, его использованию, привлечению дополнительных доходов в бюджет и категорически сдерживали расходы, которые не предписываются соответствующими решениями», – сказал Климанов.
Минфин предлагает со следующей трехлетки увеличить бюджетные расходы по нацбезопасности и в то же время сократить траты казны на оборону. Расходы на военные нужды по-прежнему составляют почти треть всех федеральных трат. В правительстве считают бюджет на предстоящую трехлетку вполне отвечающим социальным обязательствам государства. Хотя в нем и не предполагается индексация пенсий работающим пенсионерам или увеличение материнского капитала.
Вчера кабмин утвердил проект бюджета на 2018–2020 годы. Из него, в частности, следует, что со следующего года расходы бюджета по статье «Нацбезопасность и правоохранительная деятельность» увеличатся до 1,3 трлн руб. с 1,271 трлн руб. в 2017 году. Также, согласно документу, на 2019 и 2020 годы расходы на нацбезопасность и правоохранительную деятельность планируются в размере 1,306 трлн руб. и 1,316 трлн руб. соответственно.
При этом на органы прокуратуры и следствия в 2018 году планируется выделить 101,14 млрд руб. А на нужды Росгвардии проектом госбюджета предусмотрено выделение около 655 млрд руб. на три года. В частности, в 2018 году на нужды ведомства планируется выделить 217,9 млрд руб., в 2019-м – 218,3 млрд руб., а в 2020-м – 219,2 млрд руб.
В свою очередь, следует из проекта документа, расходы казны по статье «Национальная оборона» на 2018 год, наоборот, предполагается сократить до 943,6 млрд руб. с текущих 1,021 трлн руб. В 2019-м предлагается направить на национальную оборону 860,6 млрд руб., а в 2020 году – 869,13 млрд руб. Заметим, на Вооруженные силы РФ расходы запланированы в размере 771,11 млрд руб. на 2018 год, а на 2019 и 2020 годы – 753,95 млрд руб. и 771,9 млрд руб. соответственно.
Однако даже несмотря на снижение, общие траты бюджета на оборону по-прежнему высоки: около 30%. «Основной же объем расходов предусматривается к направлению на социальную сферу – это 36,4%, оборона – 29%. Мы выполняем планы по закупкам вооружений и военной техники. Национальная экономика – 14,7%. Вот основные три структурных направления трат федерального бюджета», – перечислил вчера глава Минфина Антон Силуанов.
Очевидно, к национальной экономике можно отнести планируемые траты бюджета на поддержку сельского хозяйства. Правда, к примеру, объемы господдержки экспорта продукции сельского хозяйства в ближайшую трехлетку будут сокращаться. Так, согласно проекту бюджета, финансирование проекта «Экспорт продукции агропромышленного комплекса АПК» на 2018 год запланировано в объеме 610,1 млн руб. Отметим, что в 2017 году на эти цели было предусмотрено 728 млн руб. В 2019 году этот показатель может снизиться уже до 565,7 млн руб., в 2020 году – до 491,7 млн руб.
В свою очередь, государство намерено нарастить расходы на финансирование мероприятий по борьбе с африканской чумой свиней. Так, на 2018 год на эти цели предусмотрено 481,6 млн руб., на 2019 год – 571,5 млн руб., на 2020 год – 585,2 млн руб.
На поддержку инвестиционного кредитования в АПК в 2018 году намечено направить 52,2 млрд руб. В 2019 и 2020 годах эта сумма может увеличиться до 55,5 млрд руб. в год. На льготное (краткосрочное) кредитование АПК в 2018 году предусмотрены субсидии в размере 44,15 млрд руб. Предполагается, что в 2019 году этот показатель снизится до 43,799 млрд руб., в 2020 году – до 42,913 млрд руб. В целом же финансирование госпрограммы развития сельского хозяйства до 2020 года сохранится в объеме 222,2 млрд руб.
Проект документа также предполагает, что в 2018 году объем Фонда национального благосостояния (ФНБ) сократится до 3,662 трлн руб. с 3,920 трлн руб. Далее прогнозируется его прирост – до 4,272 трлн руб. на конец 2019 года и 4,347 трлн руб. на конец 2020 года. Однако 2018-й станет последним годом, когда власти будут финансировать дефицит бюджета из ФНБ. Далее же ожидаются траты из ФНБ только на пенсионные накопления.
При этом, подчеркнули вчера в кабмине, проект бюджета на предстоящую трехлетку не предусматривает какого-либо повышения налогов. «С точки зрения налогов мы не предусматриваем какого-то увеличения нагрузки налоговой, наоборот, мы говорим о необходимости повышения сборов за счет лучшего администрирования. Это связано и с внедрением новых систем администрирования, таких как использование контрольно-кассовой техники, маркировка, улучшение прослеживаемости товаров», – указал глава Минфина.
Что примечательно, в тот же день министр финансов указал на то, что предложение по повышению акциза на бензин «уже согласовано». Увеличить акциз, таким образом, предполагается на 50 коп. за литр, вначале с 1 января, затем с 1 июля. В итоге повышение акцизов даст бюджету РФ около 60 млрд руб. в 2018 году и по 80 млрд руб. в 2019–2020 годах, заявил ТАСС замминистра финансов РФ Илья Трунин.
При этом в кабмине обещают, что новый проект бюджета позволяет выполнить все социальные обязательства. «Бюджет исходит из реальных финансовых возможностей и сформирован таким образом, что при любой экономической конъюнктуре социальные обязательства будут исполнены», – пообещал вчера премьер Дмитрий Медведев на заседании правительства.
Впрочем, к «выполнению социальных обязательств» в правительстве подходят несколько выборочно. К примеру, с 1 января 2018 года пенсии будут проиндексированы на 3,7%. В свою очередь, социальные пенсии с 1 апреля 2018 года будут увеличены на 4,1%, уточнил глава Минтруда Максим Топилин. В целом пенсии неработающих пенсионеров с 2018 по 2020 год вырастут на 11%, обещает глава Пенсионного фонда России Антон Дроздов.
Работающим же пенсионерам повезло куда меньше. «По работающим пенсионерам у нас предусматривается сохранение того режима, который действовал в текущем году, то есть мы не предусматриваем каких-либо индексаций в части работающих пенсионеров», – прокомментировал Силуанов, подчеркнув, что такая мера «не ухудшает положение работающих пенсионеров».
По-прежнему не индексируется и размер материнского капитала. В 2018 году он вновь составит 453 тыс. руб.
По мнению экспертов «НГ», кардинальных изменений в бюджетной конструкции на предстоящий трехлетний период нет. «Так, решение заморозить расходы было принято еще в прошлом году. Относительной новизной выглядит сокращение расходов на нацоборону. Однако до этого несколько лет подряд эти расходы последовательно увеличивались», – замечает директор Института стратегического анализа компании ФБК Игорь Николаев. Бюджетная политика не претерпевает кардинальных изменений, потому что сохраняется формирование бюджета при достаточно жестких ограничениях, связанных с исчерпанием средств Резервного фонда, соглашается завкафедрой госрегулирования экономики Академии народного хозяйства и госслужбы Владимир Климанов. «Продолжается политика сдерживания бюджетных расходов при неизменном выполнении взятых на себя государством обязательств в части социальных расходов, реализации различного рода крупных инвестиционных проектов, сохранении высоких расходов на национальную оборону и на силовой блок в целом. В этой связи говорить о том, что политика претерпевает какие-либо кардинальные изменения, нельзя», – делает вывод он.
Можно также говорить о наличии как минимум трех приоритетов нового бюджета, полагает доцент Российского экономического университета им. Плеханова Ирина Комарова. «Первый – ориентация на стимулирование инвестиционной активности в экономике посредством расширения возможностей льготного кредитования малого и среднего бизнеса, развития механизма государственно-частного партнерства. Второй – развитие цифровых технологий. Третий – сохранение социальной направленности бюджета через стимулирование строительства социальной инфраструктуры, расширение социальной защиты и поддержки отдельных групп населения», – перечисляет она.
Вместе с тем эксперты обращают внимание на расхождение декларируемых государством намерений и реальных действий. «Скажем, декларируется запрет на рост налогов «для добросовестных налогоплательщиков», одновременно с этим правительство обсуждает, например, рост акциза на топливо. Совсем недавно говорилось о введении утилизационного сбора на обувь – а ведь это не что иное, как налог, который, в случае если закон будет принят, будет платить каждый гражданин», – напоминает аналитик IFC Markets Дмитрий Лукашов.
«Бюджет будет сверстан с дефицитом всего 1,3% к ВВП, тогда как бюджет 2017 года был сверстан исходя из 3,14% к ВВП», – обращает внимание аналитик компании «Алор Брокер» Евгений Корюхин, полагая, что так государство дает понять рынку, что намеренно избегает чрезмерных трат.
Потенциал для увеличения государственного долга США существует, однако власти страны могут не воспользоваться этой возможностью, считает заведующий кафедрой государственного регулирования экономики Института общественных наук (ИОН) РАНХиГС Владимир Климанов.
Госдолг США превысил историческую отметку в 20 триллионов долларов. Как отмечают американские СМИ, впервые госдолг перешагнул эту отметку в пятницу, 8 сентября, когда президент США Дональд Трамп подписал утвержденный конгрессом бюджет и повышение потолка долга до 8 декабря. По данным портала USdebtclock.org, отслеживающего состояние долга, сейчас он составляет 20,16 триллиона долларов.
"В США этот показатель по отношению к ВВП не самый большой в мире, он выше и в Японии, и в Сингапуре, и в ряде других государств. Поэтому потенциал для наращивания долга, конечно, существует. С другой стороны, все-таки это США… где долг и так достаточно велик, чтобы наращивать его в будущем", — полагает Климанов.
"Мне кажется, что многие развитые страны живут с таким объемом государственного долга, понимая, что расходы на его обслуживание не настолько высоки, как например, в развивающихся странах… В любом случае, за долги надо платить, вряд ли можно рассчитывать, что они когда-то будут списаны или реструктурированы", — продолжил эксперт, добавив, что искусство долговой политики заключается в умении возвращать долги.
Российская Федерация за июнь текущего года сократила объем резервов в ценных бумагах казначейства США на 5,8 миллиарда долларов — до 102,9 миллиарда долларов, в годовом выражении показатель вырос на 12 миллиардов долларов, сообщается на сайте министерства финансов США.
Экономика, медицина, информатика и педагогика стали самыми востребованными направлениями у аспирантов как бюджетной, так и внебюджетной формы обучения. Такие данные RT предоставили в Министерстве образования и науки России, опираясь на итоги вступительной кампании 2016 года. В ведомстве добавили, что на бесплатные места в прошлом году было зачислено около 6,5% от общего количества выпускников специалитета и магистратуры. Как полагают эксперты, рейтинг возглавили те направления, которые, по мнению абитуриентов вузов, дают возможность успешно реализовать себя в будущем.
По данным, которые RT предоставили в Министерстве образования и науки, самыми востребованными направлениями у аспирантов в 2016 году стали экономика, медицина, информатика и педагогика. Это касается как бюджетной, так и внебюджетной формы обучения. На бесплатные места в прошлом году было зачислено около 6,5% от общего количества выпускников специалитета и магистратуры.
Такие результаты отражают тренд последних лет, уверен заместитель директора по научной работе Центра социологических исследований Минобрнауки Александр Арефьев. Картина вряд ли изменится и после подведения итогов вступительной кампании 2017 года, которая закончится в октябре, считает эксперт.«После подведения итогов вступительной кампании 2017 года, которая завершится в октябре, картина наверняка будет аналогичной 2016 году. Но в ближайшее время набор популярных специальностей может поменяться. Там должно быть больше технических и естественно-научных специальностей, потому что спрос на таких специалистов начинает расти», — заявил Арефьев в беседе с RT.
Член Общественного совета при Министерстве образования и науки, экс-глава Рособрнадзора Виктор Болотов в разговоре с RT предположил, что рейтинг специальностей возглавили те направления, которые, по мнению абитуриентов вузов, дают возможность успешно реализовать себя в будущем.«Топ связан, во-первых, с числом магистрантов, которые заканчивают обучение по аналогичным специальностям. Во-вторых, с представлением в общественном сознании, что аспирантура по этим направлениям позволит быть успешным и востребованным. Что касается педагогики, её популярность связана с выполнением указов президента о повышении заработной платы педагогов. Работа учителем становится всё более популярной, растёт конкурс в педвузы, соответственно, увеличивается проходной балл ЕГЭ для поступающих. Растёт число способных ребят, которые хотели бы продолжить образование в аспирантуре», — обрисовал он ситуацию.Однако далеко не все поступающие в аспирантуру в дальнейшем связывают жизнь с наукой, отметил Болотов. «Сейчас наблюдается два тренда: академическая линия, когда человек хочет заниматься наукой, и экспертно-аналитическая линия — когда аспирант обучается экспертно-аналитическим компетенциям и собирается продолжать свою деятельность не по научной стезе, а по экспертно-консультативной», — пояснил экс-глава Рособрнадзора.Ведение научной деятельности является своего рода инвестициями в себя, считает аспирант МГУ Михаил Мыльников.
«Практическая польза одна — это инвестиции в себя. Если при обучении в вузе научная работа затрагивается поверхностно, то здесь получают практические навыки серьёзной научной работы. Преподавание, а также полезные связи в экспертной среде. Есть определённое количество людей, которые после окончания вуза продолжили своё обучение в аспирантуре по инерции, но большинство приходит осознанно», — утверждает Мыльников.
По этой же причине в аспирантуру медицинского вуза на обучение по специальности «патологическая анатомия» поступил и Дмитрий. «Решив для себя, кем хочу стать, я пошёл сначала в ординатуру, в Первый МГМУ им. И.М. Сеченова, по патологической анатомии. Заинтересовался конкретно научной стороной. И так как хотел продолжать свои исследования, которыми занимался, ещё будучи ординатором, пошёл в аспирантуру. После этого, скорее всего, уйду в практику — иначе на зарплату учёного просто не выжить. Но всё-таки есть сильная тяга к науке. Надеюсь, что какое-то время смогу уделять и ей», — рассказал аспирант.Третью ступень образования выбирают не только ради науки, но и для повышения квалификации, а также улучшения практических навыков. Так поступил преподаватель одной из московских школ, студент-аспирант Лев Долгопольский.«Сейчас любой учитель должен владеть различными технологиями — планшеты в школах и так далее. Но владеют этим не все. Я хочу развиваться как педагог, разрабатывать свои методики преподавания», — пояснил он.Как полагает Долгопольский, по специальности «педагогика» в аспирантуру идут прежде всего люди, которые хотят преподавать в вузах, — бакалавриат и магистратура такой возможности не дают.На экономическую специальность в аспирантуру в следующем году планирует поступить россиянка Марина. Девушка уже получила высшее журналистское образование и уверена, что знания в области экономики помогут ей совершенствоваться в профессиональной деятельности.«Так получилось, что в бакалавриат и магистратуру я поступала не осмысленно, исходя только из того, чтобы поступить на бюджет и заселиться в общежитие. Сейчас мне хочется получить действительно нужные для жизни знания. Экономическое образование очень ценится. Лично для меня это откроет новые профессиональные горизонты», — считает Марина. Многие управленцы в государственных организациях и крупных бизнес-структурах являются специалистами в экономике — так объясняет популярность экономического направления в аспирантуре заведующий кафедрой государственного регулирования экономики РАНХиГС доктор экономических наук Владимир Климанов.«В отечественной практике экономика включает в себя и классическую экономику, и все вопросы, которые касаются управления. Многие реальные управленцы, которые работают в государственном управлении, в крупном бизнесе, являются специалистами в экономике. Другая причина, она более распространена: в данных науках не нужно проводить дорогостоящие научные исследования, связанные с приборной базой, препаратами, наличием лабораторных исследований», — отметил Климанов.С 2013 года аспирантура стала третьей ступенью единой системы непрерывного высшего образования после бакалавриата и магистратуры. Выпускникам выдаётся диплом и присваивается квалификация «преподаватель-исследователь». На данный момент ведение научной работы и защита кандидатской диссертации по окончании аспирантуры необязательны. Но в ближайшее время аспирантуру ждут кардинальные перемены.
5 сентября глава Министерства образования и науки России Ольга Васильева во время встречи с молодыми учёными на полях Восточного экономического форума заявила, что уже принято положение, согласно которому все аспиранты будут защищать диссертации в обязательном порядке. По данным министра, сейчас только 30% выпускников получают учёную степень.
Количество диссертаций за последние четыре года и так существенно сократилось, рассказал RT председатель Высшей аттестационной комиссии Минобрнауки России (ВАК) Владимир Филиппов. Это связано с повышением требований к их защите и оптимизацией диссертационных советов.
«В мае 2016 года вышло сразу две серии постановлений по ВАКу. Там было много инноваций, которые повысили требовательность, организацию и репутационную ответственность учёных. Если в 2012 году защит диссертаций в стране было примерно 27 тыс., то в 2016 году — около 16 тыс. Такое резкое сокращение. А если говорить о количестве диссоветов, то за четыре года их число сократилось на 1 тыс., до 2,2 тыс. Повышая требования, мы отсеиваем тех, кто хочет нечестным, некачественным образом получить степень кандидата и доктора наук. Идёт определённый отсев тех, кто на самом деле не является реальным учёным, кому диссертация, может, и нужна, но для имиджа (как, например, политикам или бизнесменам)», — пояснил Филиппов.
Он добавил, что для привлечения в аспирантуру большего количества студентов, планирующих связать свою жизнь с наукой, необходимо в разы повысить им стипендию, которая сейчас составляет всего 7 тыс. рублей в месяц. При этом он отметил, что за последние десять лет благодаря национальным проектам в образовании материальная база вузов существенно укрепилась.
Госсовет изучает инструменты для поддержки Дальнего Востока, причем речь идет не только о поддержке экономики макрорегиона, но и поддержке его населения, пишет газета «Коммерсантъ». Предполагается, что предложение новых льгот и субсидий поможет остановить отток населения и обеспечить рентабельность крупным проектам.
Напомним, ранее президент России Владимир Путин на заседании Госсовета похвалил его членов за то, что те научились привлекать на Дальний Восток инвестиции, создали 18 территорий опережающего развития и свободный порт Владивосток, привели в действие программу «Дальневосточный гектар». Однако, по его словам, добиться позитивных изменений в жизни обитателей региона еще не получилось. Президент напомнил о значительной депопуляции, отмечающейся в регионе, и призвал работать над тем, чтобы сделать жизнь его жителей комфортнее.
Он также затронул тему иностранных инвесторов в экономику региона, заявив на пленарном заседании Восточного экономического форума во Владивостоке, что при определенных объемах вложений средств в развитие Дальнего Востока им будут предоставлены преимущества в получении российского гражданства, передает информационное агентство ТАСС.
Побеседовать о проблемах территории и возможностях ее развития с «Полит.ру» согласился Владимир Климанов, экономист, эконом-географ, заведующий кафедрой государственного регулирования экономики Института общественных наук (ИОН) РАНХиГС.
«Дальний Восток – это значительная часть территории нашей страны, но это – часть с достаточно малым населением. Это всем известный факт, и понятно, что учет интересов Дальнего Востока будет обуславливаться скорее не долей региона в численности населения, а его геополитическим значением для России. В этой связи очевидно, что со стороны федерального бюджета регионы Дальнего Востока в любом случае будут получать дополнительную поддержку, но многие механизмы поддержки для этих регионов будут отличаться от механизмов, применяемым на других территориях нашей страны.
Поэтому именно на Дальнем Востоке возникла идея новой формы поддержки локальных участков территорий для привлечения инвесторов, в том числе и зарубежных инвесторов, в виде территорий опережающего развития. Опыт из создания пока достаточно небольшой – они формируются чуть больше двух лет. Поэтому говорить о том, что это безусловно успешный инструмент для привлечения инвесторов на эту территорию, пока еще рано. Тем не менее, в целом подобного рода зоны или территории, создающие условия для опережающего роста по отношению к иным территориям, необходимы. И именно данные точки, наверно, и следует рассматривать прежде всего как точки роста экономики всего макрорегиона.
ТОРы, территории опережающего развития, уже возникли не только на территории Приморья, но и в Амурской области, на Сахалине, Камчатке. Они даже возникают сейчас и в других макрорегионах страны, поскольку могут создаваться на территориях моногородов, закрытых административно-территориальных образований. И они действительно становятся точками роста для разных территорий.
Одной из таких точек роста на территории непосредственно Дальнего Востока (может быть, даже основной точкой роста) является город Владивосток, где в эти дни проходит Восточный экономический форум. И специально принятый федеральный закон создает массу условий для того, чтобы этот город и дальше активно развивался с привлечением туда инвесторов, а также просто туристов из-за границы, - с тем, чтобы создавались условия для укоренения населения на Дальнем Востоке.
Точками роста на Дальнем Востоке можно считать и некоторые территории, в которых создаются крупные производства – как, например, газохимический комбинат в Амурской области в Свободном, или же как космодром «Восточный». Так что говорить о том, что точек роста в макрорегионе нет, нельзя: они есть, они будут и далее развиваться – что в целом будет способствовать развитию этой территории.
Если же говорить о том, как можно удержать население на Дальнем Востоке, поскольку это является наиболее существенной проблемой последних двух-трех десятилетий (проблема депопуляции населения на Дальнем Востоке давно известна), то здесь решение может быть только комплексным. Оно должно включать в себя как вопросы экономического развития территории путем создания новых рабочих мест, в том числе высокопроизводительных (а это связано как раз с той инвестиционной деятельностью, которая привязана к ТОРам или другим подобным территориям), так и решение ряда социальных проблем и вопросов различного рода поддержки населения.
Нельзя сказать, что уникальной палочкой-выручалочкой тут будет программа «Дальневосточный гектар», но, тем не менее, это правильный шаг в сторону того, чтобы население, которое стремится жить в регионе и далее, получило хотя бы выгоды от наличия собственного земельного участка для проживания и какой-либо деятельности. И это нельзя не учитывать.
Кроме того, очень правильные идеи звучат относительно того, чтобы в городах Дальнего Востока создать комфортную среду. Здесь нельзя не отметить, что Владивосток еще лет десять назад представлял собой вообще другой город. Вряд ли в России вообще есть еще столь значительные трансформации городского пространства за последние десятилетия, как та трансформация, которая произошла во Владивостоке.
Раньше этот город существовал исключительно, как всем казалось, «для железа»: в нем кругом располагались разного рода портовые сооружения, склады, войсковые части, что угодно еще из этой серии, но не то, что создает комфорт для проживания горожан, и город не был связан воедино, интегрирован столь плотно, как того хотелось бы. Но после проведения там саммита АТЭС, строительства гигантских портов, возникновения нового кампусного Дальневосточного университета, других преобразований городской среды в центре мы можем уверенно говорить, что Владивосток шагнул сразу на несколько десятилетий вперед с точки зрения комфортности городской среды.
Позитивные изменения в городской среде в эти годы наблюдались и в Хабаровске, где благодаря конкурентной позиции краевой и городской администрации была значительно облагорожена территория в центральной части города. Отмечались таких изменения и в других города Дальнего Востока. Но в целом нужно сказать, что мы понимаем: из-за особенностей географического положения, особенностей климата, непривычного для жителей европейской части страны, здесь еще нужно приложить массу усилий, чтобы городская среда в населенных пунктах Дальнего Востока стала комфортной для проживания и жизнедеятельности населения», – сказал Владимир Климанов.
Говоря федеральных программах развития, в которых, по словам президента России, недостаточное внимание уделяется Дальнему Востоку, эксперт высказал мнение, что такой подход мог иметь место, поскольку дола этого макрорегиона в экономическом потенциале страны пока невелика.
«Мне кажется, это обусловлено тем, что доля Дальнего Востока в экономическом потенциале страны и численности населения действительно невысока. И то внимание, которое уделялось другим регионам, связано именно с пропорциональностью этого внимания по отношению, в частности, к численности населения.
Надо отметить, что с 2017 года изменился принцип формирования и корректировки государственных программ и федеральных целевых программ. И Минвостокразвития, Министерство Российской Федерации по развитию Дальнего Востока, во всех случаях выступает теперь в качестве третьего обязательного министерства, на согласование с которыми отправляются проекты таких документов всеми другими министерствами. То есть учет дальневосточной тематики теперь обязателен при формировании и корректировке государственных и федеральных целевых программ», – объяснил Владимир Климанов.
Власти не хотят отказываться от идеи налога на тунеядство: как заявил накануне глава Минтруда Максим Топилин, новый сбор должен учитывать все возможные доходы официально не работающих россиян, а также их имущество. По словам министра, в Госдуме сейчас идет работа по созданию реестра граждан, которые пользуются бесплатной помощью государства, но не вносят платежи в пенсионную систему и систему медицинского страхования — таких может оказаться 15 млн человек. Нужен ли стране налог на тунеядство?
Борьба с теневой экономикой и нелегальными доходами необходима, но главное, чтобы не пострадали невиновные, считает первый замдиректора Института глобализации и социальных движений Анна Очкина: «Это, прежде всего, проблема рынка труда со стороны работодателей, а наказать и прижать хотят работников — тех, кто устроен неофициально. Сильнее всех пострадают люди, у которых большие проблемы с деньгами и работой. Под каток могут попасть все, потому что у нас не очень-то человекоориентированная социальная политика».
О налоге на тунеядство впервые заговорили около двух лет назад. Эксперты не раз подчеркивали, что он не должен распространяться на инвалидов, граждан, которым приходится ухаживать за больными родственниками и малолетними детьми, а также тех, кто живет за счет своего огорода. Предполагается, что налогом не будут облагаться и те россияне, которые существуют за счет процентов от банковских вкладов или легально сдают внаем недвижимость — они и так делают соответствующие отчисления в бюджет.
К вопросу о размере налога, как и к определению границ его применения, нужно подходить с осторожностью, отметил председатель исполкома Российского союза налогоплательщиков Артем Кирьянов: «Это мог бы быть фиксированный налог, который временно неработающий гражданин платит в бюджет, но он не должен превышать какие-то форматы минимальных платежей индивидуального предпринимателя. То есть то, о чем мы говорим, могло бы выражаться в некой цифре в несколько десятков тысяч рублей в год. Не все временно безработные действительно скрывают свои доходы: есть люди в сложной финансовой ситуации, есть люди, которые не в состоянии работать, есть льготные категории граждан, которые надо исключать из-под действия такого законопроекта».
По словам главы Минтруда Максима Топилина, предполагаемый размер налога может составить 25 тыс. руб. в год, из которых 10 тыс. будут направляться в систему медицинского страхования, а остальные 15 тыс. — в Пенсионный фонд.
Что же касается учета собственности неофициально работающих россиян, то речь, скорее всего, идет о незаконных доходах, которые эта собственность может генерировать, пояснил заведующий кафедрой государственного регулирования экономики РАНХиГС Владимир Климанов. Эксперт уверен, что детальная проработка проекта потребует так много времени, что статус закона он получит еще не скоро: «Для многих сдача квартиры в аренду является адекватным денежным доходом, но формально это может не учитываться как именно денежный доход данного человека или семьи. В этой связи учет подобного рода случаев, наверное, имеет смысл. Если же говорить о возможности принятия подобного закона, то, мне кажется, его проработка требует дополнительного комплекса работ, связанных с методологией учета этих граждан и так далее — здесь есть комплекс технических и идеологических вопросов».
Предполагается, что российский закон о налоге на тунеядство будет учитывать белорусский опыт — в стране с весны 2015 года неработающих граждан обязали платить в бюджет порядка $200 в год. Это, однако, вызвало протесты населения, и в результате в марте текущего года власти страны решили скорректировать закон и временно приостановили его действие.
Россия сообщила в ООН о военных расходах за 2016 год на сумму 2 трлн руб. — скромных по меркам официальных трат бюджета на оборону. Это лишь 42% от того, что следовало бы задекларировать по стандартам ООН, оценивает экономист
Российское правительство передало в ООН ежегодные сведения о своих военных расходах: в 2016 году они составили 2,1 трлн руб. — на 29% меньше, чем в предыдущем. Наряду с данными федерального бюджета эта отчетность, раскрываемая Россией перед Управлением ООН по вопросам разоружения (UNODA), остается одним из альтернативных источников информации о российских тратах на оборону.
Согласно рекомендациям генерального секретаря ООН, страны должны направлять сведения о своих военных бюджетах за прошедший год не позднее 30 апреля, но Россия подала эти данные только 30 июня, следует из обновления в базе UNODA. При этом еще 24 августа представитель UNODA сообщал РБК, что управление «еще не получило данных о военных расходах России за 2016 год». Тем не менее, даже несмотря на задержку, Россия остается одной из немногих стран, которые регулярно и бесперебойно раскрывают эти данные перед ООН.
В прошлом году Россия сообщила миру о военных расходах в размере 2,9 трлн руб. за 2015 год, и это примерно совпадало с расходами федерального бюджета, исполненными по разделу «Национальная оборона» (см. инфографику). Однако на этот раз поданная в ООН оценка рекордно — на 83%, или 1,7 трлн руб. — разошлась с расходами бюджета по разделу «Национальная оборона»: последние составили почти 3,8 трлн руб. в 2016 году (включая секретные расходы). В это число вошли разовые расходы на 975 млрд руб. (по версии Счетной палаты) на досрочное погашение кредитов предприятий ОПК, о котором осенью 2016 года объявил министр финансов Антон Силуанов, — эти расходы напрямую к военным не относятся. Но даже если их не считать, оборонные расходы федерального бюджета все равно превысили бы 2,8 трлн руб. в прошлом году.
По решению Черномырдина
Система стандартизированной отчетности ООН о военных расходах была введена в 1980 году в целях повышения прозрачности в военных отношениях. Отчетность добровольная, но правительство России в 1994 году приняло постановление о ежегодном представлении этих данных в ООН начиная со сведений за 1992 год.
Согласно правительственному постановлению от января 1994 года (его подписывал премьер Виктор Черномырдин), данные о военных расходах для ООН готовит целая группа ведомств, включающая Минфин, Минэкономразвития, Минобороны, ФСБ, МВД и другие. Окончательные цифры Минфин должен передавать Министерству иностранных дел, которое и представляет отчетность в ООН. РБК направил запросы в Минфин, Минобороны и МИД.
Военные тайны
Стандарт ООН предполагает, что страны отчитываются о расходах на содержание своего воинского состава, на операции и техническое обслуживание, закупки и создание вооружений, исследования и разработки. Под «военными расходами» понимаются «все финансовые ресурсы, которые государство тратит на нужды и функции его вооруженных сил». ООН ожидает, что сведения должны быть «полными» и «исчерпывающими». В том числе стандарт требует учета текущих расходов, связанных с прошлой военной деятельностью (например, пенсии отставным военным или затраты на утилизацию вооружения). По этой логике военные расходы, рассчитываемые для ООН, должны пониматься максимально широко.
Применяя стандарт ООН, заведующий лабораторией военной экономики Института Гайдара Василий Зацепин рассчитал (.pdf), что суммарные военные расходы российского бюджета в 2016 году составили 4,93 трлн руб., или 5,7% ВВП. Сюда входят и косвенные военные расходы, которые «сидят» в других разделах бюджета — «Национальная безопасность и правоохранительная деятельность» (войска национальной гвардии, органы пограничной службы), «Национальная экономика» (капитальное строительство в рамках гособоронзаказа), разделы «Социальная политика», «Здравоохранение», «Жилищно-коммунальное хозяйство» (расходы Минобороны).
Получается, что сведения, представленные Россией в UNODA, могут быть занижены более чем в два раза по сравнению с теми, которые полагалось бы предоставить по стандарту ООН.
Как пояснил РБК источник, знакомый с распределением федерального бюджета, такой разрыв объясняется закрытой (секретной) частью бюджета. «Есть открытая часть бюджета, а есть закрытая. Минобороны отчитывается по закрытой части бюджета вплоть до копейки перед Счетной палатой, Минфином и другими ведомствами. Но закрытая часть бюджета никогда в открытый доступ не попадает», — сказал источник. ООН рекомендует отчитывающимся странам давать необходимые пояснения к цифрам, но Россия нигде не дает таких пояснений.
В 2016 году, по данным Института Гайдара, 21,7% расходов всего федерального бюджета (постсоветский максимум) проходило по закрытым статьям. В том числе в разделе «Национальная оборона» были засекречены более 70% расходов (около 2,7 трлн руб.), в другом силовом разделе — «Национальная безопасность» — 29% (или 0,5 трлн руб.). Делать однозначные выводы о военных расходах России сложно — раздел «Национальная оборона» «почти весь секретный», говорит заведующий кафедрой государственного регулирования экономики Института общественных наук РАНХиГС Владимир Климанов.
Личный состав обходится все дороже
Данные о военных расходах предоставляются в ООН в двух разрезах (см. инфографику): по видам войск (сухопутные войска, флот, авиация и др.) и по функциональному типу расходов (содержание личного состава, эксплуатация и обслуживание материально-технической базы, закупки вооружений и капитальное строительство, исследования и разработки). Бросается в глаза кратное сокращение декларируемых расходов 2016 года на Военно-морской флот (в 4,4 раза) и Военно-воздушные силы (в 4,8 раза), при том что затраты на другие виды войск составляют более 60% общих расходов. С другой стороны, расходы на личный состав вооруженных сил и военизированных структур выросли более чем в два раза (до 1,2 трлн руб.), а расходы на закупки и строительство (гособоронзаказ) сократились вчетверо.
Рост расходов на личный состав мог быть связан с увеличением денежного довольствия военнослужащих, полагает Климанов. В частности, рост расходов на военный персонал «связан в настоящее время в основном со значительным ростом численности солдат и сержантов, проходящих военную службу по контракту, однако после 2017 года этот фактор прекратит свое действие в связи с достижением этой категорией целевой численности», — пишет Зацепин в обзоре Института Гайдара. А расходы на личный состав и гособоронзаказ — это «сообщающиеся сосуды», говорит ведущий научный сотрудник института «Центр развития» ВШЭ Андрей Чернявский: властям просто приходится перераспределять средства в условиях жесткого бюджета.
Правительством Кировской области принято решение продолжить проект по поддержке местных инициатив ППМИ и в 2018 году. Об этом стало известно на заседании президентского Совета по развитию местного самоуправления.
Вместе с тем, был одобрен проект «Народный бюджет», в рамках которого местные жители следят за тратой бюджетных средств.
По словам временно исполняющего обязанности губернатора Кировской области Игоря Васильева, проект повышает ценность выполненных работ и укрепляет доверие к власти. Владимир Путин отметил, что другим регионам следует учесть опыт Кировской области в данном направлении.
Доктор экономических наук, директор Автономной некоммерческой организации «Институт реформирования общественных финансов» Владимир Климанов напомнил, что реализация ППМИ является частью масштабной государственной стратегии.
«Проект «Народный бюджет» идет в логике повышения открытости и прозрачности бюджета в целом, – комментирует Климанов. – Это ростки демократии, которые нельзя не приветствовать. Минфин составляет рейтинги открытости и прозрачности бюджета, учитывая партисипативное бюджетирование. Оно подразумевает участие граждан в формировании части региональных и местных расходов. Бюджет – субстанция сложная, с ней обязательно должны работать профессионалы, учитывающие интересы граждан. При этом, если обычный гражданин понимает, как формируются доходы бюджета и что его чаяния находят отражение в его расходной части, то это, вне всякого сомнения, позитивная вещь, правильная во всех смыслах».
В России выросло производство ювелирных украшений. По различным данным, увеличение составило от 12% до 15%. Среди причин специалисты назвали укрепление рубля в начале года, сокращение экспорта, подорожание изделий из золота за рубежом, а также рост числа свадеб в нашей стране.
Производство золотых украшений в России увеличилось на 12%. Об этом говорят данные за первые шесть месяцев 2017 года по сравнению с аналогичным периодом 2016-го. Их предоставил «Известиям» генеральный директор Гильдии ювелиров России Эдуард Уткин. По его словам, за первое полугодие также было изготовлено на 8% больше украшений из серебра.
По информации Росстата, к июню с начала 2017 года в России было изготовлено товаров из серебра и золота на сумму 7,1 млрд рублей, что на 15,3% больше, чем за первые шесть месяцев прошлого года.
По словам руководителя Гильдии ювелиров, основная причина увеличения производства — снижение цен на драгоценные металлы.
— Курс рубля к доллару вырос в I квартале 2017 года на 26%: этот факт сделал более выгодными импортные операции и менее — экспортные, — сказал Эдуард Уткин. — Мы смогли закупать больше сырья и производить. Например, в I квартале этого года золото стоило на 17,5% дешевле (по сравнению с аналогичным периодом прошлого года), а серебро стало дешевле на 7,5%. В свою очередь, и розничная цена на украшения упала, а за ней вырос и спрос.
По данным Федеральной таможенной службы (ФТС), которые привел Уткин, в I квартале 2017-го импорт ювелирных изделий увеличился на 28%, а экспорт из России сократился на 65%.
Заведующий кафедрой государственного регулирования экономики РАНХиГС Владимир Климанов отметил, что рост ювелирного производства связан также с выходом из тени многих производителей.
— Раньше теневой сектор в этом бизнесе не давал основным игрокам ни повышать цены на свою продукцию, ни увеличивать производство. Теперь ситуация на рынке стабилизировалась, — заметил Владимир Климанов.
Экономист полагает, что рост спроса на украшения может быть продиктован желанием населения найти стабильные источники сохранения своих сбережений и предпочтением банкам золота.
Профессор Российского государственного социального университета Никита Кричевский одной из причин изменений на рынке назвал тот факт, что ведущие европейские и американские бренды вопреки снижению стоимости драгоценных металлов повышают цены.
При этом специалисты отметили, что спрос на ювелирные изделия сегодня вырос и на мировом рынке.
Член Гильдии маркетологов Николас Коро в то же время добавил, что в России рост интереса к покупкам золотых и серебряных украшений связан с появлением у граждан денежных излишков.
— Это касается среднего и старшего поколений. Деньги на покупку ювелирный изделий появляются за счет того, что средства, отложенные на отдых всей семьей за рубежом, не были полностью использованы: например, отпуск в итоге был проведен в России или просто никто никуда не поехал, — сказал эксперт.
Николас Коро отметил, что на общую картину увеличения спроса на золото повлияло и то, что браков в 2017 году заключали больше: выросли продажи обручальных колец.
Как сообщали «Известия», число зарегистрированных браков в России за первое полугодие этого года увеличилось на 8,5%, до 289,9 тыс. При этом количество разводов практически не изменилось и составило 247,7 тыс. в первой половине 2017 года против 246,6 тыс. в прошлом году.
Дмитрий Медведев подписал решение о создании новой территории опережающего развития «Южные Курилы». На связи со студией - директор института реформирования общественных финансов и заведующий кафедрой государственного регулирования экономикой РАНХ и ГС при президенте РФ Владимир Климанов.
Владимир Климанов: Территории опережающего развития (ТОР) – это особые зоны, которые выделяются для ускоренного развития экономики и повышения уровня жизни на этой территории, привлечения иностранных и отечественных инвестиций. Там создаются упрощенные административные процедуры, льготное налогообложение, особый таможенный режим. Это обычно называется «точками экономического роста» или «полюсами роста». Уже по всей стране создано около сорока подобных территорий – ТОРов. ТОРы стали возникать только с 2015-го года. Первоначально предполагалось, что они будут только на территории регионов Дальнего Востока, а также моногородов. Позднее это распространилось и на закрытые административно-территориальные образования. По истечении трех лет после вступления в силу закона, он будет распространен на возможность создания подобных зон на территории всей России.
Полностью комментарий Владимира Викторовича Климанова слушайте в аудиофайле.
Льготы из «социального пакета» для бюджетников и силовиков следует вывести из системы соцподдержки, считают эксперты института Минфина. Еще одна мера для повышения эффективности льгот — введение единого пособия
«Социальный пакет» льгот бюджетников и силовиков следует вывести из системы соцподдержки и отнести в другие бюджетные классификации в зависимости от цели выделения тех или иных средств, считают эксперты Научно-исследовательского финансового института (НИФИ) Минфина. Доклад «Развитие эффективной социальной поддержки населения в России: адресность, нуждаемость, универсальность» опубликован на сайте института (.pdf). Цель предлагаемого нововведения — более справедливая оценка эффективности расходования бюджетных средств.
Минус бюджетники
По мнению экспертов НИФИ, в системе социальной поддержки следует оставить только расходы на предоставление мер, призванные снизить последствия от сокращения доходов граждан.
Для этого, в частности, предлагается исключить из системы социальной поддержки (а именно, из бюджетных расходов по разделу «Социальная политика») так называемый социальный пакет — речь идет о льготах, которые получают бюджетники, силовики, сотрудники государственных организаций и т.д. Льготы им предоставляются не из-за риска бедности, а благодаря работе в определенной сфере, указывают на противоречие авторы. Среди получателей могут быть главы госпредприятий и региональные депутаты, приводят они пример. Частично такие льготы на федеральном уровне уже исключили из соцподдержки, но в регионах ситуация не изменилась: доплаты к пенсиям госслужащих и прочие выплаты за особые условия труда до сих пор проходят как «пособия по социальной помощи населению», говорится в докладе.
В бюджетной классификации эти расходы должны встать «на свое законное место — в оплату труда», сообщила РБК пресс-служба НИФИ. «Они являются одним из элементов вознаграждения за труд, частью эффективного контракта работника. И оценивать эффективность расходования этих бюджетных средств мы будем уже с точки зрения трудовых отношений и справедливости оплаты труда, а не в рамках системы государственной поддержки граждан, подверженных социальным рискам», — объясняют эксперты.
Кроме того, НИФИ предлагает отменить право на получение мер социальной поддержки членами семьи носителя льготы (как федерального, так и регионального уровней). Исключение авторы исследования допускают лишь для членов семьи из числа иждивенцев. По их мнению, такой подход «будет полностью отвечать принципу социальной справедливости».
В России меры господдержки носят адресный характер, сообщила РБК пресс-служба Минтруда: она «осуществляется в отношении конкретного гражданина, чьи персональные данные находятся в распоряжении органов социальной защиты». Исходить нужно из критериев нуждаемости, и на федеральном уровне они уже применяются в отношении выплаты пособия при рождении третьего и последующего ребенка (при расчете выплаты используется среднедушевой денежный доход семьи). Но такой критерий нельзя применять, например, к выплатам в рамках социального страхования на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством, отмечают в ведомстве.
Вэлфер для России
В качестве еще одного способа облегчить систему соцподдержки НИФИ предлагает введение универсального пособия для малоимущих, которое заменит собой часть действующих мер. Базовый вариант предполагает объединение в одно пособие большинства действующих мер для малоимущих граждан и пособия по безработице, существует и расширенный вариант. Как отмечает НИФИ, введение единого пособия направлено на профилактику социального иждивенчества, а также на вывод бедных домохозяйств на самообеспечение.
Впрочем, эту идею не поддерживает Минтруд — ранее пресс-служба ведомства сообщала РБК, что она нецелесообразна: «Каждый вид помощи назначается по определенным основаниям, учитывает положение конкретного человека или семьи, имеет свой срок предоставления. Одна и та же семья может получать один вид помощи, но не иметь право на другой». «К тому же меры социальной поддержки устанавливаются разными органами власти, имеют разные источники финансирования», — отметили в ведомстве. Чтобы расходы на социальную поддержку не увеличивались, эксперты предлагают также рассмотреть возможность отмены некоторых налоговых льгот, например по НДС и НДФЛ.
«Группы получателей соцпомощи, выделенные в докладе, выглядят вполне обоснованно для возможного исключения, поскольку государственные служащие получают зарплату выше средней по экономике, и действительно получают дополнительную помощь в виде бонусов, бесплатных полисов ДМС и других выплат. Фактически они оказываются в еще более привилегированном положении, чем другие группы», — рассуждает завкафедрой государственного регулирования экономики РАНХиГС Владимир Климанов.
Кроме того, НИФИ настаивает на полной инвентаризации мер соцподдержки. По мнению авторов доклада, из региональных систем соцподдержки необходимо исключить меры, дублирующие федеральные льготы. Необходимо также консолидировать немалое количество мер, полагающихся одной и той же категории льготников. В основном это характерно для региональных мер поддержки семей с детьми, объясняет пресс-служба НИФИ. По разным поводам, «но с одной и той же целью получателям с разной регулярностью выплачиваются, как правило, небольшие суммы», указывают аналитики.
Что не так с оценкой льгот?
В корректировке также нуждается ведение статистики социального обеспечения, отмечают эксперты НИФИ. «Принципы и методы действующей в России системы учета мер соцподдержки населения не позволяют оценивать эффективность принимаемых мер, а также сравнивать ее результаты с аналогичными зарубежными системами», — говорится в докладе.
Для этого, по мнению НИФИ, необходимо привести используемую в бюджетном учете классификацию функций государства в сфере соцзащиты в соответствие с международными стандартами. Также предлагается разработать и внедрить индекс социальной поддержки как инструмент мониторинга изменений в регионах и повышения фискальной ответственности (в НИФИ предлагают взять за основу уже существующий интегральный Индекс социальной поддержки (ИНСОП). Кроме того, повышению эффективности оценки расходования бюджетных средств на меры соцподдержки будет способствовать внедрение базы данных ASPIRE (Атлас индикаторов социальной защиты) в работу Минфина и региональных администраций, считают экономисты.
Расходы бюджетов бюджетной системы России на социальную политику ежегодно растут, отмечает НИФИ (см график). В 2015 году (последний рассматриваемый аналитиками период) расходы консолидированного бюджета внебюджетных фондов по разделу «Социальная политика» составили 13% ВВП — на 4,2 п.п. больше, чем в 2005 году.
Повод для реформы
Реформы в сфере социальных льгот потребуют «времени и ресурсов», на них трудно решиться в неблагоприятной экономической ситуации, пишут авторы доклада НИФИ. Сейчас граждане продолжают жить в условиях низких зарплат в бюджетной системе, и «с этим приходится считаться и дополнять ее системой социальной поддержки», отмечает председатель комитета Совета федерации по социальной политике Валерий Рязанский.
Как заявили РБК в Минфине, ведомство «не планирует отмену каких-либо социальных обязательств перед гражданами». Что касается доклада, то в нем отражена позиция экспертов института, а не министерства, отметили в пресс-службе, добавив, что Минфин не проводил оценок влияния этих мер на бюджет и уровень бедности в стране.
В эту статью были внесены правки после публикации. Изначально в ней говорилось, что НИФИ предлагает отменить социальные льготы для бюджетников и силовиков. Однако, как сообщила РБК пресс-служба института, речь идет об изменении в бюджетной классификации: эти расходы должны отражаться не в разделе «Социальная политика», а проходить как оплата труда (см. четвертый абзац материала). В тексте также отредактированы неточности, связанные с интерпретацией предлагаемых мер по инвентаризации льгот.
Заместитель министра финансов РФ Леонид Горнин направил в адрес главы Северной Осетии Вячеслава Битарова письмо с требованием привести в порядок бюджет республики, сообщает «Коммерсант.ru». Замминистра РФ отметил, что основным приоритетом бюджета республики стали «прочие расходы», не связанные с обеспечением социально значимых выплат. Ситуация, произошедшая в Северной Осетии, с одной стороны, отражает типичный процесс, который в настоящее время складывается при взаимоотношениях федерального центра с регионами. С другой стороны, нужно понимать, что история действительно достаточно критична. Помимо того, что в Северной Осетии слишком высок объем государственного долга, есть нарушения бюджетной дисциплины. Поэтому, конечно, меры должны носить оперативный характер.
В целом, если говорить об отношениях, складывающихся между Минфином и регионами, необходимо отметить, что в конце прошлого года были приняты поправки в Бюджетный кодекс (уточняющиеся новыми поправками в июле текущего года), которые обязали все субъекты Российской Федерации подписывать соглашения с Минфином. Соблюдение требований таких соглашений для регионов является обязательным. В случае невыполнения условий, заложенных в эти соглашения, регион в очередном финансовом году будет терять до 10% объема дотаций уже следующего очередного финансового года.
Предусматриваются и более жесткие меры, связанные с тем, что меры бюджетного принуждения в соответствии с бюджетным кодексом касаются только вопросов сокращения поступления межбюджетных трансфертов, их приостановления на некоторый срок и так далее. Мер, связанных со снятием губернатора в этих соглашениях не предусмотрено. Но несоблюдение требований бюджетного законодательства может инициировать политический процесс. В этой связи мне не известны случаи, когда Минфин в лице, видимо, замминистра Горнина направлял предупредительные письма о том, что существует угроза какого-либо политического решения. Обычно, а такие случаи были (и в этом году уже имели неоднократный характер, хотя и не массовый), Минфин вынужденно прибегал к использованию мер бюджетного принуждения.
Могу предсказать, что в конце 2017 года, точнее в начале 2018 года, когда Минфин будет проводить оценку выполнения регионами соглашений о получении дотаций, достаточно много регионов не справятся с их условиями. Поскольку они, например, предусматривают рост налоговых доходов, обеспечение темпов экономического роста, снижение уровня безработицы. Если я не ошибаюсь, в соглашении с Северной Осетией было предусмотрено снижение безработицы буквально на одну сотую процента. Хотя мы понимаем, что там, скорее, можно ожидать рост безработицы, нежели ее снижение.
Закон о стратегическом планировании в его нынешней редакции начал разрабатываться еще в 2005 году. Спустя девять лет формулирования, уточнения определений, переписывания статей, увязывания интересов элит 172-ФЗ принят. Но споры о его эффективности, тем не менее, не прервались. Более того, документ всколыхнул новую мощную волну обсуждений «где мы находимся и куда движемся». Поэтому в рамках выставки-форума «Иннопром-2014» аналитический центр и журнал «Эксперт-Урал» решили организовать панельную дискуссию «Региональные стратегии-2030».
Расставить точки
Мировой опыт показывает, что развивать всю территорию региона невозможно. Даже в процветающих районах существуют депрессивные точки. О необходимости концентрации ресурсов мы писали не раз (см., например, здесь).
- В инновационно-технологическом сообществе к территориальным стратегиям сформировалось довольно жесткое отношение, - развивает тему директор проектного офиса Российской венчурной компании Евгений Кузнецов. - Термин «регион» в его традиционном понимании (исторически сложившаяся общность муниципальных образований) в этой среде не актуален. Очень показательна, например, позиция известного венчурного капиталиста, сооснователя фонда Draper Fisher Jurvetson Тима Дрейпера, который сейчас активно лоббирует разделение Калифорнии на шесть частей. Он считает, что штат не сможет нормально развиваться, если будет совмещать все существующие на его территории кластеры. Нам такой подход кажется странным. Однако для западного побережья США противостояние, скажем, айтишников Сан-Франциско и медиков и биологов Сан-Диего - наболевшая проблема, находящая отражение в региональном законодательстве. В Северной Америке важнейшими экономгеографическими единицами являются хабы, которые создают совершенно новую опорную сетку глобального взаимодействия. Разработку всей инновационной продукции в Штатах обеспечивают шесть-семь хабов, они же вносят основной вклад в ВВП страны и конкурируют с другим подобными территориальными образованиями, сложившимися вокруг Лондона, Парижа, Гонконга, Токио и т.д. Таким образом, мы говорим о реинжиниринге региональной матрицы, о создании структур, способных формировать конкурентоспособные условия для деятельности на глобальном уровне.
На наш взгляд, точками роста должны стать агломерации (такого понятия в законе нет, но пилотные проекты по их формированию уже запущены). Во-первых, в них концентрируется бо?льшая часть населения (в России - это 75%, в Европе - 67%, в США - 85%). Во-вторых, они отличаются высокой производительностью. В мире 600 крупнейших городов - это 22% жителей и 50% ВВП.
В России, правда, с развитостью агломераций пока все плохо. Завкафедрой госрегулирования экономики РАНХиГС Владимир Климанов считает, что их может сформироваться около 50. Но на последней апрельской конференции Высшей школы экономики Константин Криничанский и Анастасия Унрау из Южно-Уральского госуниверситета привели статистику: Москва и Санкт-Петербург обеспечивают 27% ВВП страны, на следующие 30 крупнейших с точки зрения экономики городов приходится всего 16%, на остальные 133 с населением больше 100 тыс. человек - 12%. Аналогичные показатели, например, США - 13%, 37%, 33%. Почти половина ВВП в нашей стране производится за пределами городов, в основном - на месторождениях. Но отсюда можно сделать два позитивных вывода. Во-первых, в развитии российских агломераций заложен серьезный потенциал. Во-вторых, следствием урбанизации в России должна стать столь желанная диверсификация экономики.
Импорт алмазов и бриллиантов вырос в России за первое полугодие в два раза по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Ввоз рубинов, сапфиров и изумрудов увеличился вчетверо. По данным Федеральной таможенной службы (ФТС), за январь-май в Россию привезли более 60,5 тыс. обработанных и необработанных алмазов.
Эксперты связывают это с обелением рынка и политикой ЦБ, когда регулятор активно закрывает банки, занимающиеся обналичиванием незаконных доходов.
Заведующий кафедрой государственного регулирования экономики Российской академии народного хозяйства и госслужбы (РАНХиГС) Владимир Климанов считает, что легализация рынка может привести к краткосрочному повышению цен на ювелирные изделия, но это останется заметным лишь для россиян, которые будут покупать драгоценности в неспециализированных торговых точках.
Правительство РФ в полтора раза увеличило объем бюджетных кредитов, которые получат в текущем году российские регионы. Изначально федеральная казна должна была направить на эти цели 200 миллиардов рублей, сейчас показатель довели до 291 миллиарда. Бюджетные средства пойдут на замену дорогих коммерческих кредитов и позволят субъектам Федерации ослабить свое долговое бремя. Однако претендовать на дешевые государственные займы вправе только регионы, выполняющие непростые условия соглашений с минфином РФ. Насколько активно субъекты СЗФО пользуются механизмом бюджетного кредитования, что мешает региональным властям реструктуризовать государственные долги, выясняла корреспондент «РГ».
Как сэкономить миллиард
Чтобы устранить несбалансированность регионального бюджета субъект Федерации может обратиться к четырем источникам заимствования. Это кредиты российских и иностранных финансовых организаций, займы федерального бюджета, региональные облигации и государственные областные гарантии.
Если не считать государственные гарантии, расплата по которым может не наступить, а может, наоборот, ввергнуть бюджет в еще большие долги, наименее затратным способом пополнить региональную казну является государственный кредит. Его можно взять по символической ставке 0,1 процента годовых на срок до пяти лет. В то же время минимальная кредитная ставка для государственного сектора в банках «большой тройки» складывается из ключевой ставки Центробанка плюс несколько процентов. Поэтому, замещая коммерческие займы государственными, субъекты РФ экономят существенные деньги на обслуживании госдолга.
К примеру, Вологодская область, где объем государственного долга в июле составлял 31,2 миллиарда рублей, или 70 процентов к годовому объему налоговых и неналоговых доходов, в 2014-2016 годах получила бюджетные кредиты на сумму 20,7 миллиарда рублей. В текущем году - на шесть миллиардов. Не выплачивая проценты коммерческим финансовым организациям, за три года регион сохранил больше трех миллиардов рублей. В 2017-м экономия оценивается в 400 миллионов рублей. Это очень существенные суммы для региона, чьи доходы в текущем году составляют порядка 50 миллиардов рублей.
Что важно, область ни разу не нарушала параметры соглашений с федеральным министерством финансов. А рамки минфина, которые касаются оптимизации расходов, ограничения доли коммерческих кредитов в структуре госдолга, финансирования различных полномочий и многого другого, можно назвать достаточно жесткими.
Кстати, весь профицит бюджета, который в первом полугодии 2017-го составил на Вологодчине 3,3 миллиарда рублей, пошел на погашение государственного долга. Поэтому можно считать, что деньги, сэкономленные с помощью государственных кредитов, позволяют региону тратить еще меньше бюджетных средств на обслуживание заимствований.
- К 1 января 2018 года мы должны достигнуть размера государственного долга области на уровне 63 процентов от налоговых и неналоговых доходов, - делится информацией начальник регионального департамента финансов Валентина Артамонова. - На его сокращение в текущем году мы направим в общей сложности четыре миллиарда рублей.
Эхо налогового маневра
Однако 16 регионов по итогам прошлого года вынуждены были вернуть в федеральный центр бюджетные займы. В некоторых случаях заемщики попали в «возвратные» списки в результате стечения обстоятельств, спрогнозировать которые было практически невозможно.
Так произошло в Архангельской области. В прошлом году собственные бюджетные доходы Поморья просели из-за резкого сокращения налоговых поступлений со стороны плательщиков НАО, связанного, в том числе, со снижением цен на нефть.
Повлиял на ситуацию и так называемый налоговый маневр в отношении предприятий нефтегазодобывающего сектора. Чтобы профинансировать социальные обязательства, региону пришлось увеличить объем коммерческих заимствований.
- В результате Архангельская область не выполнила условия соглашений о предоставлении бюджетных кредитов, заключенных с минфином России в 2015-2016 годах, - рассказывает член комитета Госдумы по бюджету и налогам Дмитрий Юрков. - В связи с этим в 2017 году досрочному возврату в федеральный бюджет из бюджета Архангельской области подлежит 12,3 миллиарда рублей.
Вместо бюджетного займа региону придется вновь брать коммерческий кредит. Как подсчитали архангельские депутаты, дополнительные расходы областного бюджета на выплату процентов финансовым организациям превысят 500 миллионов рублей. Чтобы исправить ситуацию, парламентарии предлагают рефинансировать бюджетные кредиты и смягчить правила их предоставления, использования и возврата. Инициативу региональных законодателей поддерживают и некоторые федеральные коллеги.
Бюджетные правила
Как поясняет преподаватель департамента менеджмента Высшей школы экономики в Санкт-Петербурге, специалист в области правового регулирования управления Филипп Васильев, требования к структуре региональных бюджетов и государственных долгов, прописанные в Бюджетном кодексе РФ, нельзя назвать предельно четкими. Более детальные правила предоставления государственных кредитов прописываются ежегодно в соответствующих постановлениях правительства РФ.
В документе 2016 года говорится, в частности, о поэтапном сокращении объема средств, привлеченных с помощью государственных облигаций и коммерческих кредитов. К 1 января 2017 года сумма этих долговых обязательств не должна была превышать 70 процентов от всех доходов прошлогоднего бюджета субъекта РФ без учета безвозмездных поступлений. К следующему году регионы должны довести показатель до 60 процентов, а к 1 января 2019-го - до 50 процентов.
- Ужесточение требований к получателям бюджетных кредитов стало одной из причин, по которой в текущем году такое большое число регионов оказалось в «штрафных списках», - комментирует корреспонденту «Российской газеты» ситуацию Филипп Васильев. - Другой причиной, на мой взгляд, стали поправки в налоговое законодательство. Не только Архангельская область, но и другие субъекты Федерации лишились части налогов предприятий нефтегазового сектора и были вынуждены брать незапланированные кредиты в коммерческих финансовых учреждениях, чтобы закрыть возникший пробел.
При этом у регионов вряд ли получится добиться смягчения правил предоставления бюджетных займов, считает эксперт. Постановления правительства прошлого и этого года говорят о том, что рамки требований к заемщикам, напротив, с каждым годом будут сужаться.
Владимир Климанов, директор Института реформирования общественных финансов, доктор экономических наук:
- Бюджетные кредиты - неординарное явление в бюджетной системе. Достаточно сказать, что до сих пор среди экспертов нет единого мнения, считать ли их формой межбюджетных трансфертов, куда и как именно относить проценты за их обслуживание.
Понятно, что ситуацию, когда бюджетные кредиты получает почти 90 процентов регионов, когда даже богатым субъектам РФ не хватает собственных доходов для покрытия всех расходных обязательств, нельзя назвать нормальной. Но это текущая действительность. Разумеется, корректировать эту ситуацию нужно, но даже законодательных мер может не хватить. Требуются прежде всего ответственные политические решения, в том числе весьма болезненные.
Есть еще один важный момент. До 2016 года соглашения заключались только с высокодотационными регионами. Но с текущего года, в соответствии со статьей 131 Бюджетного кодекса, их должны подписывать все получатели дотаций. Поэтому можно предположить, что практика наказания регионов за бюджетные нарушения в следующем году весьма расширится.
Стремительный рост российской экономики в условиях западных санкций и снижения цен на нефть шокировал немецких журналистов. Одно из изданий Германии отметило, что экономика России постоянно растет. В частности, в течение второго квартала текущего года отечественные производители продемонстрировали рост в 2,5%. Более того, ожидается, до конца 2017 года рост станет еще больше на фоне укрепления экономики страны.
О том, стоит ли ожидать увеличения роста экономики России до конца 2017 года информационному изданию «НьюИнформ» рассказал заведующий кафедрой государственного регулирования экономики РАНХиГС Владимир Викторович Климанов.
«Сейчас можно точно констатировать, что фаза падения производства, которая была связана с последним кризисом, преодолена, и я склонен ожидать дальнейшей стабилизации экономики. Мне кажется, что сейчас точно судить о росте экономики в каких-то объемах сложно в силу того, что поменялась экономическая активность, в связи с чем могут быть определенные искажения».
Климанов считает, что ситуация в сырьевом секторе стабилизировалась.
«Те меры, которые были сделаны по стимулированию импортозамещения, развития разного рода производств, не связанных с сырьем, начали давать эффект. Более того, мы понимает, что и ситуация в сырьевом секторе стабилизировалась, падение цен на нефть сейчас уже не наблюдается и в этой связи каких-то именно кризисных явлений в экономике России в 2017 году ожидать не следует», - подытожил Владимир Викторович Климанов....
Совершенно неожиданно в ходе дискуссии выяснилось, что в Москве единороссы на муниципальных выборах отнюдь не являются фаворитами, а в двух муниципальных избирательных округах ЕР вообще не выставляет ни одного кандидата по той причине, что майские праймериз не вызвали у населения никакой реакции. Как пояснил один из ораторов, число пришедших на пробное голосование оказалось меньше, чем число кандидатов. Далее интересные заявления полились, что называется, рекой.
По словам политолога Сергея Маркова, основной интригой станет то, что ЛДПР, наконец, бросит реальный вызов КПРФ и попробует стать главной оппозиционной партией. Для этого Жириновскому вроде как удалось кардинально обновить и омолодить партию на федеральном уровне, и тоже самое он пытается сделать в регионах. Что касается «Справедливой России», то, по мнению Маркова, ее опять многие хоронят, и на этот раз ожидания вполне могут оправдаться. Главное же заявление Маркова касалось партии «Яблоко» и ее лидера. По его словам, Явлинский «идет на выборы только затем, чтобы легимитизировать победу Владимира Путина». Политолог поведал, что «деньги на это дело уже отпущены и цель обозначена», в связи с чем «Явлинскому стоит только позавидовать». Марков заявил, что в ряде регионов партия власти не знает, как «канализировать растущие протестные настроения», и «море недовольства» будет искать свои каналы и точки слива. В целом же, в «предвыборном бурлении пока ничего нового не проявилось, но ожидание этого, несомненно, присутствует». Что это будет, пока нет образов даже на уровне интуиции, но «ожидаются огромные общефедеральные смыслы». Вообще термин «смыслы» в дискуссии упоминался очень часто и самым экспрессивным выражением стало «черная дыра смыслов», произнесенное одним из выступающих касательно прогнозов выборов в одном из регионов.
В свою очередь директор Института реформирования общественных финансов Владимир Климанов заявил, что выборы, вполне возможно, станут «непредсказуемыми из-за непредсказуемой траектории нашей экономики». Финансовая ситуация на региональном и муниципальном уровнях крайне непростая, так как более половины регионов закредитованы более чем на 50% своих годовых доходов. При этом проведенный анализ подсказывает, что наиболее ярко протестные настроения проявятся в тех регионах, где имеют место самые нехорошие соотношения величины госдолга и доходов. В качестве примера регионов, где плохие финансы могут стать угрозой для партии власти на выборах, он привел Краснодарский край и Саратовскую область, но совсем «хуже некуда» ситуация с финансами в Северной Осетии. Политолог пояснил, что никогда ранее регионы не подписывали так много соглашений с федеральными органами власти о предоставлении дотаций, субсидий и прочих форм финансовой помощи, что, вероятно, следует расценивать как попытку утолить жажду протеста вливанием денег. Однако, по мнению Климанова, здесь есть одна тонкость. Теперь даже получение дотаций обусловлено исполнением массы обязательств со стороны регионов. Для этого введена оценка из 120 показателей, которых субъект Федерации, получающий финансовую помощь, должен достигнуть. То есть, нельзя просто взять деньги из федерального бюджета и ничего не сделать. За неисполнение предусмотрены штрафные санкции.
Участники дискуссии констатировали расширение списка тем для протестов. К реновации, обманутым дольщикам, муниципальному фильтру и курортному сбору был добавлен вопрос качества городской среды. При этом ехидный отсыл в сторону московского градоначальника с его «плиточными и парковочными проектами» был более чем очевиден.
Подводящий итог дискуссии генеральный директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев поделил протестные настроения на два принципиально не соприкасающихся пласта. Политические протесты, по мнению политолога, выражают, главным образом, интересы богатых, а социальные протесты – бедных, вследствие чего они никогда не пересекутся и не объединятся. Такие вот две разнонаправленные параллельные прямые… Но, подчеркнул Дмитрий Журавлев, игнорировать социальные протесты крайне опасно. Что делать с протестами политическими – как-то повисло в воздухе.
В рост после марта 2014 года пошли все экономические показатели. Единственное, что сегодня играет «в минус» — это высокие цены. Возможно, их получится отрегулировать после строительства Керченского моста.
Крыму в составе России стало лучше. Как пишет РБК, это следует из итогов развития полуострова, которые подвело правительство республики. В частности, Минэкономразвития Крыма проводит такой сравнительный анализ: до вхождения в состав России рост крымской экономики в среднем балансировал возле нулевой отметки, а уже в 2015-м объем валового регионального продукта республики вырос на 8,5%.Раньше промышленность республики росла в среднем на 1%, сейчас — на 6%.
Доходы крымчан в 2016 году на 167% превзошли показатель 2013-го. Выгода Крыма очевидна, даже несмотря на высокие, по сравнению с украинскими, ценами.
Иван Мезюхо президент Регионального института политических коммуникаций:
«Действительно, в Крыму существует проблема роста цен. Но, если подумать, то приходишь к выводу, что это объективная причина: у нас все еще дорогая логистика. Я думаю, что с введением в эксплуатацию Керченского моста рост цен немного приостановится, потому что сейчас продукты питания доставляют через паромную переправу. Когда начнет работать железнодорожное и автомобильное сообщение с Крымом, то, соответственно, произойдет удешевление товара. Это проблема, которая требует времени для ее решения. Но надо сказать, что в плане социальных выплат крымчане получили больше выгоды, чем в то время, когда они находились в составе украинского государства. Речь идет и о пенсиях, и о социальных пособиях, и о программах поддержки молодых врачей или учителей».
Но перспективы крымской экономики не столь очевидны, считает директор Института реформирования общественных финансов Владимир Климанов.
Владимир Климанов директор Института реформирования общественных финансов:
«Мне кажется, что, безусловно, жизнь в Крыму в среднем стала гораздо лучше. Об этом свидетельствует и рост доходов населения и реализации достаточно масштабных инвестиционных проектов, которые были реализованы и реализуются сейчас в Крыму. Можно ожидать и дальнейшего роста экономики Крыма после того, как будет завершено строительство Керченского моста, потому что все-таки более плотные связи полуострова с остальной частью России дадут разного рода новые импульсы для развития крымской экономики. Но в то же время мы понимаем, что в условиях действующих санкций существуют целый ряд ограничений для дальнейшего продвижения тех же крымских товаров, для поставок продукции, наоборот, в Крым, для развития просто экономических взаимоотношений данных регионов, а именно связи республики и города Севастополя с внешним миром. Преодоление этих негативных факторов — необходимый, важный импульс для того, чтобы крымская экономика развивалась полноценно в будущем. Если этого не произойдёт, то по-прежнему Крым будет высокодотационным регионом».
Нынешний туристический сезон немного хуже прошлогоднего. Количество отдыхающих уменьшилось почти на 5% по сравнению с рекордным 2016 годом. Но, как заявил глава Ростуризма Олег Сафонов на совещании у Владимира Путина, «полуостров сохраняет статус одного из самых популярных внутрироссийских направлений», а имеющееся падение этого показателя не является значительным и его «можно считать статистической погрешностью».
Роспотребнадзор усовершенствует контроль за генно-модифицированной продукцией (ГМО), рассказали «Известиям» в службе. Благодаря изменению лабораторной методики определения продуктов, содержащих ГМО, служба сможет анализировать большее количество продукции за меньший временной промежуток. При этом увеличить число проверок Роспотребнадзор не сможет — это будет противоречить внедренному в службе риск-ориентированному подходу.
О том, что Роспотребнадзор должен усовершенствовать «контроль качества пищевой продукции, полученной с использованием биотехнологий, включая ГМО», сказано в утвержденном правительством плане мероприятий по реализации Стратегии повышения качества пищевой продукции в РФ до 2030 года. Согласно документу, служба должна принять соответствующий ведомственный акт в 2017–2018 годах.
В пресс-службе Роспотребнадзора «Известиям» подтвердили, что ведут соответствующую работу, и уточнили, что она заключается в совершенствовании лабораторных методик обнаружения ГМО в продукции. По этому вопросу службу консультировал Федеральный исследовательский центр питания и биотехнологии.
Руководитель лаборатории оценки безопасности биотехнологий и новых источников пищи ФИЦ питания и биотехнологии Надежда Тышко рассказала, что центр уже разработал усовершенствованную методику определения ГМО в продукции.
— Разработаны методические рекомендации, прошли обучение сотрудники центрального аппарата, — сказала Надежда Тышко.
По ее словам, определять наличие ГМО в продуктах будут с использованием полимеразной цепной реакции (ПЦР), однако теперь анализ можно будет делать быстрее.
— У каждой линии генно-модифицированной продукции — своя последовательность ДНК. Раньше мы могли одномоментно в рамках одной реакции проверить только одну линию, и один продукт можно было тестировать неделю. Теперь же мы можем анализировать сразу на почти все линии. Скорость позволяет расширить охват продукции, — объяснила Надежда Тышко.
В Роспотребнадзоре возможность увеличения числа проверок продукции на ГМО не прокомментировали.
В России разрешены к производству 16 линий генно-модифицированных культур: семь линий кукурузы, четыре линии картофеля, три линии сои, одна линия риса, одна линия свеклы. По данным Международной службы оценки применения агробиотехнологий на 2013 год, в 36 странах, регулирующих использование ГМ-культур, было выдано 2,8 тыс. разрешений на их использование, из них 1,3 тыс. — для употребления в пищу и 918 — на корм скоту. Таким образом, не исключено попадание запрещенных в России линий ГМО из-за границы.
Президент Национального союза производителей овощей Сергей Королев уточнил, что ГМО-продукция, как правило, поступает в страну уже переработанной — ввоз таких семян в Россию запрещен.
— Заметных для рынка случаев обнаружения ГМО в последнее время не было. Но усиление контроля — явление положительное, это поможет сохранить чистоту рынка, — уверен Сергей Королев.
Завкафедрой государственного регулирования экономики Института общественных наук РАНХиГС Владимир Климанов напомнил, что с введением риск-ориентированного подхода в работу надзорных ведомств Роспотребнадзор не сможет увеличить число проверок. Соответственно, возможность анализировать большее число продукции может быть реализована только увеличением числа товаров, которые служба берет на пробу.
Как ранее сообщали «Известия», по результатам прошлого года количество ГМО в российских продуктах снизилось до рекордного минимума. Только в 0,05% отобранных проб было зарегистрировано превышение уровня ГМО. 13 лет назад цифра была гораздо больше — 12%.
В регионах Северо-Западного федерального округа следователи возбуждают все больше дел в отношении предпринимателей, подозреваемых в уклонении от уплаты налогов. С чем это связано и как стимулировать бизнес отказаться от незаконных налоговых схем, выясняла корреспондент "Российской газеты".
Дело на 42 миллиона
В Новгородской области в первой половине июля правоохранители сообщили сразу о пяти громких налоговых делах. Предпринимателей, работающих на территории региона, подозревают в уклонении от уплаты налогов на очень крупные суммы - от 9 до 42 миллионов рублей. Во всех случаях речь идет о фиктивных финансово-хозяйственных операциях с контрагентами, позволивших компаниям не уплачивать в бюджет налог на добавленную стоимость и налог на прибыль.
Всего в регионе, по данным областной прокуратуры, в первой половине 2017 года было зарегистрировано 13 налоговых преступлений. Речь идет об уголовных статьях 198, 199, 199.1, 199.2 - уклонение от уплаты налогов и сборов с организации и с физического лица, неисполнение обязанностей налогового агента, сокрытие денег или имущества, за счет которых производится взыскание налогов. И эта статистика не учитывает июльские показатели. Для сравнения: за весь 2016 год правоохранители возбудили 14 уголовных дел.
Полномочия по выявлению незаконных налоговых схем имеют и налоговые органы, и органы внутренних дел. Последние получили их сравнительно недавно - с 1 января 2015 года. Кстати, привлечение к работе специалистов
управлений МВД заметно повлияло на раскрываемость этой категории правонарушений. В 2015 году в Новгородской области возбудили сразу 23 уголовных дела - в два раза больше, чем годом ранее.
Выросли показатели и в других регионах Северо-Запада, и в целом по стране. Если в 2014 году, согласно официальной статистике МВД, в России выявили 6,2 тысячи налоговых преступлений, то в 2015-м и 2016-м - 9 тысяч и 9,2 тысячи соответственно.
- О налоговых преступлениях, с одной стороны, становится известно благодаря деятельности налоговых органов, которые проводят различного рода проверки, - делится информацией прокурор отдела по надзору за уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной деятельностью прокуратуры Новгородской области Константин Иванов. - Если в ходе этой работы вскрываются какие-то подозрительные схемы, специалисты ФНС могут, к примеру, провести встречную проверку.
Что это за механизм? Допустим, некая организация ссылается на финансово-хозяйственные отношения с другой организацией, утверждает, что приобрела у нее какие-то работы или услуги. А встречная проверка показывает, что поставщик либо является фиктивной фирмой "Рога и копыта", либо работает в другой отрасли, либо не имеет в штате необходимых сотрудников.
- Оперативники МВД, с другой стороны, используют свои методы раскрытия преступлений, гласные и негласные, - продолжает Константин Иванов. - Необходимо подчеркнуть, что у сотрудников налоговых и правоохранительных органов не существует нацеленности на возбуждение какого-то количества уголовных дел в определенный промежуток времени. Эта работа проводилась и проводится на постоянной основе. Но, как показала практика, наиболее эффективным в части выявления и документирования налоговых правонарушений стало именно взаимодействие правоохранителей и налоговиков.
Зыбкая грань
Сейчас в нашей стране существуют сотни схем, позволяющих предпринимателям минимизировать налоговые отчисления. Есть среди них и легальные, и нелегальные, но практически недоказуемые и откровенно криминальные.
- Так, предприниматель может совершенно законно раздробить бизнес, создать несколько компаний, применяющих упрощенную систему налогообложения. Одна из компаний, которая платит налог в 15 процентов, несет расходы. Другая компания с налогом в 6 процентов получает прибыль, - поясняет Олег Ефимов, управляющий партнер калининградской юридической фирмы, которая занимается правовым сопровождением бизнеса. - А может заключить договор с контрагентом и оплатить услуги, которые на самом деле не оказывались, думая, что оптимизирует налогообложение. На самом же деле это не оптимизация, а криминальный вывод средств и уход от налогов.
По словам юриста, среди его клиентов нет предпринимателей, которых когда-либо привлекали бы к уголовной или административной ответственности за уклонение от уплаты налогов. Руководителей нескольких компаний вызывали в налоговую службу из-за ошибок, допущенных в расчете отчислений, но эти проблемы удавалось решить в ходе бесед.
- Как показывает практика, в Калининградской области нет такой проблемы, когда налоговые и правоохранительные органы "кошмарят" бизнес, пытаются необоснованно собрать какие-то штрафы, - продолжает Олег Ефимов. - Да и в целом по стране, если вспомнить, что на десятки миллионов предпринимателей приходится всего девять тысяч уголовных дел налоговой направленности в год, этой тенденции не наблюдается. Я думаю, что уголовные дела возбуждаются лишь тогда, когда налогоплательщик ведет себя крайне неадекватно - скрывает имущество, использует поддельные документы. Потому что, если речь идет об обычном просчете, который может допустить предприниматель, налоговые органы, как правило, сообщают ему об этой ошибке и дают возможность ее исправить.
Нередко предприниматели становятся фигурантами уголовных и административных дел из-за правовой неграмотности, развивает тему Владимир Беляков, доцент Высшей школы экономики в Санкт-Петербурге, который специализируется на комплексном экономико-правовом анализе предпринимательства. В нашей стране, с одной стороны, мало специалистов-юристов, которые специализировались бы на налоговой отрасли и при этом хорошо ориентировались бы в смежных отраслях права и вопросах экономики. С другой - у предпринимателей, желающих оптимизировать налогообложение, нет устоявшейся привычки обращаться за консультациями к специалистам.
- Сейчас налоговыми консультантами нередко становятся люди с экономическим образованием, но им не хватает фундаментальных юридических знаний, - поясняет Владимир Беляков. - Для бизнес-сообщества было бы очень полезно, если бы в юридических институтах и на юридических факультетах начали готовить грамотных налоговых юристов. А государство как-то поучаствовало бы в создании системы налоговых юридических консультаций, где предприниматель за небольшие деньги сможет получить ответы на свои вопросы. Ведь грань между легальной оптимизацией налогообложения и криминальными схемами очень зыбка.
Кнуту требуется пряник
Как стимулировать предпринимателей не уклоняться от уплаты налогов? Уголовное и административное законодательство, как подчеркивают эксперты, в ужесточении не нуждается. А вот системе налогообложения требуется фундаментальная реформа, учитывающая и налоговое законодательство, и внутренние документы ФНС, считает Владимир Беляков.
- В действующий Налоговый кодекс за последние годы было внесено свыше тысячи изменений, - отмечает эксперт петербургской "вышки". - Но это больше похоже на латание дыр, а не на попытку разработать стабильные неизменные правила игры, которые, с одной стороны, требуются налогоплательщикам, а с другой - необходимо создать для предпринимателей продуманную систему льгот. Пока налоги для бизнеса - это игра в одни ворота, есть кнуты, но отсутствуют пряники. Поэтому важно сделать так, чтобы предпринимателю было выгодно соблюдать закон. К примеру, предложить ему скидку за своевременную уплату сборов, предоставить другие стимулы.
В качестве конкретной стимулирующей меры профессор кафедры экономики и финансов Северо-Западного института управления РАНХиГС, доктор экономических наук Александр Лабудин предлагает рассмотреть ввод дифференцированного налога на прибыль (ННП). Часть прибыли, которая направляется на развитие производства, следует вообще освободить от отчислений в бюджет, а дивиденды и выплаты учредителям организации облагать налогом по более высокой ставке - 30-40 процентов вместо нынешних 20.
- Такой подход зарекомендовал себя как эффективный во многих развитых странах мира, - говорит Александр Лабудин. - Он стимулирует предпринимателей развивать бизнес и оставляет им меньше поводов укрывать прибыль.
На уровне малого и микробизнеса, как считает эксперт, следует активнее внедрять патенты, при уплате которых практически невозможно использовать криминальные налоговые схемы. Сделать эту систему налогообложения более популярной можно с помощью регрессивной шкалы выплат. К примеру, если патент покупается на год, он должен стоить заметно дешевле, чем два патента на шесть месяцев, и так далее.
- Ввести регрессивный порядок оплаты патентов субъекты РФ могут уже сейчас на региональном уровне, - комментирует ситуацию Александр Лабудин. - Что касается налога на прибыль, пока Налоговый кодекс позволяет снижать региональную часть ННП только на несколько пунктов - с 17 до 12,5 процента. Необходимо прописать в главном налоговом документе возможность обнулять региональный налог на прибыль, направляемую на развитие производства. А субъекты Федерации, ориентируясь на местную специфику, будут сами решать, делать им это или нет. Кстати, Белгородская и Калужская области, которые активно используют льготную 13-процентную ставку регионального ННП, добились заметных результатов в части наполнения областных бюджетов. Опыт этих регионов ЦФО может пригодиться и субъектам Северо-Запада.
Прямая речь
Владимир Климанов, директор Института реформирования общественных финансов:
- В последние годы система налогового администрирования в нашей стране продвинулась далеко вперед. Это связано не только с вводом упрощенных режимов налогообложения, но и с технологическими новациями. С одной стороны, очереди в зданиях налоговой службы, характерные для 90-х годов, ушли в прошлое, с другой - возможностей для уклонения от уплаты налогов у предпринимателей стало намного меньше.
Однако говорить о том, что дополнительные усилия государства в виде реформ системы налогообложения могут привести к дополнительным поступлениям в бюджет, следует с осторожностью. Время высокорентабельного бизнеса, который работал в 90-е годы и в начале нулевых, прошло. Сейчас большая часть предпринимателей, чья рентабельность невысока, при внедрении каких-то новых инструментов сбора и контроля вряд ли смогут платить еще больше налогов, отказаться от используемых оптимизационных схем.
Что касается возможностей субъектов РФ, инструментов работы с налогоплательщиками у региональных властей немного. Особенно с учетом того, что в последние пять-десять лет налог на прибыль перестал быть основным источником доходов бюджетов большинства субъектов РФ, уступив место НДФЛ. Так, в казнах всех регионов СЗФО, за исключением Ленинградской области, НДФЛ в прошлом году превышал ННП.
Налог на прибыль при этом - самый "дискутируемый" бюджетный доход. При его уплате существует больше пространства для торга между государственными органами власти и налогоплательщиками. Можно, к примеру, отодвинуть сроки уплаты или придвинуть их, достигнув какого-то компромисса.
С НДФЛ все наоборот. Сложно представить, как региональные власти смогут стимулировать налогоплательщиков увеличить платежи по этому налогу.
Госдума приняла в третьем чтении закон, позволяющий снять противоречия в процедуре выдачи земель по программе «дальневосточного гектара». Теперь по ней можно получить в пользование территории в границах охотничьих угодий и даже участки, указанные в лицензиях на некоторые виды пользования недрами.
Программа «дальневосточный гектар» начала действовать с 1 июня 2016 года для жителей Дальневосточного федерального округа, а с 1 февраля 2017 года – для всех россиян. Всего граждане подали более 80 тысяч заявок на получение участков земли, причем, как пишет газета «Коммерсантъ», 85% заявок подали сами жители Дальнего Востока. Однако выдано было пока лишь около 12 тысяч участков.
По сведениям издания, больше всего заявок поступало на земли в Приморье, Якутии и Хабаровском крае. Однако позже выяснилось, что ряд территорий, заявленных для участия в программе, относится к особо охраняемым или находится на территории месторождений полезных ископаемых. Кроме того, с 1 января 2017 года вступил в силу запрет на предоставление участков в границах охотничьих угодий, а в том же Приморье они занимают до 85% земли.
Предполагается, что принятый 20 июля закон поможет разрешить эти противоречия. Он, в частности, снимает запрет на предоставление участков, на которых расположены защитные леса отдельных категорий, и участков, которые указаны в лицензиях на некоторые виды пользования недрами. Получить такие земли станет возможно, если их предоставление гражданам не будет препятствовать осуществлению деятельности, предусмотренной лицензиями.
Прокомментировать для «Полит.ру» действие программы и развитие территории согласился Владимир Климанов, экономист, эконом-географ, заведующий кафедрой государственного регулирования экономики Института общественных наук РАНХиГС. По его оценке, программа является достаточно действенным инструментом, однако она не предназначена для решения масштабных проблем. В то же время она способна дать хороший вклад в развитие территории Дальнего Востока.
«Программа «дальневосточный гектар» работает. Но мне кажется, ожидать именно от этого инструмента решений каких-то супермасштабных проблем вроде удержания населения на Дальнем Востоке, освоения бескрайних просторов дальневосточных субъектов федерации, достойного вклада в развитие всей страны, все же не следует. Эта программа даст частный эффект, который должен сопрягаться с более масштабными и более значимыми мероприятиями, связанными с развитием такой особой территории, как Дальний Восток.
Я поддерживаю этот инструмент, считаю, что он правильный, что он имеет стимулирующий характер для Дальнего Востока, но что он вытянет на себе экономику всех дальневосточных регионов, не думаю. Нет, конечно. Это именно дополнительный инструмент к тому, что должно там делаться. А должны продолжаться масштабные инвестиции и в инфраструктуру, и в энергетику; и нужно скорее разобраться с разного рода прямыми и косвенными механизмами поддержки развития производства на Дальнем Востоке, связанного с тем, что именно в дальневосточных регионах происходит максимальная накладка различных институтов развития, действующих в нашей стране.
Я имею в виду, что есть особые экономические зоны, включая и Магаданскую; действует режим свободного порта Владивосток; специально для дальневосточных регионов изначально был сформирован механизм ТОРов, (ТОР или ТОСЭР, территория опережающего социально-экономического развития – это экономическая зона со льготными налоговыми условиями, упрощенными административными процедурами и рядом других льгот – прим.ред.), в Налоговом кодексе для всей Восточной Сибири и Дальнего Востока предусмотрен инструмент региональных инвестиционных проектов; действует и программа поддержки развития моногородов, и так далее, и тому подобное. И получается, что на Дальнем Востоке наблюдается максимальное наложение всех возможных форм институциональной прямой или косвенной поддержки развития предпринимательства.
В этой связи я думаю, что скорее нужно упорядочивать эти направления деятельности – с целью того, чтобы Дальний Восток действительно развивался в нужном для страны направлении. Что же касается собственно программы «дальневосточного гектара», то я считаю, что ситуация тут и дальше, скорее всего, будет корректироваться. Потому что все же для нас этот инструмент еще необычный, в каких-то случаях он носит пионерный характер - и потому он не может быть бесконфликтным. Я не вижу ничего плохого в том, что в определенных случаях при реализации программы могут возникать какие-то недопонимания, совершенно неожиданные ситуации, которых никто не мог предусмотреть и не проговаривал никаким образом на этапе проектного обсуждения и даже на этапе выработки каких-то корректив в этот процесс.
Действительно, предусмотреть и описать все возможные случаи будет очень сложно. Но в целом я бы сказал так: нужно уже ввязаться в это, а потом следить за развитием ситуации. Поскольку сама процедура предусматривает некоторую длительность процесса – не мгновенный переход земли в собственность, а все-таки ее многолетнее использование, прежде чем с нею будут совершаться какие-то юридически значимые действия. Ясно, что в ходе этого могут и совершаться какие-то ошибки, и возникать понимание того, что каких-то документарных материалов будет недостаточно для проведения юридически значимых действий.
Не исключаю, что земли могут быть не откадастрированы соответствующим образом; могут быть какие-то накладки в существовании разных баз данных; могут быть какие-то формы использования земель, не отраженные в тех документах, которые есть, и т.д. То есть я не вижу ничего совсем уж плохого том, что здесь будут возникать процедурные вопросы. Скорее, нужно понимать, что если есть желание такого реального освоения этих территорий, то нужно в любом случае исходить из, скажем так, добрых намерений сторон. Из намерения закрепиться на данной территории и получить какой-то адекватный статус – а не подходить исключительно к этому как к какому-то супердевелоперскому проекту, который лицу, готовому осваивать эту территорию, будет сулить какие-то неимоверные доходы в будущем.
Я бы здесь исходил именно из принципа доброй воли, если так можно выразиться, связанного с тем, что если уж хочется освоить, то не какие-нибудь неудоби, которые будут сложны в дальнейшем использовании, а земли, удобные для строительства жилья и какого-то иного использования данной территории», – сказал Владимир Климанов.
Ни один российский регион в 2016 году не смог выполнить все плановые показатели майского указа президента о реализации государственной социальной политики. Сложнее всего субъектам далась реализация поручения по повышению доходов научных сотрудников и преподавателей вузов — с этой задачей справились лишь 17 и 26 регионов соответственно, следует из данных, собранных государственной автоматизированной системой (ГАС) «Управление». Согласно информации, содержащейся в базе данных ГАС «Управление», которую проанализировали «Известия», сложности возникли с ростом реальных зарплат. Эксперты считают, что это произошло из-за ситуации, сложившейся в российской экономике в 2015–2016 годах. При этом в большей части регионов всё же была повышена зарплата среднего медицинского персонала.
Заведующий кафедрой Института общественных наук РАНХиГС Владимир Климанов напомнил, что президентские указы для регионов являются своего рода ориентиром: если какой-то регион не достиг планового показателя в 2016-м, ему придется наверстать упущенное в этом году.
— Зарплатные показатели в указах установлены до 2018 года. Регионы могут индексировать зарплаты с разной скоростью: в 2016 году проиндексировали мало, а в 2017-м проиндексируют больше и таким образом выполнят указ, — сказал Владимир Климанов.
Принятый три года назад Закон № 172-ФЗ «О стратегическом планировании в Российской Федерации» стал важной вехой в системе государственного управления нашей страны. В 2016 году процесс актуализации и корректировки документов стратегического планирования с учетом новых требований нормативно-правового и институционального характера продолжился. Анализу состояния дел с региональными стратегиями и госпрограммами в прошлом году посвящен новый ежегодный доклад Института реформирования общественных финансов.
Об этом в статье для журнала «Бюджет» пишет Владимир Викторович Климанов, директор Института реформирования общественных финансов, доктор экономических наук. Мы приводим на сайте часть материала. Статья полностью доступна подписчикам журнала.
Региональное программирование также, как и региональное стратегирование, сталкивается с множеством проблем, обусловленных как субъективными, так и объективными причинами. Обзор новых государственных программ позволяет сделать вывод о том, что регионы демонстрируют разнообразие подходов к разработке программ — по принципам объединения различных сфер государственного регулирования в одну госпрограмму и их наименованию, по срокам реализации программ и их отношению к срокам реализации стратегии субъекта Федерации .
К общим условиям и факторам, негативно повлиявшим на формирование и реализацию государственных программ в регионах в 2016 году, можно отнести специфику реализации программ в период экономического кризиса, отсутствие достаточного периода для наработанной практики в целях выявления и внедрения наиболее успешного регионального опыта реализации программно-целевого метода. Однако наибольшее влияние на качество формирования и реализации государственных программ субъектов Федерации оказывает значительная дотационность их бюджетов.
Базовым требованием для успешного программирования является обеспечение взаимосвязи госпрограмм и стратегий. Региональные стратегии социально-экономического развития в настоящее время утверждены в большинстве субъектов Федерации. Однако качество и низкая актуальность стратегий не позволяют в полной мере ориентировать на их реализацию госпрограммы, которые получают во многом автономный характер.
Важным элементом планирования госпрограмм должна являться обоснованность программ в части взаимосвязи с макроэкономическим прогнозированием. Недостаточный, а часто формальный подход к использованию долгосрочного бюджетного прогноза не позволяет обеспечить логичную взаимосвязь стратегий, регионального бюджета и государственных программ. Ситуация с формированием взаимосвязи государственных программ с документами целеполагания и прогнозирования за 2016 год практически не изменилась.
Общее количество действующих госпрограмм в субъектах Федерации в 2016 году выросло на 101 и на конец 2016 года составляло более двух тысяч (2065, по данным базы «Консультант Плюс») . Новые программы в 2016 году начали действовать в 58 регионах. В 37 регионах также были разработаны новые программы на следующий период. Общим трендом развития программирования на региональном уровне является увеличение количества государственных программ — в среднем с 23,1 государственных программ на один регион в конце 2015 года до 24,3 к концу 2016 года. В конце 2016 года наибольшее число программ действовало в Самарской области (47), Курганской области (44), в городе Севастополе (42), Еврейской автономной области (36), Волгоградской области (35) Республике Саха (Якутия) (35), наименьшее — в Амурской области (13), Республике Алтай (14), городе Москве (14).
В 2016 году субъектами Федерации было произведено 6279 корректировок госпрограмм. Это значительно больше, чем в 2015 году — 5330 корректировок. В среднем было принято 74 корректировки на один субъект Федерации, или три корректировки на одну программу. Наибольшее число корректировок произошло в Самарской области (246), Смоленской области (189), Ханты-Мансийском автономном округе — Югре (160), Ростовской области (159). Наименьшее число поправок было внесено в государственные программы города Москвы (17), Республики Северная Осетия — Алания (17), Тюменской области (14), Приморского края (4).
По-прежнему большое количество корректировок действующих госпрограмм нередко вызвано объективными причинами. Отдельные федеральные министерства и ведомства требуют от региональных органов государственной власти внесения изменений в структуру действующей госпрограммы субъекта РФ (выделить отдельную подпрограмму формально или неформально), а в случае несоблюдения данного условия отказывают в предоставлении субсидии из федерального бюджета. Позднее распределение и доведение до субъектов РФ субсидий из федерального бюджета также вызывает необходимость внесения изменений в принятые государственные программы в течение финансового года.
Сроки реализации большинства госпрограмм составляют от шести до девяти лет (около ¾ от общего их числа). Доля краткосрочных программ (до трех лет) и долгосрочных программ (10 и более лет) незначительна — 7,5 и 3% соответственно. Вместе с тем нередки случаи разработки государственных программ на четыре-пять лет (15%). В 2016 году произошло увеличение количества и доли программ, разработанных на более длительный период — более шести лет. Реализация 2/3 государственных программ завершается в 2020 году, что коррелирует со сроками реализации утвержденных стратегий и Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации. В 2016 году закончилась реализация 76 программ, в текущем году планируются к завершению 123 программы. Реализация чуть менее одной трети госпрограмм завершается до 2019 года.
Как правило, все регионы устанавливают фиксированные горизонты планирования, которые редко пересматриваются до завершения реализации государственных программ. Однако отдельные регионы, например Ленинградская область, практикуют постоянный пересмотр горизонта планирования действующих госпрограмм. По мнению ряда экспертов, пересмотр горизонтов планирования методом «скольжения» является перспективной «новацией», которая при практическом использовании приведет к повышению эффективности использования программного инструментария регионального управления.
В новых программах, принятых в 2016 году, по сравнению с ранее принятыми программами появилась значительно большая дифференциация сроков, на которые они принимаются, но доля программ, имеющих краткосрочный характер, снизилась, что может быть объяснено некоторой стабилизацией социально-экономической ситуации. Это также проявилось и в увеличении субъектами РФ сроков собственного бюджетного планирования с одного до трех лет. Если в 2016 году трехлетний бюджет остался лишь в 18 субъектах Федерации, то в 2017 году все регионы (за исключением Республики Крым и города Севастополя) вернулись к трехлетнему бюджетному планированию. Доминирующим в качестве срока реализации программ выступает 2020 год. Увеличилось количество и доля программ, разработанных на долгосрочный период — на срок более десяти лет.
Таким образом, анализ практики осуществления стратегического управления на региональном уровне свидетельствует об отсутствии взаимосвязанной системы документов государственного стратегического планирования и государственной региональной политики, а также реальной взаимосвязи стратегий, госпрограмм и региональных бюджетов. Тем не менее накопленный опыт разработки и реализации документов стратегического планирования в субъектах Федерации свидетельствует о достижении реальных успехов в проводимой работе по внедрению методов программно-целевого управления и созданию системы стратегического и долгосрочного бюджетного планирования.
Дальнейшее развитие регионального стратегирования и программирования видится в формализации процедур и совершенствовании целеполагания, в том числе на основе создания систем стимулирования и персональной ответственности руководителей ОИВ субъектов РФ за результаты реализации документов стратегического планирования, использования процедур независимого (внешнего) аудита, расширения практики применения проектного подхода и формирования специализированных проектных офисов на уровне субъектов Федерации.
ТОР (территория опережающего развития) — это часть территории России, на которой действует особый правовой режим для ведения бизнеса. ТОР создается в рамках субъекта РФ, а среди «поблажек» для предпринимателей — льготные налоговые условия, упрощенные административные процедуры и пр.
Резидентами территорий опережающего развития могут стать индивидуальные предприниматели и юридические лица. Для них ставка налога на прибыль варьируется от 0 до 5%, предусмотрен нулевой налог на имущество в течение первых пяти лет, таможенные льготы, возможность в ускоренном порядке нанимать на работу иностранцев без специального разрешения и учета квот. Для резидентов предусмотрено ограничение по количеству и продолжительности проверок деятельности.
Территории опережающего развития образуются прежде всего в целях развития отраслей экономики и привлечения инвестиций, однако в отличие от других особых территорий (ОЭЗ и ЗСТ, особая экономическая зона и зона свободной торговли) ТОР создается под конкретный крупный инвестпроект.
Отличается и процедура создания территории: в случае с ТОР инвесторы заключают с уполномоченным федеральным органом соглашения, определяющие вид будущей экономической деятельности, объем инвестиций и количество создаваемых рабочих мест. Из последнего вытекает еще одно отличие ТОР от других территорий, направленных на развитие отраслей экономики. Территории опережающего развития запускаются еще и для создания рабочих мест и развития комфортной среды проживания населения субъекта Федерации.
ТОР на Дальнем Востоке — механизм достаточно новый, поэтому не полностью отлаженный. Впервые о создании территорий опережающего развития на Дальнем Востоке сказал президент РФ Владимир Путин в своем послании Федеральному собранию в конце 2013 года. Тогда глава государства заявил о необходимости «создать на Дальнем Востоке и в Сибири сеть специальных территорий и зон опережающего экономического развития с особыми условиями для создания несырьевых производств, ориентированных в том числе и на экспорт».
Необходимый инструментарий для запуска ТОР был подготовлен только весной 2015-го. Прежде всего речь о пакете из трех законопроектов, которые вносили поправки в Налоговый, Гражданский и Земельный кодексы.
По закону территория опережающего развития создается на 70 лет, хотя срок ее «жизни» может быть продлен в отличие, например, от особых экономических зон, которые и создаются не более чем на 49 лет. Заявку на создание ТОР может подать руководство любого субъекта РФ.
Исходя из поставленных президентом целей создания ТОР, там можно вести разработку месторождений полезных ископаемых и производить подакцизные товары, за исключением легковых автомобилей и мотоциклов, добычу сырой нефти, природного газа, драгоценных металлов, драгоценных и полудрагоценных камней.
Что такое ТОР? Это деньги
В первые три года работы нового экономического механизма ТОР могут создаваться только в Дальневосточном федеральном округе и на территориях моногородов — населенных пунктов с одним градообразующим предприятием. По истечении «испытательного срока» ТОР можно будет запустить и в других регионах страны.
Как рассказали «Известиям» в Минвостокразвития, по итогам апреля количество инвесторов, получивших статус резидента территории опережающего развития, составило 124, объем их инвестиций возрос с 422 млрд рублей годом ранее до 483 млрд рублей.
Сейчас на территориях опережающего развития введено в эксплуатацию 17 новых предприятий с объемом инвестиций 7,4 млрд рублей.
В будущем эта цифра может возрасти в десятки раз. Так, количество заявок на запуск инвестпроектов в территориях опережающего развития составило 262, увеличившись в три раза с начала прошлого года. Объем вложений оценивается ведомством уже в 1,43 трлн рублей, тогда как в январе 2016 года цифра составляла 272 млрд рублей.
Что такое ТОР? Это работа
По настоящее время в ТОР создано 602 новых рабочих места, однако с учетом количества инвесторов, получивших статус резидента ТОР, еще почти 26 тыс. россиян смогут найти работу на Дальнем Востоке. А если все заявки на запуск инвестпроектов будут одобрены, то эта цифра увеличится в полтора раза — до 42 тыс., отметили в Минвостокразвития.
Собственно, создание новых рабочих мест — это неотъемлемое условие запуска ТОР и ее главное отличие от ЗСТ и ОЭЗ.
Масштабные планы
До конца 2017 года, по словам представителя Минвостокразвития, предстоит увеличить количество инвесторов, получивших статус резидента территории опережающего развития, до 190 с объемом частных инвестиций в 2,2 трлн рублей. Ожидается, что количество заявок на реализацию инвестпроектов вырастет до 360, общий объем частных инвестиций в рамках которых будет равняться 2,56 трлн рублей.
Также в ведомстве сообщили о необходимости принять закон, который предполагает увеличение периода действия налоговых льгот для инвесторов крупных проектов и возможность включения в границы ТОР акватории. Еще одной новеллой должен стать механизм субсидирования из федерального бюджета затрат инвесторов на создание инфраструктуры ТОР.
Своя реальность
Планы планами, однако экономические реалии Дальнего Востока могут диктовать свои условия. Как отметил заведующий кафедрой госрегулирования экономики Российской академии народного хозяйства и госслужбы (РАНХиГС) Владимир Климанов, на такой большой малоосвоенной территории, как Дальний Восток, традиционные рыночные факторы перестают действовать. «Поэтому государство должно выделять участки, на которых будут действовать особые налоговый, таможенный режимы или специальное администрирование. К тому же близость инвесторов из активно развивающихся стран Азиатско-Тихоокеанского региона должна способствовать быстрым темпам определения реальной направленности деятельности в таких зонах», — пояснил Владимир Климанов.
По подсчетам директора группы корпоративных рейтингов Аналитического кредитного рейтингового агентства (АКРА) Максима Худалова, с момента открытия территории опережающего развития до выхода ее на самоокупаемость проходит не менее шести лет. Поэтому в 2017–2018 годах от наших дальневосточных ТОР не стоит ожидать значимого вклада в ВВП. «Сегодня доля Дальнего Востока в ВВП России не превышает 5,5%, дальнейшее развитие ТОР как минимум позволит довести эту величину до уровня в 10%», — полагает Максим Худалов.
Владимир Климанов убежден, что на Дальнем Востоке свет клином не сошелся только на ТОР. Для развития региона должны использоваться и традиционные способы поддержки, в частности, в форме межбюджетных трансфертов, прямых инвестиций из федерального бюджета и др. «Вряд ли единицы или даже десятки ТОР, к тому же специализирующиеся в первую очередь на добыче сырьевых ресурсов, что не входит в специализацию собственно ТОР, будут давать основную часть ВВП данного макрорегиона. В то же время, согласно известной теории «полюсов роста», ТОР должны послужить драйвером, локомотивом развития всего Дальнего Востока», — считает он.
С ним согласен Максим Худалов из АКРА. Сейчас ключевые регионы Дальнего Востока уже охвачены ТОР, поэтому создавать дополнительные особого смысла нет. «Инвесторы будут путаться в большом количестве конкурирующих между собой площадок», — пояснил эксперт. По его мнению, гораздо эффективнее распространять юрисдикцию отдельных ТОР на регионы, физически к ним не относящиеся.
«Важнее развивать контакты с азиатским бизнесом, при этом не концентрироваться только на китайском направлении, которое оказалось труднореализуемым, но активно смотреть на предложения японских и корейских бизнесменов», — отметил аналитик.
Программа получения россиянами бесплатных земельных участков в девяти регионах ДФО начала действовать с 1 февраля 2017 года. Сейчас выдано уже более 16 тыс. гектаров, при этом потенциальные переселенцы говорят о тысячах отказов, связанных с ошибками чиновников при нарезке земли. «Телеграф» разобрался в новейшей истории освоения Дальнего Востока.
«Хочу разводить гусей породы Владимирская глинистая, яйца которой нужно заказывать аж в Суздале: редкая, но продуктивная и очень красивая. Поразительно, а ведь и правда - продажа яйца в два раза выгоднее, чем продажа молодняка, что из него выведется», - рассказывает москвич Илья Нестеров, который планирует открыть на своем гектаре небольшую гусиную эко-ферму (до 200-300 голов стада) редких пород.
Как поясняет фермер, реализовывать продукцию он планирует в регионе. Если предпринимателю не хватит гектара, он предполагает расширяться за счет земли, которую оформят на себя его родственники.
Получить один гектар земли может любой гражданин России вне зависимости от возраста. Для желающих коллективно получить во владение несколько участков есть возможность подать групповую заявку. Семьи могут включать в заявку младенцев, которые тоже получат свой гектар. Площадь выдаваемых участков - 140 млн гектаров. Основные причины неодобрения заявки на получение земли - ошибки при обозначении границ участка, при которых земля уже находится в собственности или не может быть передана в аренду частному лицу. Если на один гектар поступает много заявок, то приоритет отдается первой из них.
Вместе дешевле
Строитель Максим Киселев сетует, что по факту отстроиться на своем гектаре выйдет крайне небюджетно. «Это доставка груза на корабле, потом на вездеходах, либо КамАЗах по зимнику обходится в 70 рублей за килограмм. Для фундаментных свай приходится отогревать землю, сжигая уйму солярки, аккумуляторный инструмент на морозе работать не хочет, приходится его прогревать», - рассказывает Киселев. Так что планы на быстрое и не затратное основание земли можно оставить в прошлом.
Землей можно пользоваться безвозмездно только пять лет. При этом необходимо взять в аренду на 49 лет, а через десять лет будет можно оформить права собственности. Через три года, после получения участка, необходимо отчитаться о проделанной на гектаре работе. Налоги на полученную от государства землю придется платить в полном объеме. Государство обещает помочь кооперативам от двадцати человек с проводкой электросетей и строительством инфраструктуры. В социальных сетях граждане пытаются объединяться и подавать коллективные заявки, в надежде на господдержку.
Тюменский предприниматель Евгений Славянков, компания которого работает по программе импортозамещения, собирал команду единомышленников по всей стране через собственный канал на YouTube. Ролики Славянков распространял в среде потенциальных переселенцев, например, на портале «Деревня.онлайн», самом большом комьюнити любителей сельской жизни в рунете.
Недавно Славянков и его «последователи» подали заявку на получение 75 гектаров земли в Приморском крае. Но ее приостановили, потому что «территория оказалась охотугодьями юридических лиц». Сейчас Славянков ждет принятия поправок к закону, позволяющих передать занятую землю по программе «Дальневосточный гектар». По словам Славянкова, «сейчас на некоторых заявках начали появляться номера, но участки не оформляются. По всей видимости, готовятся документы, чтобы после внесения поправок в авральном режиме не пришлось их делать».
По закону на гектаре можно жить и развивать собственный бизнес. На официальном сайте проекта «на дальнийвосток.рф» предлагаются более 30 бизнес-планов развития земли со стартовым капиталом от 380 тыс. рублей (пчелиная пасека) до 14 млн рублей (производство мебели).
Великое освоение дальневосточных земель уже породило сопутствующий бизнес. Житель ДВФО Илья Марченко основал компанию, которая помогает потенциальным переселенцам. «Если надо, могу выехать в любую точку Дальнего Востока или организовать на месте выезд местных со съемкой фото и видеоматериалов, вплоть до профессиональной съемки, если надо с квадрокоптера», - предлагает Марченко в группах «ВКонтакте», посвященных дальневосточному гектару. Также предприниматель предлагает оценить присмотренный участок и оказать агентские услуги.
С верою в гектар
Местные жители в гектар по-настоящему поверили. Хабаровчанин Константин Солохин, работающий в банковской сфере, подал заявку на участок уже в первый день работы пилотного проекта. Участок он присматривал через спутниковую карту. Через месяц Солохин получил свой гектар в 30 км от Хабаровска. К участку, расположенному в деревне, уже подведена дорога и электричество. На своей земле хабаровчанин построит дачу. В планах у семьи Солохиных получить участок в Приморском крае около моря. Они предполагают, что в этот раз процедура получения участка может затянуться из-за большого количества поданных заявок.
А 62-летний житель Владивостока Сергей Севостьянов с гражданской женой еще в 2016 году по пилотному проекту получили от государства два гектара земли под Владивостоком. Полученная земля для него - возможность воплотить его мечту «одноэтажный дом вне урбана, но в часовой доступности от цивилизации и моря». Один гектар Севостьянов планирует пустить под организацию лесопитомника декоративных деревьев и построить там дом, а на втором - производить корма для животных. При получении гектаров проблем у Севостьянова не возникло. После подачи заявок на землю до получения гектаров прошло пять месяцев. Сам предприниматель считает, что проблем не было, потому что он местный.
Получать прибыль с земли на расстоянии предлагает потребительский кооператив «Дальневосточный гектар». Кооператив работает над проектами «Петербургская слобода», «Родовые поместья» и «Кедровый дар». Представители «Дальневосточного гектара» предлагают помощь в реализации права граждан на землю, ее обработку и получение прибыли. Для реализации проекта кооператив взымает взносы в размере от 1 до 30 тыс. рублей в зависимости от их назначения (регистрационный, ежеквартальный и на приобретение оборудования).
Партнером кооператива является СПб ОКО «Казачья Стража» под руководством казачьего атамана Юрия Бугаева, курирующего проект «Петербургская слобода». В планах казаков основать на Дальнем Востоке казачью станицу, чтобы оборонять регион от китайцев, подтвердили «Телеграфу» в казачьем обществе.
«Дальневосточный гектар» также призывал подарить свой гектар староверам из Боливии. «Приехать из Боливии готовы полторы тысячи человек», говорится на странице кооператива «ВКонтакте». Ранее на Дальний Восток отправились староверы из Уругвая. Семья Килиных, уроженцев Сибири, сбежала из России в Китай еще во времена революций 1917 года. Затем в 1960-е перебралась в Гонконг, после чего - в Бразилию, а с 1968 года семья обосновалась в Уругвае. В 2017 году перебраться в ДВФО им предложил мэр города Свободный Роберт Каминский. У четы Килиных четырнадцать детей, пятьдесят пять внуков и пятьдесят три правнука.
О планах основать поселение в Еврейской АО заявляли и петербургские евреи. Координатор движения «Потомки Ноя в России» Алексей Рапопорт на своей странице в фейсбуке заявил, что планирует создать на полученных от государства территориях Всемирный центр Потомков Ноя - Ноев Ковчег.
Дальневосточный гектар - идея не новая и удобная для коррупции
Идея передавать землю на Дальнем Востоке и в Сибири в безвозмездное пользование не нова, заявил «Телеграфу» заведующий кафедрой государственного регулирования экономики Института общественных наук Владимир Климанов. Освоение территорий - общий тренд российской истории. «Поскольку в конце двадцатого столетия данный тренд был переломлен обратной миграцией с восточных территорий на европейскую часть страны, то этот негативный тренд можно изменить, восстановив многовековое освоение Сибири и Дальнего Востока», - отмечает Климанов. Территория данного региона потенциально подходит для переселения людей на бесплатные участки, уверен он.
Ранее политик Алексей Навальный рассказывал о махинациях при старте проекта «Дальневосточный гектар» в своем блоге. Сотрудники Фонда борьбы с коррупцией предположили, что примерно 70 гектаров самой дорогой земли в ДВФО были зарезервированы до того, как граждане получили доступ к выбору участков. Команда Навального попыталась подать заявки на участки в Ханкайском районе Приморского края, вокруг озера Ханка, неподалеку от базы отдыха с вертолетной площадкой, принадлежащей арестованному экс-мэру Владивостока. Но сразу после того, как выбор земли стал доступен пользователям, гектары оказались недоступными для подачи заявки.
Опрошенные ТАСС эксперты считают, что нужно перераспределить налоги между федеральным центром и регионами, а также объединить экономически слабые субъекты с более сильными. По мнению аналитиков, несмотря на то что суммарный дефицит бюджетов регионов субъектов федерации начал уменьшаться, о чем на прошлой неделе заявил глава правительства Дмитрий Медведев, без кардинальных реформ в налоговой и бюджетной сферах обнулить бюджетную недоимку не удастся. Оптимальными мерами опрошенные ТАСС специалисты назвали увеличение доли фискальных поступлений, которые остаются на местах, и укрупнение регионов путем присоединения дефицитных субъектов к прочно стоящим на ногах. Напомним, по словам премьера, прошлый год регионы завершили с дефицитом в размере 12,5 млрд рублей, что в 14 раз меньше показателя 2015 года, когда расходная часть местных бюджетов оказалась на 171 млрд рублей больше расходной.
Завкафедрой государственного регулирования экономики Института общественных наук РАНХиГС Владимир Климанов обращает внимание на то, что суммарная государственная задолженность регионов, с учетом предыдущих лет, снижается крайне медленно, - этот показатель по состоянию на апрель оценивался в 2,3 трлн рублей, что всего на 200 млрд рублей меньше, чем в конце 2015 года. Также к этой сумме следует добавить муниципальную задолженность в объеме 350 млрд рублей, которая госдолгом не является только формально. Ликвидировать долги субъектам крайне сложно ввиду дороговизны коммерческих займов, говорит Климанов.
А глава группы бюджетных исследований Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования Елена Пенухина добавляет, постоянные дотации центра проблемным субъектам приводят к расшатыванию бюджетной системы страны в целом. По мнению эксперта, повысить состоятельность регионов можно, оставив в местном бюджете 1-2% НДС. Кандидат экономических наук, доцент, сотрудник факультета математической экономики, статистики и информатики РЭУ им. Г. В. Плеханова Александр Тимофеев полагает, что точечными мерами радикально улучшить ситуацию нельзя, поэтому слияние регионов по принципу «слабый к сильному» является неизбежным. А глава института проблем глобализации Михаил Делягин уверен, что на всех уровнях государственного управления следует повышать качество финансового менеджмента.
Опрошенные ТАСС эксперты считают, что нужно перераспределить налоги между федеральным центром и регионами, а также объединить экономически слабые субъекты с более сильными
Перераспределение налогов между федеральным центром и регионами, а также слияние экономически слабых субъектов с более сильными позволит укрепить доходную базу региональных бюджетов и в конечном счете снизить объем госдолга, считают опрошенные ТАСС эксперты.
Ранее премьер-министр РФ Дмитрий Медведев отметил, что совокупный дефицит бюджетов российских регионов впервые за несколько лет начал снижаться. По его словам, во многом этому способствовала жесткая политика федерального центра в части замещения коммерческих кредитов бюджетными.
Тем не менее, как отмечают экономисты, серьезными проблемами для регионов остаются увеличение доходной базы, низкий уровень финансового управления на местах и лобби коммерческих организаций, не желающих терять «выгодных заемщиков» в лице субъектов.
Тенденции к снижению дефицита
Выступая на расширенной коллегии Министерства финансов РФ 20 апреля, Медведев отметил, что долговая проблема региональных бюджетов пока сохраняется, хотя дефицит бюджетов субъектов Федерации в прошлом году существенно сократился по сравнению с кризисным 2015 годом: если в 2015 году дефицит бюджетов субъектов РФ составлял 171 млрд рублей, то в 2016 году он оценивался в 12,5 млрд рублей.
Согласно данным исследования Российского экономического университета (РЭУ) имени Г. В. Плеханова, по итогам 2016 года с положительным сальдо был исполнены бюджеты 29 регионов РФ. В числе лидеров - Москва, Башкирия, Тюменская область, Дагестан, Чечня, Ингушетия. При этом с дефицитом были исполнены бюджеты 57 субъектов РФ. Наиболее сложная ситуация наблюдается в Хакасии, Ненецком автономном округе, Костромской области, Мордовии, Удмуртии.
После 2012 года и до 2015 года в силу ряда факторов государственный долг субъектов вырос более чем в два раза, достигнув около 2,5 трлн рублей, рассказал в интервью с ТАСС заведующий кафедрой государственного регулирования экономики Института общественных наук (ИОН) РАНХиГС, член общественного совета при Минфине РФ Владимир Климанов. По официальной статистике, в апреле 2017 года он составляет около 2,3 трлн рублей. «Еще около 350 млрд рублей - это муниципальный долг, который нельзя математически просто сложить с государственным долгом субъектов Федерации, но фактически это тоже дополнительные долговые обязательства регионов», - констатировал он.
Однако говорить об опасности банкротства какого-либо субъекта нельзя. «Речи о фактических дефолтах не идет, потому что у нас все-таки предусмотрены некие скрытые гарантии от федерального центра. <...> Но для федерального бюджета это означает риски незапланированных расходов на спасение регионов, что подрывает бюджетную устойчивость системы в целом», - отметила руководитель группы бюджетных исследований Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) Елена Пенухина.
В поисках решения
Существуют и различные способы снижения госдолга регионов. По мнению Пенухиной, регионы России нуждаются в более стабильной доходной базе. Дело в том, что основной доходной статьей бюджетов регионов сегодня является налог на прибыль, общая ставка которого составляет 20%, из которых с этого года 3% поступает в федеральный бюджет, 17% отдается в регионы. Эксперт предлагает передать субъектам некую долю - 1 п. п.-2 п. п. - от налога на добавленную стоимость (НДС) «при сохранении централизованного администрирования этого налога».
«Если НДС (18% - прим. ТАСС) имеет хорошую собираемость как в кризис, так и в годы стабильного развития, то во время кризиса прибыль (предприятий) сжимается, с убытков налог на прибыль не платится. Соответственно, во время каждой волны бизнес-цикла у нас получается, что на спаде резко проседают именно доходы регионов. В этом смысле, может быть, даже возможен был бы »размен«: еще чуть увеличить федеральную долю в налоге на прибыль, но при этом отдать несколько процентных пунктов НДС регионам», - отметила она.
В качестве альтернативного варианта решения проблемы неравенства бюджетов эксперты предлагают и более радикальные меры - слияния и поглощения субъектов, при которой территориальные границы останутся неизменными, поясняет кандидат экономических наук, доцент, сотрудник факультета математической экономики, статистики и информатики РЭУ им. Г. В. Плеханова, в 2012 - 2016 годы член Ученого совета РЭУ им. Г. В. Плеханова Александр Тимофеев. «Можно объединить или подчинить более слабый регион с сильным. Распределение средств при этом происходит в пользу лучшего, а двойная отчетность, возможно, усилит исполнительность по обязательствам», - говорит эксперт.
Факторы роста долга
Каждый регион имеет свою специфику формирования доходной и расходной части бюджета, однако эксперты выделяют ряд общих причин, влияющих на закредитованность. Одна из них - низкий уровень системы управления денежными потоками. «Безусловно, у многих регионов слаб финансовый менеджмент. Но повсеместность бюджетного кризиса показывает: проблема едина для всей страны, а значит, находится на уровне не региональных, а федеральных властей», - считает директор Института проблем глобализации Михаил Делягин.
На рост уровня долговой нагрузки в регионах в 2013-2015 годах оказали воздействие в том числе внешние факторы - падение цен на нефть, санкции, архаичность ряда секторов экономики, не всегда эффективная система управления, считает Климанов.
Последствия 2014 года с его волатильностью курса рубля и резким падением мировых цен на нефть до сих пор ощущает Ненецкий автономный округ. «Доходная часть окружного бюджета полностью зависит от положения дел в доминирующей отрасли - нефтедобыче, на долю которой приходится 85% объема всех доходов. В 2014 году произошло резкое падение мировых цен на нефть, которое продолжается до сих пор, сменяясь короткими периодами незначительного повышения стоимости, в связи с чем окружной бюджет недополучает почти 30% доходов», - пояснили ТАСС в администрации НАО, добавив, что для выполнения расходных обязательств региона в качестве источников финансирования дефицита сегодня привлекаются кредитные ресурсы.
Другая причина - значительные расходные обязательства регионов, доставшиеся им после кризиса 2009 года, при том что дополнительных источников доходов предусмотрено не было, поясняет руководитель группы бюджетных исследований Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) Пенухина. «Если изначально эти допрасходы отчасти финансировались из федерального бюджета за счет трансфертов, то по мере ужесточения бюджетной политики (Минфина - прим. ТАСС), величина трансфертов стала сокращаться и регионы начали замещать выбывающие доходы бюджетными кредитами », - отметила она.
В связи с необходимостью исполнения долговых обязательств Рязанская область уже 11 год подряд не будет индексировать зарплату чиновникам, сообщила ТАСС министр финансов региона Марина Наумова. Непопулярные меры в итоге позволили сократить абсолютный размер государственного долга региона: на 1 января 2017 года он снизился на 11% по сравнению с 1 января 2016 года и сегодня превышает 24 млрд рублей.
«Объем межбюджетных трансфертов в номинальном выражении, идущих из федерального бюджета в регионы, уже несколько лет находится на постоянной величине примерно в 1,5-1,6 триллионов рублей. При высокой инфляции в 11-12%, которая наблюдалась в 2014-2015 годах, реальный объем финансовой поддержки регионов сокращался. В другие годы инфляция была пусть не столь высокой, но все-таки тоже не маленькой. Поэтому реальная поддержка со стороны федерального центра тоже не увеличивалась, а уменьшалась в условиях, когда расходные обязательства наращивались, а доходы в силу объективных причин кризисной ситуации по крайней мере не возрастали», - говорит Климанов.
Регионы просят рубля
В арсенале регионов не так много способов получения заимствований для латания бюджетных дыр, продолжает Климанов. «Реально таких инструментов три, а именно: кредиты коммерческих банков, бюджетные кредиты и выпуск ценных бумаг. В условиях высокой ключевой ставки и вообще высокого уровня инфляции очевидно, что кредиты, выдаваемые коммерческими банками, оказались слишком дорогими для регионов», - сказал он.
Наиболее распространенным способом реабилитации для регионов остается привлечение бюджетных кредитов под минимальную ставку 0,1% годовых. Преимущества перед коммерческими кредитами очевидны: банки готовы выдавать регионам средства под большой процент - до 20% годовых, однако «рентабельность» регионов не позволяла гасить такого рода кредиты и только глубже загоняла их в долговую яму.
Правительству Мордовии, которая находится в «группе риска» субъектов с наиболее высокой задолженностью, за последние четыре года удалось увеличить собственные доходы на 9,4 млрд рублей, или в 1,7 раза. «С 2014 по 2016 год высвобождено более 2,5 млрд рублей неэффективных расходов», - сообщили ТАСС в Минфине республики. При этом, по данным Минфина России, на 1 марта текущего года объем госдолга республики составляет 41 млрд 672 млн 873 тыс. рублей, из них более 5 млрд рублей - долговые обязательства муниципальных образований, входящих в состав республики.
Губернатор Челябинской области Борис Дубровский поставил задачу минимизировать долговую нагрузку на областной бюджет, погасив априори самые дорогие банковские долги. В прошлом году за счет собственных средств и льготных бюджетных займов Челябинская область досрочно погасила более 8 млрд банковских кредитов, а в текущем году задолженность перед банками сократилась еще на 3 млрд рублей.
Калужская область, в свою очередь, намерена полностью отказаться от коммерческих кредитов уже в этом году. По данным Минфина РФ, общий объем госдолга составляет почти 31 млрд рублей, из которых по коммерческим кредитам - 1,3 млрд рублей, по бюджетным - 28, 9 млрд рублей. «Уже сейчас область отказывается от привлечения дорогих коммерческих заимствований, их доля в общем объеме госдолга области в 2016 году составила 4%, в 2017 году планируется полное погашение коммерческих кредитов», - сообщил ТАСС глава региона Анатолий Артамонов.
Политика замещения коммерческих кредитов бюджетными, по словам Климанова, дала эффект: если в 2016 году объем выданных бюджетных кредитов превысил сумму 300 млрд рублей, на 2017 год в федеральном бюджете заложена сумма 200 миллиардов.
Эффективность управления
Предложения оценивать деятельность глав регионов исходя из степени зависимости региональных бюджетов от федеральных дотаций звучат уже не первый год, однако отражение на практике озвученные ранее концепции находят только сейчас. «Правительство, а точнее Минэкономразвития России как ответственное ведомство пересматривает положения, касающиеся оценки эффективности деятельности губернаторов. Такой указ президента № 1199 (»Об оценке эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов РФ« - прим. ТАСС) содержит 12 критериев. В ближайшем будущем, соответственно, будут вводиться новые критерии и исключаться некоторые существующие, в том числе связанные с эффективностью реализации экономической политики», - добавил Климанов.
По словам Тимофеева, существующая система эффективности деятельности глав регионов работает, но не в полной мере. Он убежден, что новые критерии, которые станут лакмусовой бумажкой для федерального центра, должны создаваться при участии экспертов и опираться на мнение общественности. «Лучше всего ввести стандарт на пороговые значения эффективности на основе сбалансированных показателей, при этом мнение экспертов и отклик населения по атрибутам »лучшей« работы глав регионов быстрее помогут выстроить эту сбалансированную систему», - отметил Тимофеев.
Эксперт подчеркивает, что к вопросу эффективности регионального управления необходимо подходить комплексно, применяя различные комбинации методик, и адресно с учетом особенностей того или иного субъекта. «Конечно, кардинальных изменений возможно достичь только благодаря и налоговой, и бюджетной реформе, так как искусственно созданные конструкции такой системы эффективности могут не соответствовать возможностям региона», - сказал он.
Минфин России с сегодняшнего дня начал продажу облигаций федерального займа (ОФЗ) для населения. О возможности вложений в эти бумаги собственных средств ранее говорили министр финансов Антон Силуанов и глава Сбербанка Герман Греф. Глава крупнейшего банка РФ уже выполнил обещание, купив "народные облигации" в центральном офисе Сбербанка. Однако сумма покупки осталась неизвестной.
По плану министерства, доходность новых облигаций должна быть выше, чем по банковским депозитам и по гособлигациям, которые уже находятся в обращении. Она также будет зависеть от срока владения бумагами - размер купона будет увеличиваться по мере приближения к сроку погашения облигаций.
Силуанов отметил, что первый выпуск отличается тем, что для первой эмиссии был обозначен наиболее высокий и интересный для граждан размер доходности. "В последующем будем ориентироваться на доходность ОФЗ для инвесторов и на спрос по этим бумагам со стороны граждан", - сказал он.
Министр призвал граждан активно покупать ОФЗ. "Предлагаю новый инструмент всем заинтересованным гражданам, у кого есть свободные ресурсы, особенно тем, кто хранит их дома под подушкой, и кто готов вложить деньги на длительный срок. Деньги будут надежно инвестированы, доходность будет высокой на протяжении трех лет, это очень хорошее предложение. Приглашаю всех принять участие в покупке первого облигационного займа для населения", - призвал министр.
Силуанов также заявил, что России до конца года может разместить еще один выпуск облигаций федерального займа для населения на 15 млрд рублей.
Объем и ставки
Анонсированный в феврале первый выпуск ОФЗ-н серии 53001 с погашением в апреле 2020 года будет включать 15 млн облигаций номиналом 1 тыс рублей.
Ставка первого полугодового купона составит 7,5% годовых, второго - 8%, третьего - 8,5%, четвертого - 9%, пятого - 10%, шестого - 10,5%. Цена размещения на 26-28 апреля установлена равной 100% от номинала. В случае приобретения облигаций в дату начала размещения доходность к погашению составит 9,02% годовых до вычета комиссионного вознаграждения агента. Минфин ранее заявлял, что доходность по инструменту составит до 8,5% годовых, но обещал небольшую премию, которая компенсирует банковскую комиссию первым покупателям народных ОФЗ.
Банки-агенты - Сбербанк и ВТБ24 - начали сегодня продажу ОФЗ для населения. Сбербанк сообщил, что в отделениях "Сбербанк- Премьер", где можно оформить брокерские договоры и подать заявку на приобретение облигаций, наблюдается оживленный спрос со стороны клиентов.
Средний размер заявки граждан при покупке этих бумаг в Сбербанке составляет 800 тыс. рублей, отмети пресс-служба банка. Сбербанк получил около 120 заявок от населения в первый час начала реализации облигаций.
В сообщении банка отмечается, что клиентов интересует доходность облигаций, поскольку объявленные накануне Минфином купонные ставки выплат по ОФЗ-н предоставляют премию к доходности на рынке.
В свою очередь, директор инвестиционного департамента ВТБ 24 Сергей Лукьянов уверен, что бумаги будут раскуплены меньше чем за полгода. По его словам, за первые 15 минут продаж в банк было подано более 70 заявок от граждан на покупку бумаг. Всего банк планирует привлечь около 30 тысяч клиентов. В банке уверены, что проект востребованный, поэтому население раскупит облигации достаточно быстро.
Комиссия банков-агентов при покупке гражданами ценных бумаг и досрочном выкупе составляет от 0,5% до 1,5% от суммы. Как уточнял Силуанов, это связано с тем, что банки несут определенные издержки при открытии счета для покупки таких облигаций. При этом он не исключил возможности снижения комиссии в последующих выпусках ОФЗ.
Покупайте облигации Госзайма
Ранее 10 апреля Минфин начал рекламно-просветительскую кампанию Облигаций федерального займа (ОФЗ) для населения. В ней задействованы радио и телевидение.
Как рассказал "Прайм" директор Института реформирования общественных финансов Владимир Климанов, несмотря на некоторое недоверие граждан к данному инструменту, сейчас самое подходящее время размещения ОФЗ для населения, откладывать которое бессмысленно.
"Мне кажется, что сейчас удачная ситуация, когда мы понимаем, что другие инструменты долгосрочного характера менее интересны населению. Проценты по депозитам по валютным вкладам составляют какой-то рекордный минимум, то есть хранить деньги в депозитах в валюте абсолютно невыгодно, другие интересные инструменты предложить сложно. Это и будет способствовать тому, что инициативы правительства такого рода будут привлекать население", - сказал он.
Данный финансовый инструмент, уверен Климанов, будет безопасен для вложения накопленных средств. "Правительство уже не пойдет на то, чтобы создавать разного рода пирамиды, поскольку в памяти населения слишком надолго останутся подобные случаи. Рисковать далее этими механизмами уже нельзя. Поэтому, несмотря на то, что восстановить доверие граждан к ним достаточно сложно, это не значит, что этого не нужно делать", - резюмировал он. По мнению эксперта, именно сейчас подходящее время для выпуска "народных облигаций".
В начале марта глава правительства Дмитрий Медведев подчеркивал, что покупка долговых обязательств государства будет осуществляться лишь на добровольной основе. Если пилотный выпуск пройдет успешно, Минфин намерен размещать ОФЗ для физлиц ежегодно на сумму 20-30 млрд рублей. Если спрос на ОФЗ будет высокий, министерство готово увеличить объем выпуска.
Дмитрий Медведев заявил, что 8 млрд рублей нераспределённых к 1 февраля субсидий будут переведены в Резервный фонд правительства. Эксперт Владимир Климанов рассуждает о плюсах и минусах перераспределения субсидий:
Источником пополнения Резервного фонда правительства, скорее всего, могут служить дополнительные доходы бюджета, которые поступают в частности от того, что цена на нефть, заложенная при формировании федерального бюджета, была в 40 долларов за баррель. В настоящее время цена выше и, соответственно, доходы от нефтегазового сектора увеличиваются. Так или иначе у нас образуются дополнительные доходы, способные сформировать дополнительные расходы, направляемые правительством. Если говорить о том, что часть средств пойдёт оттуда на дополнительные субсидии регионам, то это оправданная вещь, потому что в этом году был своего рода эксперимент, который хорошо было бы сделать традицией. Я имею в виду распределение субсидий из федерального бюджета в начале финансового года. Большинство межбюджетных субсидий из федерального бюджета были распределены в течение первых двух месяцев финансового года. Вместе с этим понятно, что такое оперативное распределение финансовых ресурсов наряду с безусловно позитивными моментами, в частности с тем, что теперь есть больший зазор во времени для адекватного проведения госзакупок или каких-либо иных процедур, связанных с перераспределением этих денег конечным получателям, что такое распределение наверняка вызывает недочёты и промахи, которые неизбежны при осуществлении столь масштабных действий. Мы понимаем, что некоторые регионы просели от того, что формирование объёмов софинансирования для межбюджетных субсидий происходит скачкообразно и некоторые регионы, попав в другую группу, значительно потеряли в объёме предоставляемых субсидий в сопоставимых условиях в соотношении к прошлому финансовому году. Это было замечено со стороны Калужской области. Правительство на это оперативно реагировало. С другой стороны, некоторые направления поддержки регионов изменились, и поэтому те финансовые инструменты, которые действовали ранее, в этом году должны заработать по-другому, поэтому я не вижу ничего удивительного, что средства из Резервного фонда правительства пойдут на субсидии регионам.
За 10 лет, с 2006 по 2015 г., число регионов-доноров в России сократилось с 25 до 14: сейчас их меньше, чем даже в 2001 г. (19). Помимо экономических кризисов причиной этого стала политика централизации доходов, проанализировали эксперты Леонтьевского центра в докладе для Апрельской конференции Высшей школы экономики.
По Бюджетному кодексу регион относится к числу доноров, если может обеспечить финансирование госуслуг выше установленного минимума в расчете на душу населения, т. е. не нуждается в дотациях на выравнивание бюджетной обеспеченности.
В 2006 г. 25 регионов-доноров обеспечивали почти 80% налоговых поступлений консолидированных региональных бюджетов, в 2015 г. на долю оставшихся донорами 14 регионов пришлось чуть более 60% доходов. Из них две трети – на четыре региона: Москву и нефтяные Тюменскую область, Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий округа. За 10 лет доля этих четырех «ядерных доноров» в региональных бюджетах сокращалась из-за перераспределения их доходов в федеральный бюджет – прежде всего за счет централизации НДПИ. Несмотря на эти изъятия и на падение доли налога на прибыль в доходах этих четырех регионов, они по-прежнему остаются ядром бюджетной системы, заключают авторы.
Среди оставшихся 10 регионов-доноров (см. график) эксперты выделили неустойчивые: Ненецкий автономный округ, Самарская и Свердловская области – кандидаты на выбывание из списка доноров из-за сокращающихся поступлений как в региональную бюджетную систему, так и в бюджеты всех уровней. Выбывшие из списка доноров Башкирия, Пермский край, Омская и Томская области могут в него вернуться: доля их поступлений в бюджетную систему растет.
Некоторым регионам изъятие доходов федеральный бюджет компенсировал увеличением трансфертов: это было связано либо с сильными переговорными позициями региональных элит (Татарстан, Челябинская и Оренбургская области), либо со сменой региональной политической команды, считают эксперты. Например, несмотря на то что Московская и Ярославская области лидируют по темпам роста налоговых поступлений, после замены руководителей эти регионы стали получать значительные трансферты. А рост изъятий в федеральный бюджет при сокращении трансфертов из него в Красноярском крае, Иркутской, Астраханской областях связан со стремлением федерального центра поставить под контроль регионы с сильными местными группами интересов, пишут эксперты.
Использование трансфертов как инструмента влияния на регионы проявляется и в том, что некоторые регионы-доноры, не имеющие права на дотации на выравнивание, продолжают получать дотации на сбалансированность и другую финансовую поддержку центра. А часть регионов, лишившихся статуса донора, почти ничего, кроме законодательно установленных дотаций на выравнивание, не получает.
Похоже, цель межбюджетной политики – контроль над действиями региональных властей при централизации рентных доходов в обмен на трансферты, но такие меры не создают стимулов ни к наращиванию налогового потенциала, ни к повышению эффективности расходов, заключают эксперты Леонтьевского центра.
Система межбюджетных отношений консервирует неэффективную структуру экономики регионов, считает директор Института реформирования общественных финансов ВладимирКлиманов. Система перегружена большим количеством видов поддержки (только субсидий не менее 80 видов), дублирующих друг друга и поступающих в одни и те же регионы. Субсидии ведут к вынужденно неэффективным действиям регионов: например, средства на софинансирование строительства школы можно получить, только когда школа уже построена, – и регионы спешат, часто в ущерб качеству, рассказывает Климанов. Отраслевой лидер федеральной поддержки – сельское хозяйство, где низка производительность труда, продолжает он: «Целевые трансферты, в отличие от дотаций, должны быть направлены на развитие, на софинансирование новых высокотехнологических объектов, а мы идем по пути софинансирования текущих расходов провальных секторов».
Самые сильные, напротив, лишаются софинансирования на развитие, яркий пример – Калужская область: как только ее бюджетная обеспеченность превысила норматив на 0,008 (на восемь тысячных), она вылетела из всех программ поддержки и совместного финансирования адресных инвестиционных программ, жаловался губернатор области Анатолий Артамонов, пришлось их приостановить. В ответ на «феномен Калужской области» отредактировали методику, чтобы область потеряла не так много, знает Климанов.
Еще проблема – зарегулированность: федеральные средства становятся способом контроля со стороны центра каких-либо действий региона или даже муниципалитета, сковывая возможности для принятия самостоятельных решений, отмечает Климанов. Из 11,5 трлн руб. совокупных расходов регионов (с учетом фондов медстрахования) регионы могут распоряжаться только 0,8 трлн руб. – 10,7 трлн, или более 90%, зарегулированы, сетовал вице-премьер Дмитрий Козак: федеральный центр указывает, сколько и на что именно тратить.
Последние решения о централизации доходов – передача в федеральный бюджет еще 1 процентного пункта (п. п.) налога на прибыль из 20% (в регионы зачислялось 18 п. п., с 2017 г. – 17 п. п.) и сокращение доли зачисляемых в региональные бюджеты акцизов на нефтепродукты – вызвали недовольство губернаторов. Татарстан потерял 8 млрд руб., или около 5% собственных доходов, это лишает мотивации к развитию, сетовал президент Татарстана Рустам Минниханов: «Гражданину без разницы, он видит только власть – ему не важно, какого она уровня. Если есть доверие президента, значит, должны быть достаточные полномочия, чтобы проводить его политику».
На демотивирующее влияние межбюджетной политики жаловался на Гайдаровском форуме и красноярский губернатор Виктор Толоконский: «Мы не социально выравниваем, а инвестиционно тормозим». Потоки федеральных трансфертов отражают текущие политические, а с 2014 г. – прежде всего геополитические приоритеты: Дальний Восток, Северный Кавказ, Крым, заключает Наталья Зубаревич из Независимого института социальной политики.
Государство затеяло масштабную операцию по вовлечению частных накоплений, которые лежат под спудом, в экономику.
Новый инструмент, который должен выйти на рынок уже в апреле, - облигации федерального займа (ОФЗ), которые уже успели окрестить «народными». По официальной версии, он призван повысить финансовую грамотность населения и привлечь новых инвесторов.
Министр финансов Антон Силуанов выражал надежду на то, что россияне станут покупать облигации не на те средства, которые лежат на банковских депозитах, а на так называемые «деньги из-под подушек».
Альтернатива традиционным инструментам - «народные» облигации. Предполагается, что их целевой аудиторией станут граждане с достатком ниже среднего. Для того чтобы человек мог купить эту ценную бумагу, ему нужно будет прийти в отделение Сбербанка или ВТБ24, открыть там необходимые счета, подписать договор и стать владельцем ОФЗ. Те, кто уже являются клиентами этих банков и имеют свой личный кабинет, смогут сделать это дистанционно. Чтобы в эту нишу не ринулись спекулянты, на их пути поставлен заслон. Держателями облигаций могут быть только физлица, бумаги можно будет только наследовать, но не дарить.
«Мы рассчитываем, что бумага будет интересной, потому что она действительно в каком-то смысле позволит заполнить имеющийся на рынке вакуум. Сейчас у граждан, желающих инвестировать, сберегать деньги, не так много возможностей. Этот инструмент для федерального бюджета, наверное, будет наиболее затратным... Поэтому с такими ОФЗ мы не замахиваемся на покрытие дефицита госбюджета. Решаются только задачи, связанные с развитием внутреннего рынка, с восстановлением доверия граждан к вложениям в государственные облигации», - говорил директор Департамента государственного долга и государственных финансовых активов Минфина Константин Вышковский.
Директор Института реформирования общественных финансов Владимир Климанов считает, что, несмотря на некоторое недоверие граждан к данному инструменту, сейчас для населения самое подходящее время размещения ОФЗ, откладывать которое бессмысленно. «Мне кажется, что сейчас удачная ситуация, когда мы понимаем, что другие инструменты долгосрочного характера менее интересны населению. Проценты по депозитам по валютным вкладам составляют какой-то рекордный минимум, то есть хранить деньги в депозитах в валюте абсолютно невыгодно, другие интересные инструменты предложить сложно. Это и будет способствовать тому, что инициативы правительства такого рода будут привлекать население».
Властям не нравится, что работодатели уклоняются от налогов, нанимая сотрудников втемную. В Минфине уверены, что улучшить положение может пересмотр налогов. Страховые взносы хотят снизить с 30 до 21-22%. А ставку НДС поднять с 18 до 21-22%.
По мнению экспертов АКРА, это приведет к росту инфляции на 1,5%. Вслед за ней на 1% вырастет и ключевая ставка ЦБ (значит, что кредиты подорожают, но и депозиты станут прибыльнее).
Расходы на ЖКХ и личное авто
Многие отопительные компании сейчас работают себе в убыток. Это приводит к бесконечным прорывам сгнивших труб, к остывшим батареям и банкротствам энергетиков. У государства нет денег на ремонт коммунальных сетей, поэтому расходы планируется переложить на самих жителей.
Исследование говорит, что тарифы на тепло будут расти на уровне «целевая инфляция +4%».
Еще нас может ждать реформа ОСАГО. В АКРА полагают, что тарифы на автогражданку будут расти. Зато в перспективе водители смогут рассчитывать на честную компенсацию убытков.
Зарплаты и безработица
По прогнозам, в этом году реальные доходы населения еще уменьшатся. Правда, не сильно - всего на 0,2%. Для сравнения, в 2016 году люди потеряли почти 6%. Рост благосостояния начнется не раньше 2018 года. Но доходы будут увеличиваться так медленно, что к уровню 2014 года мы подойдем лишь через 7-8 лет.
Зато средняя заработная плата увеличится с 39 тысяч рублей в 2017 году до 48,4 тысяч рублей в 2021 году.
- Реальные доходы населения включают в себя еще пенсии, пособия, - говорит «КП» руководитель группы исследований и прогнозирования АКРА Наталья Порохова. - То есть, зарплаты в ближайшие несколько лет будут расти быстрее социальных выплат.
Официальная безработица с 5,5% в этом году скакнет до 5,9% в следующем году, а потом вернется на нынешний уровень. В принципе, по мировым меркам у нас мало не занятых людей. Хотя многие эксперты уверены, что государственные данные не отражают реального положения дел. Большинство безработных просто не встает на биржу труда.
Эксперты АКРА неожиданно заявили, что снижение инфляции до 4% в год приведет к увольнениям рабочих. Раньше, при большой инфляции, работодатель мог сокращать издержки на сотрудников на 10-15% в год (достаточно было не повышать зарплату, она обесценивалась естественным образом). А теперь, когда в стране застой и роста экономики почти нет, при низкой инфляции сократить затраты можно будет лишь сокращениями.
«При этом могут возникнуть стимулы к более широкому распространению профессиональных союзов и других коллективных форм защиты интересов работников, а также к расширению государственных программ по страхованию безработицы и поддержке занятости», - говорится в исследовании. То есть, персонал начнет защищаться от излишних увольнений.
Не все так определенно
Исследование АКРА для «КП» прокомментировал завкафедры госрегулирования экономики РАНХиГС Владимир Климанов.
- Предсказать результаты налогового маневра с НДС и соцвыплатами сейчас довольно сложно. Может быть вырастет инфляция, может быть нет. Что касается безработицы и реальных доходов населения - нельзя точно предугадать все бюджетные траты на будущее. Правительство может пересмотреть некоторые статьи расходов. Есть вероятность, что все будет не так плохо.
Мнение экономиста Ольги Маликовой:
- Характерной чертой современного рынка труда становится появление сложностей с поиском работы у лиц с высоким уровнем образования, а также, и это более острая проблема, отсутствие работы или очень низкие уровни оплаты труда в регионах и, в особенности, в сельской местности. А рост безработицы - это не только снижение реальных доходов населения, сокращение покупательной способности, но и серьезное ограничение будущего экономического роста.
Прогноза АКРА практически не предусматривает шансы на ускорение темпов роста и расширения объемов промышленного производства в России. Между тем, они есть. Мы наблюдаем очевидные успехи в развитии ряда подотраслей агропромышленного комплекса, энергетического машиностроения. Быстро развивающиеся предприятия есть практически во всех видах деятельности, во всех регионах. Поиск точек роста и создание условий для развития успешных предприятий, прежде всего на региональном уровне, может существенно улучшить ситуацию.
Под Нижним Тагилом началось возведение дороги в отрезанный от цивилизации поселок Серебрянка. «Машины со скальным камнем идут сплошным потоком», сообщил уральским информагентствам глава поселковой администрации Сергей Сивков. И пошли они после прямого указания Президента Путина... Людмила Бутузова, «Новые Известия»
На самом деле это новость федерального масштаба, как минимум по двум обстоятельствам. Проблемой бездорожья крошечного населенного пункта, зажатого в уральской тайге между горными хребтами, озаботился президент Путин, узнав об этом на традиционной пресс-конференции 23 декабря прошлого года. И второе - на строительство 70 км дороги от Серебрянки до Нижнего Тагила госбюджет потратит полтора миллиарда рублей.
Кроме «дороги жизни», в поселке началось возведение пожарного депо, построить которое распорядился свердловский губернатор Евгений Куйвашев после визита в Серебрянку в январе 2017, фирма из Екатеринбурга уже приступила к работам.
«Деньги выделены из резервного фонда: 24 млн на строительство депо, 12 млн. на приобретение пожарных машин и еще оптико-волокно грозятся нам протянуть за 12 млн руб.)», - рассказывает Сергей Сивков. По словам главы поселка, депо даст работу местным жителям (планируется, что в штате будет один начальник, 5 водителей и 5 бойцов). Не больше того трудится и на единственном поселковом предприятии - на лесопилке. Плюс магазин, школа, детсад. Жителей около четырехсот, половина - дети и пенсионеры, остальным заняться нечем. Новая дорога изменит жизнь к лучшему. «Будем ездить на заработки в Нижний Тагил», - простодушно рассказывают журналистам местные жители.
Открывшиеся перспективы серебрянцев спровоцировали в соцсетях новую дискуссию: а, нужно ли поддерживать такие отдаленные поселки? Не лучше ли на выделенные деньги переселить жителей в ближайшие города?
Прошлой осенью, когда стало известно, что Серебрянка сидит без хлеба, из-за ужасного состояния дороги к ним не может проехать ни хлебовозка, ни скорая, и даже связь не работает, чтобы попросить помощь, сочувствия к людям было больше. Новость о Серебрянке вышла в топ федеральных СМИ, добровольцы пробивались к бедствующим на внедорожниках и пожарных машинах, везли продовольствие. Увозили фотки, на которых жители позировали с хештегом наперевес «Нам нужна дорога». Такой плакатик увидел и Путин на прошлогодней пресс-конференции...
Соцсети тогда писали: сотни деревень, измученные бездорожьем и убогостью, жалеют, что не попались на глаза президенту.
Вообще-то счет бедствующих давно идет на тысячи. По данным последней переписи населения (2010 г.), у нас 153 тысячи деревень. В 60 000 из них проживает от одного до ста человек. Хуже всего дело обстоит на Севере, куда сложно добраться. Люди там прозябают в пьянстве и дикости. Между тем доставка продуктов, электричества, приезды (прилеты) медиков, полиции, служб опеки требуют огромных трат. По подсчетам Института народонаселения РАН, от северного завоза зависят 10,5 млн. человек. 500 млр. руб. ежегодно тратится на доставку им еды и топлива. Годовое содержание деревни на 100 человек, допустим, в Мурманской области обходится госбюджету в 25 миллионов. А на переселение села поближе к цивилизации надо всего 150 миллионов.
« Успешных историй принудительной ликвидации поселений не так много, - пишет в Фейсбуке» завкафедрой Института общественных наук Владимир Климанов.- С экономической точки зрения переселить умирающие деревни выгоднее, чем продолжать их содержать. Но любой чиновник неизбежно столкнется с бюрократическими и гуманитарными проблемами».
Какими именно, можно узнать на тагильском городском форуме, в котором жители Серебрянки на правах экспертов принимают самое активное участие. « Задача государства - развивать территории. Если мы забросим какие-то земли, в один момент можем обнаружить, что они нам уже не принадлежат, - пишет пользователь под ником «Свой». - Я, например, специально приехал сюда, чтобы дышать свежим воздухом».» «Здесь наша родина, дом, хозяйство - зачем нам съезжать отсюда?» - вторит односельчанину «Ольга Лесная». По ее словам, «власти должны сохранять деревни - нельзя, чтобы все жили в нескольких больших городах, а вокруг была дикая территория». Встречаются и пылкие заявления, что Серебрянка - уральский форпост Родины, и они не сдадут его ни за какие посулы.
«А если за 7 миллионов?» - подначил патриотов тагильский блогер Варфоломеев. По его подсчетам, если бы полтора миллиарда рублей, выделенных на строительство дороги «в никуда», разделить на всех обитателей Серебрянки, то « можно купить каждому по хорошей двухкомнатной квартире в прекрасном городе». Забавно, что насмешку многие приняли за чистую монету. Нахаляву люди готовы переехать в Москву, Подмосковье, в Питер да хоть куда-нибудь, лишь бы подальше от этого «форпоста»! Да и не нахаляву - тоже. На сайте бесплатных объявлений полно предложений о продаже домов и земельных участков в Серебрянке. Избавиться от недвижимости хоть за какие-то деньги практически не удается: объявления о продаже, опубликованные в прошлом году, обновляются до сих пор. При этом участки продают по крайне низким ценам: 8-10 тыс. руб. за сотку. Просить больше просто стыдно - в селе ни воды, ни канализации, нет почты, аптеки, больницы... Но воздух свежий - это правда.
По мнению экспертов, новая дорога, если даже ее позолотить, вряд ли спасет положение.
- Роста цены на землю в Серебрянке не будет, - поделился с «НИ» аналитик Уральской палаты недвижимости земли Михаил Хорьков. - Данный проект - это дорога в никуда. Нельзя капитализировать в «никуда» миллиардные вливания. Более того, боюсь, что из-за нерационального перераспределения средств это может привести к ухудшению качества дорог в других населенных пунктах. Они элементарно пострадают из-за недофинансирования текущего ремонта.
Но есть и оптимистичные ожидания. Если селу добавят еще каких -нибудь благ цивилизации, хотя бы еще миллиарда на два, Серебрянка в будущем станет привлекательным местом для жизни.
Об этом заявили федеральные эксперты, принявшие участие в форуме, посвященном реализации Стратегии. Итоги мероприятия подвели 22 марта на пленарном заседании.
«Сегодня перед нами стоит, пожалуй, самая сложная задача за всё время - сформировать экономику нового типа, которая обеспечит высокие темпы роста уровня жизни в регионе. Нужна новая конкурентная среда, точки опережающего роста, технологии и локализация в передовых технологичных отраслях. Для решения этой задачи мы составим реестр успешных и перспективных компаний, перейдем к индивидуальной работе с ними. Мы будем способствовать тому, чтобы наш региональный бизнес был самым сильным в Поволжье. Я абсолютно убежден, что нам удастся в полном объеме реализовать Стратегию развития. И мы будем испытывать гордость за то, что наши совместные усилия, наш опыт и профессионализм смогли превратить Ульяновскую область в мировой креативный регион», - подчеркнул Губернатор Сергей Морозов в рамках пленарного совещания.
Кроме того, он отметил, что все основные векторы Стратегии развития региона были сведены в четыре приоритетных направления. Это технологическая, предпринимательская, социальная и управленческая инициативы.
Напомним, при разработке Стратегии до 2030 года основными её приоритетами стали развитие человеческого потенциала, формирование среды для инновационного развития, диверсификация экономики и пространственное развитие Ульяновской области. В ней нашли отражение практически все инициативы и предложения жителей, высказанные во время обсуждения.
На протяжении двух дней работы форума был организован ряд отраслевых дискуссионных площадок и «круглых столов», где обсуждалось развитие жилищно-коммунального комплекса, система поддержки малого и среднего предпринимательства, совершенствование дорожно-транспортной инфраструктуры, перспективы системы местного самоуправления и многие другие актуальные для региона темы.
Федеральные эксперты, приглашенные к дискуссиям, обсудили выполнение документа на уровне области, а также его место в Стратегии социально-экономического развития Российской Федерации, разработка которой идёт в настоящее время.
«Ульяновская область - один из немногих субъектов Российской Федерации, который уже после вступления в силу федерального закона о стратегическом планировании приняла свою собственную стратегию до 2030 года. В этой связи в условиях пока отсутствия новой стратегии социально-экономического развития страны и в целом отсутствия на федеральном уровне многих других важных стратегических документов, например стратегии пространственного развития, регион выступает своего рода пионером в своём стратегическом планировании. Это является большим преимуществом. Регион, приняв свою стратегию, внедряет ту лучшую практику, которая, скорее всего, будет транслирована и в другие регионы и на уровень страны в целом. Безусловно, активность по привлечению новых инвестиций, созданию здесь рабочих мест, а некоторые производства были созданы буквально с нуля за последние годы, является необходимым толчком для того, чтобы со стороны федерации поддерживать такого рода инициативы», - сказал заведующий кафедрой «Государственное регулирование экономики» РАНХиГС, доктор экономических наук, профессор Владимир Климанов.
Эксперт Института государственного и муниципального управления НИУ ВШЭ, кандидат географических наук Александр Эпштейн дал положительную оценку реализации региональной Стратегии-2030. «Получает развитие ульяновская агломерация, это проявляется и в том, что здесь концентрируется население и наращивается наукоёмкое производство. Есть значительные подвижки в развитии городской среды, в улучшении условий жилищного строительства, в основных макроэкономических показателях. Также стоит отметить, что реализуются заложенные мероприятия по развитию особой экономической зоны», - отметил эксперт.
Так, реализация Стратегии позволила Ульяновской области завершить 2016 год с ростом основных социально-экономических показателей. Среди них промышленное производство, сельское хозяйство, жилищное строительство, низкий уровень безработицы, создание новых рабочих мест. Как сообщил заместитель Председателя Правительства Олег Асмус, ключевая задача на 2017 год - обеспечить сбалансированное развитие всех отраслей экономики и выйти на темпы не ниже уровня прошлого года.
Советник руководителя Аналитического Центра при Правительстве РФ Нурали Абдулов в ходе дискуссии отметил инновационный потенциал региона. «Немногие субъекты Российской Федерации работают в таком инновационном поле. Здесь созданы уникальные условия для развития. Ульяновская область является держателем тех инновационных разработок, которые сегодня в приоритете», - сказал эксперт.
С этого года субъекты Федерации будут получать дотации на выравнивание бюджетной обеспеченности по новому принципу. До 1 марта регионы, претендующие на федеральные деньги, должны были подписать с минфином РФ соглашения и взять на себя конкретные финансово-экономические обязательства. Регионы, не сдержавшие «обещания», в следующем году накажут рублем. Как отразится новшество на экономике субъектов Северо-Западного федерального округа, выясняла корреспондент «Российской газеты».
Пятипроцентный штраф
Дотации получают регионы, где соотношение собственных доходов областной казны в расчете на одного жителя и аналогичного показателя в среднем по консолидированным бюджетам субъектов РФ не превышает определенной планки. Эта планка - критерий выравнивания бюджетной обеспеченности - рассчитывается по сложной формуле, утвержденной в методике распределения дотаций. Если говорить проще, регионы с минимальным соотношением бюджетных доходов, обусловленных развитием экономики и собственного налогового потенциала, к численности населения могут претендовать на больший объем субсидий. И наоборот.
Раньше субъекты Федерации, которые получали дотации на выравнивание бюджетной обеспеченности, не брали на себя никаких обязательств и, соответственно, не несли ответственности за их выполнение. Сейчас ситуация изменилась. Регионы должны осуществить в текущем году конкретные мероприятия по привлечению инвестиций, наращиванию собст-венной доходной базы регионального бюджета, сокращению неэффективных расходов, отказу от неработающих налоговых льгот, созданию новых рабочих мест и так далее. Для областей, республик и краев, которые не реализуют эти меры, в следующем году расчетный объем дотаций сократится на пять процентов. А субъекты Федерации, не подписавшие соглашения до 1 марта, «оштрафуют» на 10 процентов от суммы дотаций.
- На первый взгляд может показаться, что само по себе введение таких соглашений между федеральным центром и регионами противоречит принципам федерализма, отрицает обязательства Федерации по обеспечению равного доступа граждан к конституционно гарантированным благам и услугам, - рассуждает директор Института реформирования общественных финансов, доктор экономических наук Владимир Климанов. - В то же время при грамотном оформлении подобных документов таких противоречий быть не должно. Новшество стало последовательным продолжением мер по усилению бюджетной ответственности регионов при получении средств из федерального бюджета, которые реализуются в нашей стране в по-следние пару лет. Могу сказать, что текст соглашений не выглядит как что-то угрожающее с точки зрения абсолютного большин-ства регионов. Есть понимание, что включение каких-то положений, сложных для реализации, не будет являться практикой ни для федерального министерства финансов, ни для самих регионов.
Оценить риски
В Северо-Западном федеральном округе дотации на выравнивание бюджетной обеспеченно-сти получат в этом году все регионы, кроме Ленинградской области, Санкт-Петербурга и Ненецкого автономного округа. Наибольший транш достанется Архангельской области - почти девять миллиардов рублей. Наименьший - около 300 миллионов рублей - Республике Коми.
Субъекты СЗФО успели заключить соглашения с минфином до 1 марта. Так, Калинин-градской области, на чью долю приходится 1,9 миллиарда рублей, необходимо провести оценку эффективности налоговых льгот. А потом утвердить план по устранению с 1 января 2018 года неэффективных преференций и необоснованно низких ставок по налогам. Кроме того, следует увеличить рост налоговых и неналоговых поступлений в консолидированный бюджет по итогам 2017 года на 6,8 процента по сравнению с 2016-м.
В соглашении также говорится, что регион должен достичь ряда показателей экономического развития. Таких, как увеличение инвестиций в основной капитал за 2017 год, увеличение доли среднесписочной численности работников, занятых у субъектов малого и среднего предпринимательства, снижение уровня безработицы. Еще одно важное условие соглашения - утверждение до
1 апреля 2017 года программы оптимизации расходов областного бюджета на 2017-2019 годы. Речь идет, в частности, о сокращении расходов на содержание бюджетной сети, на государственное управление, запрете на увеличение численности государственных и муниципальных служащих.
- Установленный соглашением показатель роста налоговых и неналоговых доходов консолидированного бюджета является достаточно напряженным, - комментирует корреспонденту «Россий-ской газеты» ситуацию врио министра финансов Калининград-ской области Виктор Порембский. - Но оценивать риски его невыполнения корректней после окончания первого квартала 2017 года. И даже, скорее, по итогам апреля, когда пройдут основные налоговые платежи по отчетному периоду и определится тенденция в динамике поступлений. Также риски относятся к достижению показателей социально-экономического развития, особенно в части увеличения внебюджетных инвестиций и снижения безработицы, базовый уровень которой достаточно низок. Эти показатели зависят от большого количества факторов, на многие из которых регион не может оказывать влияния. В том числе потому, что экономика области очень чувствительна к внешнеэкономической ситуации и условиям доступа калининградских товаров на общероссийский рынок.
Рабочие места любой ценой
Владимир Климанов соглашается: какие-то обязательства субъектам Северо-Запада, чья экономика имеет немало специфических особенностей, будет достаточно сложно выполнить. Речь идет, к примеру, о наращивании собственной доходной базы ре-гионального бюджета или создании новых рабочих мест.
- На финансовом положении Вологодской области, зависящей от одного крупнейшего налого-плательщика, металлургического комбината, в полной мере отражается воздействие внешних факторов на деятельность этой компании, - продолжает Владимир Климанов. - Применение на мировом рынке разного рода антидемпинговых мер, направленных против российских металлургов, или, наоборот, более благоприятная рыночная конъюнктура, в ту или иную сторону влияют на наполняемость бюджета Вологодчины. Часть субъектов «завязана» на нефтегазовые ресурсы. Это Республика Коми и Ненецкий автономный округ, который, правда, сейчас не получает дотаций. Финансовое положение Калининградской области и ряда других регионов во многом зависит от внешних источников бюджетного наполнения - процветания хозяйствующих субъектов, действующих в других регионах, федерального финансирования. И предсказать ситуацию с доходной базой в этих субъектах СЗФО будет очень сложно - существует множество факторов, из-за которых власти рискуют не выполнить свои обязательства в рамках новых соглашений.
Что касается снижения уровня безработицы, для некоторых регионов работа в этом направлении станет нарушением ряда естественных процессов, происходящих на рынке труда, уверен Владимир Климанов.
- Вместо того чтобы проводить мероприятия по модернизации производств, которые ведут к очевидному высвобождению какого-то количества занятых и последующему трудоустройству этих людей, может сложиться задача бороться с безработицей любыми способами. В том числе путем сохранения неэффективных низкопроизводительных рабочих мест, что не является позитивной тенденцией с точки зрения развития экономики, - продолжает Владимир Климанов.
Советские корни
По словам заведующего кафедрой экономической теории и прикладной экономики Северо-Западного института управления РАНХиГС Александра Нещерета, методика распределения дотаций на выравнивание бюджетной обеспеченности уходит своими корнями в советское прошлое. И сейчас ее можно назвать довольно примитивной.
- Нередко руководители советских госпредприятий занижали производственные показатели, скрывали резервы, чтобы заводу не повысили план и не урезали финансирование, - поясняет Александр Нещерет. - Такой принцип: самые бедные получают больше денег, а самые богатые не получают ничего - действует и сейчас. Он несет дестимулирующий эффект и давно нуждается в корректировке. Однако в корректировке, на мой взгляд, нуждается и текущая попытка создать для регионов стимулы по наращиванию собственного экономического потенциала. Пока я не вижу четких нормативов, касающихся обязательств, которые берут на себя регионы при получении дотаций. Набор требований носит общий характер, а вся конкретика определяется на уровне дискуссий ответственных региональных и федеральных чиновников. Следовательно, появление стимулирующего момента остается пока под вопросом.
Как считает Александр Нещерет, необходимо отказаться от системы штрафов за невыполнение обязательств в пользу совершенствования самой методики распределения дотаций.
- Это, конечно, весьма непростой процесс. И здесь как раз дискуссия будет не только допустима, но и необходима, - продолжает эксперт Северо-Западного института управления РАНХиГС. - Следует собрать предложения из всех российских регионов, и с учетом социально-экономических, географических, климатических и иных особенностей субъектов РФ дополнить методику стимулирующей шкалой.
Так или иначе, эксперты сходятся во мнении: сама попытка повлиять на работу областных чиновников по наращиванию собственного экономического потенциала оправдана - несмотря на то, что она нуждается в доработке.
- Я бы рассматривал соглашения как возможность применения дифференцированного метода по отношению к регионам, который, во-первых, косвенно заложен в Конституции, а во-вторых, прописан в недавнем указе президента об основах государ-ственной политики регионального развития. Конечно, все в результате будет зависеть от содержания соглашений, от соблюдения баланса интересов федерального центра и субъектов РФ. Конечно, первое время надо быть готовыми, что нас ожидает вал ошибок и просчетов. Но в целом работу в этом направлении я считаю правильной и необходимой, - подводит итог Климанов.
На 9,4 млрд руб. увеличены доходы бюджета Красноярского края в 2017г. Пополнение бюджета произошло за счет дополнительных средств из федеральной казны, увеличения налоговых доходов, образовавшихся остатков федеральных и краевых средств. По словам доктора экономических наук, завкафедрой государственного регулирования экономики Института общественных наук РАНХиГС Владимира Климанова, поступление дополнительных средств позволяет регионам наращивать потенциал для развития, а не только выполнять социальные обязательства.
«Если говорить про соотношение бюджета развития и текущего бюджета, то действительно в последнее годы наблюдалось сокращение доли бюджетных инвестиций в структуре расходов региональных бюджетов, так же как и снижение инвестиционной активности в регионах вообще. Во многом это характеризует негативную тенденцию, которую нужно переламывать. Потому что фактически происходит проедание основных средств, которые были сформированы в предыдущие годы. В этой связи есть и пугающие моменты. Они отмечались Счетной палатой в недавнем заключении по развитию бюджетов в 2016г. В частности председатель Счетной палаты выявила несоответствие между объемом выделенных 25 млрд руб. на строительство школ в регионе и неиспользованностью этих средств. В объеме 16 млрд эти средства были использованы, но при этом значительная часть осталась неиспользованной. Получается, что даже при готовности выделить средства из федерального бюджета не всегда существует адекватная возможность их использования в регионах и приходится возвращать неиспользованные остатки средств в федеральный бюджет. При этом можно искать виноватых, но понятно, что есть неотлаженность ряда процедур, когда поступающие из федерального бюджета субсидии просто не удается вовремя раскассировать в виде соответствующих госконтрактов, успеть осуществить все процедурные действия и реализовать это в форме появления тех или иных объектов государственной собственности в регионах.
То, что происходит в 2017г., взывает пока позитивные надежды. Поскольку объем федеральных субсидий, идущих на инвестиционную поддержку регионов, практически полностью был распределен в январе-феврале. И у регионов есть достаточно возможностей для проведения соответствующих процедур и операций, ведущих к возникновению новых объектов. Если говорить по сути, то, безусловно, сейчас инвестиционная направленность будет связана с теми приоритетными программами и проектами, которые в конце прошлого года стали оглашаться на федеральном уровне. Они направлены как на развитие образования, здравоохранения, так и, например, на создание новых рабочих мест в моногородах, на дальнейшую работу с дорогами, на формирование комфортной городской среды. Поэтому в рамках этих приоритетных проектов и будет формироваться тот объем инвестиций, который пойдет из бюджетов регионов.
Мы можем в этой связи посмотреть и на структуру субсидий федерального бюджета и найти там как раз эти направления поддержки. Есть, конечно, и какие-то более мелкие направления. Например, будут продолжаться реконструкция, капитальный ремонт муниципальных домов культуры, в образовании – строительство спортзалов в сельских школах и некоторые другие относительно небольшие направления, которые имеют определенную форму поддержки именно в 2017г.».
Первый вице-премьер Игорь Шувалов по итогам заседания проектного комитета одобрил ключевые показатели эффективности программ комплексного развития 251 моногорода. Как следует из протокола совещания, с текстом которого ознакомились «Известия», за два года в моногородах должны быть созданы 230 тыс. новых рабочих мест и благоустроены отдельные территории. До 21 апреля должна быть доработана методология рейтинга монообразований.
Первый вице-премьер Игорь Шувалов согласовал показатели эффективности программ комплексного развития 251 моногорода (из 319 существующих) на ближайшие два года, следует из протокола совещания под его председательством.
Первый ключевой показатель эффективности подразумевает создание 230 тыс. новых рабочих мест (во всех 319 моногородах), не связанных с основным градообразующим предприятием, к концу 2018 года.
- В эти 230 тыс. новых рабочих мест должны войти в том числе и временные рабочие места, поскольку для многих городов - это тоже выход, - отметил в разговоре с «Известиями» представитель Игоря Шувалова.
По итогам заседания проектного комитета первый вице-премьер поручил ФНС и Пенсионному фонду до 31 марта предоставить в Минэкономразвития сведения, касающиеся созданных постоянных и временных рабочих мест, самозанятости и микробизнеса в моногородах по итогам 2016 года, говорится в выдержках из протокола совещания.
- Второй ключевой показатель эффективности - за два года города должны пройти пять шагов благоустройства. Каждый город взял у себя несколько объектов, которые он должен привести в порядок, - рассказала «Известиям» заместитель председателя Внешэкономбанка, руководитель приоритетной программы «Комплексное развитие моногородов» Ирина Макиева. - Здесь будет балльная система оценки.
Она пояснила, что количество баллов будет зависеть от того, какая отдача может быть от каждого города. Например, в небольшом населенном пункте, где маленький бюджет, привести в порядок парк, убрать мусор и поставить скамейки - это не менее важно, чем в крупном городе сделать красивую набережную.
Представитель первого вице-премьера отметил, что пунктом по благоустройству городов предполагается создание коворкингов, новых общественных пространств, дискуссионных площадок, мест отдыха горожан, ремонт главных улиц города. Контроль запуска программ моногородов и достижения ключевых показателей будет осуществляться региональными проектными офисами.
По итогам заседания комитета Игорь Шувалов также дал поручение Ирине Макиевой совместно с Минэкономразвития, Фондом развития моногородов и Агентством стратегических инициатив (АСИ) доработать до 21 апреля методологию рейтинга муниципалитетов.
Доцент кафедры государственного управления Института общественных наук РАНХиГС Александр Балобанов считает, что к развитию моногородов в большей степени нужен индивидуальный подход.
- Ключевая проблема моногородов в моноцентричности их экономики и отсутствии альтернативных возможностей для работы и бизнеса. В этом случае наилучшее решение - диверсификация. Но во всех городах своя конкретная ситуация, и здесь уже возникает проблема воздействия на эти города, поскольку на федеральном уровне этих проблем зачастую не видно. Решения подбираются универсальные, а города-то разные. Нужен индивидуальный подход к каждому городу, - отметил Александр Балобанов.
Эксперт считает, что одна из основных проблем моногородов - отсутствие творческого потенциала его жителей и властей.
- Ключевая стратегия решения такой проблемы - выращивать потенциал. Здесь очень важна позиция региональных властей. Чем более творчески власти подходят к решению проблем, тем лучше для моногородов, - считает эксперт.
Директор Института реформирования общественных финансов Владимир Климанов полагает, что одна из важнейших мер - запуск работы по благоустройству моногородов.
- Проектная программа правительства является своевременной, так как проблемы городов только усугубляются. Одной из самых правильных мер является благоустройство моногородов. Вообще эта проблема актуальна для всех российских городов, но в моногородах она наиболее острая, - отметил Владимир Климанов.
По словам представителя первого вице-премьера, на этот год в бюджете на развитие моногородов заложено 6,5 млрд рублей. В 2018 и 2019 годах предполагается выделение по 4,7 млрд рублей ежегодно.
Дмитрий Медведев, подводя итоги реализации федеральных целевых программ в 2016 году, заявил, что половина из них - 19 из 38 - оказались неэффективны. О возможных причинах такого результата - эксперт Владимир Климанов:
ФЦП как инструмент возникли достаточно давно и сейчас находятся в некоторой странной ситуации их сохранения в условиях параллельно действующего института государственных программ, а теперь ещё активного внедрения проектной деятельности. При определении эффективности реализации государственных программ очень важно выбрать критерии, по которым проводится соответствующая оценка. Для успешной реализации различных программ, финансируемых за счёт бюджета, используется сочетание параметров, связанных с достижением поставленных целей, выполнением включённых в программу мероприятий и соотнесение этих параметров с объёмом финансовых затрат на их реализацию. Аналогично могут быть рассчитаны и показатели эффективности для федеральных целевых программ. С одной лишь поправкой, что для таких программ гораздо более значимы непосредственные результаты, связанные с проведением конкретных мероприятий и реализацией инвестиционных задач. Задаваясь вопросом, почему многие ФЦП выполняются неэффективно, можно предположить, что поставленные мероприятия оказались выше тех возможных ожиданий, которые были закреплены за их точечными координаторами. Можно предположить, что изменение финансирования таких программ в условиях сжатия бюджетных ресурсов, которое произошло за последние два-три года, также негативно сказалось на реализации поставленных инвестиционных целей. Это формальные и вполне объяснимые параметры, которые могли повлиять на реализуемость поставленных задач и целей, а также выполнение мероприятий, включённых в эти программы. Наряду с объективными причинами есть и субъективные, которые во многом вызваны неэффективной работой органов управления, волокитой, бюрократией, которая возникает в этих структурах, несогласованностью позиций различных органов исполнительной власти между собой. Все это ведёт к затягиванию сроков конкурсов закупки товаров и услуг. Одним словом, причин низкой эффективности выполнения ФЦП много. Некоторые из них носят характер неуправляемых и слабо регулируемых факторов, которые мало зависят от заказчиков-координаторов проектов. Некоторые напрямую свидетельствуют об их низкой работоспособности или явных промахах в системе управления. Важно с каждым конкретным случаем невыполнения ФЦП разбираться индивидуально. ФЦП в своей перспективе носят во многом характер вопросов, нежели чёткого понимания, что с ними случится через несколько лет. Есть предложения, позволяющие полноценно вернуться к этому инструменту, а есть мнения о полном их закрытии, тем более несколько лет назад подобное исключение долгосрочных целевых программ из законодательства было осуществлено по отношению к регионам и муниципалитетам, где подобный инструмент сейчас не применяется.
Об изъянах централизации «Огонек» поговорил с директором Института реформирования общественных финансов Владимиром Климановым
— Владимир Викторович, есть ли у вас ощущение, что вся система финансовых отношений муниципалитет - регион — центр поставлена с ног на голову и там, где максимальные обязательства перед населением, денег меньше всего?
— Система не сбалансирована — это точно, но нельзя сказать, что основные расходы сегодня несут муниципалитеты и даже регионы. Именно федерация тратит колоссальные средства на обеспечение обороны и безопасности, а также на поддержку экономики, здравоохранение и высшее образование. Цифры не дадут соврать, значительная часть всех расходов сегодня сосредоточена как раз на федеральном уровне. Впрочем, как и доходов, что и приводит к необходимости перераспределять средства из федерального «кармана» в региональный, а оттуда — в муниципальный. Проблема в том, что даже при такой системе у регионов и муниципальных образований бюджеты не сбалансированы.
— Но расходы на оборону, если они не гипертрофированы, обычно сопоставимы, а то и уступают расходам на ЖКХ и дороги, особенно в странах со схожим климатом.
— Российская власть сделала такой политический выбор, какой и отражает распределение трат бюджета. Последние несколько лет расходы на оборону постоянно повышались, и 2017-й впервые зафиксировал их сокращение. Но я как представитель федералистской школы, ратующей за региональное развитие, считаю, что расходные обязательства и связанные с ними доходы сегодня излишне централизованы и хорошо бы их децентрализовать хотя бы частично.
— Что можно было бы отдать из полномочий на места?
— Рассуждая теоретически, можно было бы делегировать на места решение вопросов общественного правопорядка. Более того, в Конституции прописано, что такого рода вопросы относятся к компетенции местных властей, хотя относительно недавно муниципальная милиция была интегрирована в систему МВД. Можно также децентрализовать систему дошкольного и даже среднего школьного образования: сегодня регионы решают эту проблему путем предоставления субвенций муниципалитетам, которые ею непосредственно и занимаются. Глава Центра стратегических разработок Алексей Кудрин предлагает также частично решить вопрос децентрализации путем перераспределения нефинансовых обязательств, например делегировав регионам исполнение контрольно-надзорных функций по целому кругу вопросов. Такие попытки уже предпринимались в регулировании градостроительной деятельности и земельных отношений.
Кроме того, можно подумать и об использовании принципа дифференцированного подхода к регионам, который впервые был зафиксирован в «Основах государственной политики регионального развития», утвержденных в январе указом президента России. Потенциал этого подхода в значительной степени еще не использован: можно же вводить какие-то ограничения или, напротив, льготы, не для всех регионов, а для какой-то их группы...
Но, прежде чем что-либо передавать, нужно задаться вопросом: как будем отдавать — вместе с доходами? Существуют объективные ограничения возможности для децентрализации расходных обязательств в условиях высокой межрегиональной дифференциации. Когда один регион в состоянии сам себя обеспечить, а другой нет, нужно быть готовыми к тому, что рост децентрализации в расходах приведет к еще большему расслоению и в доходах между регионами. Вряд ли федеральный центр готов к тому, чтобы Москва или какой-то другой богатый регион, например из числа нефтегазовых, еще больше оторвался от условно «бедных» регионов Северного Кавказа или Южной Сибири.
— А регионы тоже забирают доходы муниципалитетов, а потом частично возвращают их под выполнение тех или иных обязательств, как это с регионами проделывает федеральный центр?
— В целом хотел бы заметить, что централизация на уровне региона происходит даже в более гипертрофированном виде, чем на уровне федерации. Иными словами, муниципалитеты потеряли больше всех. Кое-какие изъятия прав и доходов регионам даже удалось закрепить законодательно: например, процент от НДФЛ, который получают муниципалитеты сегодня, ниже того, что они имели еще несколько лет назад. Важно, что централизация доходов при этом шла одновременно с централизацией расходов, например, в области здравоохранения и дошкольного образования. И это совсем нетипично для стран с федеративным устройством, где ответственность за дошкольное образование должны нести максимально приближенные к населению власти, сиречь муниципалитеты. В России же абсолютное большинство муниципальных образований не могут содержать детские сады и ясли за счет собственных доходов.
— Одной из главных причин региональных проблем с финансами называлась некомпетентность региональных властей. Вы с этим согласны?
— Говорить о том, что эта проблема всеобщая или даже широко распространена, я бы не стал. Соглашусь, что в ряде регионов не хватает грамотных управленцев, но куда значимее высокая зависимость регионов от федеральной поддержки, вызывающая к жизни иждивенческую модель поведения. И преодолеть последнюю в условиях высокой дотационности не представляется возможным.
— Соглашения с Минфином и обещанные регионам гранты что-то дадут?
— Гранты для регионов и муниципалитетов — идея неплохая, но она должна дополнять другие инструменты межбюджетных отношений, сама по себе она мало что даст. Что же до соглашений, связанных с предоставлением дотаций, между регионами и Минфином, то сегодня немало критикуют и содержание этих соглашений, и то, что их механизм мало отработан. Но как заявили в Сочи председатель правительства Дмитрий Медведев и его заместитель Дмитрий Козак, нужно научиться работать в этих условиях, тем более что соглашения имеют много позитивного, что должно быть внедрено в практику финансового управления в стране. Сейчас мы не можем предугадать всех последствий подписания таких документов, тем более это было сделано конкретными управленцами в конкретных ситуациях, а ведь никто не застрахован от ошибок и просчетов, да и от негативных последствий.
Вот на какой вопрос у меня нет ответа: достигнуто ли согласие всех сторон выполнять то, что называется жесткими бюджетными ограничениями? А ведь они, как заявлено, должны неминуемо следовать за неисполнением обязательств по соглашению. Иными словами, в этом случае центр должен сократить объем предоставляемых дотаций для и так находящегося в тяжелой ситуации региона. Готовы ли регионы соблюдать установленные правила безукоризненно, чтобы избежать такой ситуации? Ведь до сих пор финансовая практика часто была обратной: даже если случались промахи, деньги все равно перечислялись во избежание политических или социальных возмущений.
Минфин, который планировал выпустить облигации федерального займа (ОФЗ) для населения еще в 2016 году, теперь намерен сделать это в апреле текущего года. Об этом заявил министр финансов РФ Антон Силуанов.
В рамках одного выпуска граждане смогут приобрести бумаги на сумму от 30 тыс. рублей до 25 млн рублей. По словам министра, операции можно будет совершить через Сбербанк или ВТБ 24, но при необходимости список банков может быть расширен.
Объем первого выпуска составит 20 млрд рублей, номинал одной бумаги составит 1 тысячу рублей. Такие параметры соответствуют средним объемам вложений граждан в инвестиционные счета а банках, объяснил министр.
Облигации планируется выпускать раз в полгода, ежегодный объем выпуска может составить 20-30 млрд рублей с доходностью 8,5% годовых.
Государство делает ставку
Силуанов призвал россиян активно участвовать в покупке ОФЗ. «Покупайте, это надежные бумаги. Не прогадаете», - сказал министр.
При этом чиновник заявил, что сам намерен приобрести «народные облигации».
«Безусловно, такие вложения сделаю, чтобы еще и самому убедиться, как этот инструмент работает, соответственно, опробовать его вживую. Хотя не сомневаюсь, что этот инструмент будет востребован, поскольку это надежное и доходное вложение», - сказал он.
Доходность бумаг будет в среднем на 0,5 процентного пункта выше доходности банковских депозитов и ОФЗ, которые уже обращаются на рынке. Срок обращения бумаг будет составлять три года. При этом инвестор сможет выйти из бумаг раньше заявленного срока - однако доходность в этом случае будет более низкой.
Чего ждать россиянам
Консультант по казначейским операциям PwC в России Александр Просвиряков считает, что решающим фактором успешности размещения «народных облигаций» станет способ подачи этого финансового инструмента населению.
«Все зависит от того, как этот продукт банки будут предлагать клиентам, например, по сравнению с депозитами и насколько он будет привлекательным по доходности», - сказал эксперт.
Он отметил, что сейчас к данному финансовому инструменту еще достаточно много вопросов по условиям покупки. Тем не менее, Просвиряков уверен, что население имеет достаточный уровень доверия к такого рода инструменту, и успешность его размещения будет зависеть по большей части от того, насколько выгодными будут условия.
«Фактор доверия населения можно оценить по количеству размещенных денег в банках. Сейчас население держит в банках больше 24 трлн рублей. Это абсолютный рекорд, который говорит о том, что люди в целом доверяют государству, так как большая часть этих денег размещена в государственных банках», - сказал он.
Директор Института реформирования общественных финансов Владимир Климанов считает, что несмотря на некоторое недоверие граждан к данному инструменту, сейчас самое подходящее время размещения ОФЗ для населения, откладывать которое бессмысленно.
«Мне кажется, что сейчас удачная ситуация, когда мы понимаем, что другие инструменты долгосрочного характера менее интересны населению. Проценты по депозитам по валютным вкладам составляют какой-то рекордный минимум, то есть хранить деньги в депозитах в валюте абсолютно невыгодно, другие интересные инструменты предложить сложно. Это и будет способствовать тому, что инициативы правительства такого рода будут привлекать население», - сказал он.
Данный финансовый инструмент, уверен Климанов, будет безопасен для вложения накопленных средств. «Правительство уже не пойдет на то, чтобы создавать разного рода пирамиды, поскольку в памяти населения слишком надолго останутся подобные случаи. Рисковать далее этими механизмами уже нельзя. Поэтому, несмотря на то, что восстановить доверие граждан к ним достаточно сложно, это не значит, что этого не нужно делать», - резюмировал он. По мнению эксперта, именно сейчас подходящее время для выпуска «народных облигаций».
Если сравнивать нынешние показатели, предоставленные Всероссийским центром изучения общественного мнения, с теми, что были в 2009 году, рост интереса к самостоятельному ведению дел очевиден. Тогда положительно к бизнесу относились 79 процентов населения, а создать собственную компанию мало кто решался. Сегодня о своем расположении к предпринимательству заявляют уже 93 процента жителей нашей страны, а 27 — готовы открыть свое дело.
За прошедшие годы бизнес избавился от различных криминальных элементов и незаконных атрибутов в самом себе. Они довольно долго были характерной чертой российского предпринимательства после лихих 1990-х, когда в стране устанавливалась рыночная экономика.
Еще одной причиной роста интереса к экономической независимости стала более прозрачная и контролируемая система налогообложения и контроль за оборотом поддельной продукции на рынке. Это хорошо видно по многочисленным сообщениям о задержании нелегальных партий, к примеру, алкоголя. Ситуация стала понятной, и люди перестали бояться.
При этом лиц, готовых действительно взять на себя ответственность и вложить силы в создание собственного бизнеса, никогда не было много. Сегодняшний процент тоже относительно невелик, но внушает надежду на развитие предпринимательства и в дальнейшем. Государственные структуры, конечно, сегодня оказывают всевозможную поддержку предпринимателям любого уровня.
В этом отношении пальма первенства, как и прежде, у столицы: бизнесмены в нашем городе получают солидные льготы, в том числе и при аренде помещений, и при налогообложении. Нельзя обойти вниманием и самозанятых граждан, приобретающих сегодня патенты на свои услуги и работающих легально.
К сожалению, процесс развития отечественного предпринимательства пока движется не с той скоростью, с какой хотелось бы. Проблема заключается как в макроэкономических факторах, так и отчасти в идеологических, можно сказать, в менталитете. Россия до сих пор остается страной, делающей основную ставку на природные ресурсы.
Это затрудняет развитие малых форм бизнеса, нацеленных на локальные рынки. К тому же у нас сохранились традиции централизации управления экономикой, что также замедляет развитие малого и среднего предпринимательства. Впрочем, эти препятствия могут быть преодолены уже в обозримом будущем.
Сразу четыре региона России, ранее считавшихся экономически благополучными, закончили 2016 год с дефицитом бюджета. В их число помимо Санкт-Петербурга, Севастополя и Сахалина вошел и Ханты-Мансийский автономный округ – Югра, говорится на официальном сайте Счетной палаты РФ. Но эксперты финансовой отрасли серьезной проблемы в этом не видят и прогнозируют дальнейшее экономическое развитие нефтяного региона. Подробности – в материале «ФедералПресс».
Как отмечается в отчетном документе Счетной палаты России, по итогам прошлого года были исполнены с дефицитом исполнены бюджеты четырех регионов, у которых до этого наблюдался уверенный профицит. Так дефицит Санкт-Петербурга составил 19,3 млрд рублей, Севастополя -3,5 млрд, Сахалинской области – 3,3 млрд, Югра – 9,1 млрд рублей. По мнению большинства экспертов главной причиной этого в нефтяных регионах стали низкие цены на нефть и сокращение добычи углеводородов по результатам договоренности со странами ОПЕК. При этом финансовые аналитики не видят здесь больших проблем.
«Сам по себе дефицит не является чем-то экстраординарным. Всегда сложно просто придти к полному балансу и «смонтировать» все с нуля, так же как и сделать искусственно профицит – это тоже не всегда грамотное и правильное управление финансами. И то, что возникает дефицит в региональных бюджетах, это, скажем так, обыденная ситуация. Другое дело когда он возникает у богатых регионов, у которых совершенно очевидно есть инструкция для покрытия собственных расходных обязательств с доходами без привлечения каких-то добавочных источников. Это уже может вызывать какие-то отдельные вопросы, – прокомментировал ситуацию «ФедералПресс» заведующий кафедрой государственного регулирования экономики ИОН РАНХиГС Владимир Климанов. – Как я понимаю, и Югра, и другие регионы в минувшем году выходили на долговой рынок с целью решения текущих задач и построения более долгосрочной политики на будущее. Например, покрытие дефицита долговыми обязательствами. Это вполне нормально, когда возникает дефицит и для покрытия нарастающих расходов соответственно происходит привлечение каких-то заимствований. Отмечу, что сократился суммарный рост государственного долга субъектов РФ, фактически стабилизировавшись в 2016 году на уровне начала финансового года и это позитивное явление».
Как отметили в пресс-центр Счетной палаты Российской Федерации, по итогам 2016 года был достигнут беспрецедентно низкий дефицит консолидированного бюджета регионов: всего 58 млрд рублей. На 1 декабря 2016 года профицит бюджета регионов сложился в объеме почти 500 млрд рублей. Напомним, что Счетная палата совместно с Министерством финансов усовершенствовали механизмы субсидирования регионов в 2017 году.
«Изменилась методика так называемого выравнивания бюджетной обеспеченности регионов, пропорция распределения налога на прибыль. 2% от 20% распределялось в федеральный бюджет и 18% – в бюджеты субъектов РФ. Сейчас в пользу бюджета федерального 3% и 17% – в регионы. В том числе и вот на этом основании Минфин изменил методику уравнивания бюджетной обеспеченности, чтобы стимулировать развитие и экономический рост. Появились некие требования, ограничения со стороны Минфина: теперь, когда субсидии получают регионы – и доноры, и реципиенты – должны заключаться соглашения о росте валового регионального продукта, числе рабочих мест и т.д. Мне кажется, что в продолжительной перспективе в Югре будет увеличение доходной части регионального бюджета и автономный округ снова укрепит свою финансовую позицию», – рассказала экспертному каналу доктор экономических наук, профессор, госсоветник РФ второго класса Людмила Пронина.
Сегодня глава региона Наталья Комарова акцентирует внимание на расширении источников доходов и росте финансовой дисциплины. Ставка делается также на эффективную систему имущественного управления, благодаря которой бюджет Югры в 2016 году получил свыше 498 млн. рублей. «На 31 декабря 2016 года стоимость имущества, учтенного в реестре округа, составила 456 млрд рублей. Основная доля – имущество, переданное в оперативное управление», – отметил глава департамента госимущества Югры Анатолий Уткин.
Напомним, что дополнительно из федерального бюджета автономия получила 278,5 млн рублей, средства направлены на обеспечение сбалансированности бюджета региона. При этом Ямало-Ненецкий автономный округ и Тюменская область в число субсидируемых регионов не попали. Добавим, что бюджетный эффект от мероприятий по росту доходов составил 130% к установленному плану, по расходам – в 2,5 раза больше от плана.
«В 2016 году были улучшены показатели бюджета по сравнению с планом: сокращен дефицит, выросли доходы, увеличены вложения в социальные программы, размер государственного долга составил 0,5% от внутреннего регионального продукта. Такие показатели ставят автономный округ в ряд кредитоспособных и финансово устойчивых субъектов России», – отметила Наталья Комарова.
Регион последние 5 лет стабильно занимает первое место в УрФО и второе в России по объемам налоговых поступлений. Собираемость налогов обеспечена на уровне 99,5%, сообщила руководитель Управления федеральной налоговой службы по Югре Ольга Литова. К тому же в 2016 году субъект впервые в своей истории преодолел трехтриллионный порог валового регионального продукта. Автономный округ получил 825 млрд рублей инвестиций в основной капитал. «Объемы привлеченных средств в автономный округ на душу населения в 5 раз выше по сравнению с другими субъектами РФ», – подчеркнула глава региона.
По данным на 1 января 2017 года в бюджет Югры планировалось получить всего доходов в размере 190 867 940,6 тысяч рублей, сообщает сайт Счетной палаты региона. По факту всего было получено доходов в размере 197 898 926,6 тысяч рублей. Для полноты картины мы приводим сведения о налогах и сборах, поступивших в бюджеты муниципалитетов Югры по данным на 1 января 2017 года.
Отметим, что помимо предприятий ТЭКа, серьезный прирост экономики сегодня обеспечивают также малый и средний бизнес, активно поддерживаемый со стороны правительства Югры. Высокий уровень развития экономики региона и низкий уровень долговой нагрузки оценило международное рейтинговое агентство Standard & Poor’s, подтвердившее в этом месяце долгосрочный кредитный рейтинг ХМАО на уровне «BB+» со стабильным прогнозом. Рейтинг автономного округа по национальной шкале был подтвержден агентством на уровне «ruAA+».
Однако есть проблемы с налоговыми поступлениями. Так в 2016 году прокурорами в Ханты-Мансийском автономном округе выявлено 355 нарушений закона в налоговой сфере. Было санкционировано 116 решений налоговых органов о наложении ареста на имущество на 217 млн рублей и предъявлен 41 иск о взыскании причиненного государству ущерба на сумму 390 млн рублей.
Соотношение госдолга к доходам бюджета региона сейчас составляет 9,2% при целевом показателе 18,2%, а предельный годовой объем расходов на обслуживание госдолга укладывается в 0,8% от годового объема расходов при целевом показателе не более 5%. Напомним, что в 2016 году было принято решение с 1 января 2017 года изымать из бюджетов регионов в пользу федеральной казны дополнительно 1 % налога на прибыль организаций.
«Мы считаем, что регионы, которые на сегодняшний день умеют выживать в любых ситуациях, и не только выживают, но и восстанавливают свою налогооблагаемую базу, наверное, как-то надо стимулировать. Не только у них забирать, но и давать возможность им расти. Естественно, никто не рассчитывает, что по поводу этого будут внесены какие-то изменения в законодательство. Тем не менее, мы предлагаем ряд законодательных новелл, и в их числе, если будет уменьшаться наша налогооблагаемая база в пользу федерального центра, то хотя бы, чтобы был переходный период в течение 4 лет, чтобы мы могли перестроиться», – подчеркнул в комментарии «ФедералПресс» губернатор Тюменской области Владимир Якушев.
Как отмечают экономические эксперты, рост дефицита практически большинства региональных бюджетов произошел с момента перераспределение налоговых поступлений между центром и регионами. При этом в центр попали те налоги, которые достаточно стабильны, а регионам достались напротив те налоги, которые довольно сильно падают по мере торможения экономической активности.
«Кроме этого на регионы возложены достаточно существенные финансовые обязательства, связанные реализацией так называемых майских указов президента России. К примеру, на регионы было переложено бремя повышения зарплат бюджетникам, причем, именно той категории бюджетников, которые финансируются из региональных бюджетов. Сочетание этих двух факторов с экономическим спадом и привело к тому, что бюджеты многих регионов стали дефицитны. При этом Югра еще достаточно благополучный регион. У многих регионов, которые и раньше не блистали, ситуация гораздо драматичнее», – отметил в беседе с корреспондентом «ФедералПресс» доцент кафедры финансовых рынков и финансового инжиниринга РАНХиГС Сергей Хестанов.
Кстати, отчитываясь на заседании правительства о выполнении президентских указов, глава региона отметила , что Югра начала 2017 год с уверенного выполнения взятых обязательств.
«Из 75 анализируемых показателей по 39 мы начинаем год в значении, которое соответствует уровню запланированных на 2017 год. По 8 показателям из 75, установленных Указами Президента, значения уже выполнены. Достижение остальных показателей – не вызывает сомнений. Замечу, что в данном случае речь идет о характеристиках качества жизни югорчан. Следовательно, и по тем показателям, которые вышли на контрольные отметки, необходимо продолжать движение вперед, несмотря на то, что достигнуты контрольные значения», – подчеркнула Наталья Комарова.
За счет досрочного погашения Краснодарский край в течение января 2017 года уменьшил объем госдолга со 150 млрд руб. до 146,5 млрд руб. Эксперты объясняют активные кредитные операции возможным стремлением администрации региона покрыть «кассовый разрыв» и намерением сократить процентные выплаты по долгу. Ранее кубанские финансовые власти заявляли о том, что будут сокращать удельный вес долговых обязательств, но не их размер. По мнению аналитиков, именно кредитные ресурсы и выпуск новых облигаций в текущем году будут основным источником рефинансирования задолженности, при этом экономическая ситуация в регионе признается устойчивой.
По состоянию на 1 февраля 2017 года внутренний государственный долг Краснодарского края сократился на 3,5 млрд руб. — до 146,5 млрд руб. Кроме того, 15 февраля Законодательным собранием Кубани предельный размер госдолга был сокращен со 151,3 млрд руб. до 150 млрд руб. Таким образом «резерв» заимствований увеличился с 1,3 млрд руб. до 3,5 млрд руб. Согласно сообщению минфина региона, сокращение объема госдолга произошло за счет досрочного погашения коммерческих кредитов, привлеченных в 2015 году у ПАО «Сбербанк». В частности, целиком был погашен кредит на 2,5 млрд руб. со сроком погашения в 2020 году и 3 млрд руб. из заимствованных 4 млрд руб. с погашением в 2018 году. В январе для рефинансирования погашаемых долговых обязательств минфин Кубани привлек кредиты Сбербанка на сумму 1 млрд руб. на один год и 1 млрд руб. — на два года.
По мнению руководителя департамента суверенных и региональных рейтингов Национального рейтингового агентства (НРА) Александра Пахалова, подобные трансформации структуры госдолга чаще всего происходят в регионах в конце или начале года. «Их целью является или покрытие „кассового разрыва” между доходами и расходами бюджета, или стремление отодвинуть размер госдолга от предельных отметок, предусмотренных федеральным и региональным законодательством»,— считает эксперт.
Аналитик группы компаний «Финам» Богдан Зварич добавляет, что еще одной целью совершенных кубанским минфином операций могло быть рефинансирование своих долгов: «В последние годы ставки по кредитам снижаются, в результате чего рефинансирование становится выгодным. В дальнейшем регион будет меньше средств направлять на обслуживание долга. Плюс к этому могла быть проведена оптимизация по срокам погашения — регион создал себе более комфортные условия по графику выплат основной части долга». Согласно данным минфина Кубани, объем выплат по коммерческим кредитам в 2017 году, по результатам долговых операций, увеличился с 17 млрд руб. до 18 млрд руб., а в 2018-м и 2020 годах сократился с 20,9 млрд руб. до 18,9 млрд руб. и с 8,2 млрд руб. до 5,7 млрд руб. соответственно.
Как ранее пояснял „Ъ-Кубань“ вице-губернатор Кубани Игорь Галась, основной задачей региональной исполнительной власти в сфере управления госдолгом на ближайшие годы является удержание его абсолютного объема и сокращение удельного веса в общих доходах бюджета. Согласно принятому бюджету на 2017 год и плановый период 2018—2019 годов, верхний лимит госдолга Кубани планируется сократить до 146,3 млрд руб. к началу 2019 года и до 143,2 — к 2020 году.
Господин Пахалов из НРА обращает внимание на то, что в конце 2016 года Кубань всего за один месяц увеличила госдолг на 2,3 млрд руб: «Поэтому резерв в 3,5 млрд руб. трудно назвать заделом, гарантирующим устойчивость уровня долговой нагрузки. С другой стороны, все зависит от эффективности бюджетной политики: при нахождении дополнительных источников доходов и сбалансированном управлении элементами долга этот задел можно не только сохранить, но и увеличить». Но сокращения самого госдолга эксперты НРА в ближайшие годы не прогнозируют, поскольку ожидают сопоставимого роста доходной и расходной частей бюджета.
Директор по корпоративным и муниципальным рейтингам агентства «Эксперт РА» Гульназ Галиева также считает, что дальнейшее сокращение долговой нагрузки на Кубани возможно за счет снижения процентной ставки по обслуживанию долга через рефинансирование банковских кредитов бюджетными либо за счет размещения длинных облигационных займов. Однако в отношении бюджетных займов эксперт отмечает, что их объемы федеральный центр будет сокращать с 350 млрд руб. в 2016 году до 200 млрд руб. в 2017 году, и регионы не в полном объеме смогут ими воспользоваться. С ней согласен и Александр Пахалов. Согласно прогнозам НРА, в 2017 году объем возвращаемых бюджетных кредитов может на 10—15% превысить объем их выдачи, то есть федеральный центр впервые за последние годы получит от регионов больше, чем даст в долг. «Новые бюджетные кредиты достанутся регионам со слабой экономикой и финансовой системой, в то время как сильным регионам, к которым относится Кубань, будет предложено активнее использовать другие источники, прежде всего — облигации, тем более именно в этом году Кубани предстоит погасить два облигационных займа (один полностью, второй частично) на общую сумму 4,8 млрд руб., и логично их перевыпустить»,— считает господин Пахалов.
Директор Центра региональной экономики и межбюджетных отношений Финансового университета при Правительстве РФ Павел Строев и заведующий кафедрой госрегулирования РАНХиГС Владимир Климанов сообщили, что финансовая устойчивость региона и его способность рефинансировать свои долговые обязательства серьезных опасений в настоящее время не вызывают.
По данным экспертов холдинга «Ромир», реальный рост цен в январе был в 5 с лишним раз выше, чем цифра инфляции, названная Росстатом - 3,2% против 0,6%. О том, почему такое возможно и кому верить - эксперт Владимир Климанов:
В этой связи можно вспомнить известную байку о том, что есть ложь, есть большая ложь, а есть статистика. То есть действительно статистика часто не отражает те чаяния, какие-то интересы, потребности, реальную картину многих потребителей этой информации. И в этой связи можно, конечно, критически относиться практически ко всем показателям, которые отражаются в статистическом учёте. Аналогично относиться и к изменениям динамических показателей, которые связаны с изменением чего-либо, поскольку сопоставимые условия в разные временные периоды будут разные. То же самое в полной мере касается уровня инфляции или индекса потребительских цен. Очевидно, что рядовой потребитель будет оценивать изменение цен по тому набору продуктов, которые он непосредственно потребляет и которые он чувствует через свои действия. Статистический учёт будет опираться на методики, отражающие иные факторы, которые могут отличаться от ощущений потребителя.
Если говорить непосредственно про такую методику расчёта через выборочные исследования, скажем так, проводимые через потребление в разных регионах страны, то они тоже будут носить характер, который может быть подвержен критике. Так или иначе там будут не учитываться изменения цен или учитываться, но в меньшей степени, на тех рынках, где данные показатели фиксируются слабо. Сложности наверняка возникнут и в ценах товаров и услуг, которые предоставляют субъекты естественных монополий на разного рода поставках не конечному потребителю, а промежуточным, если не при оптовых, то при мелкооптовых покупках и т.д.
Поэтому говорить о том, что та или иная методика лучше или хуже, тем более говорить о той методике, которая отработана годами, долго шлифовалась, апробировалась, испытывала критическое действие со стороны разных структур длительное время, наверное, нельзя. Поэтому я в любом случае буду стоять на стороне официальной информации, хотя бы в силу того, что данная методика детально отработана и апробирована.
Чем ближе срок сдачи проекта «Северный поток -2», тем активнее начинаются становиться те страны, для которых этот газопровод может оказаться невыгодным.
Стало известно, что председатель правления украинской Национальной акционерной компании «Нафтогаз-Украина» Андрей Коболев обратился к правительству ФРГ с просьбой не лишать Украину транзита российского газа.
Основной мотивацией, которой он руководствовался, стало то, что якобы Россия подвергнет ФРГ «газовому шантажу» в случае успешного открытия этого газопровода в 2019 году.
Объяснил глава «Нафтогаза» это тем, что после отказа от Украины в качестве транзитера, Россия сделает Германию единственной точкой входа российского газа в ЕС и страна попадет в «ловушку».
Насколько оправданы такие заявления украинского деятеля, а также, существуют ли какие-то риски для успешной реализации проекта «Северный поток-2», рассказал «НьюИнформ» Владимир Викторович Климанов, директор кафедры государственного регулирования экономики РАНХиГС.
«В целом я могу сказать, что решение об управлении поставками газа в Европу из РФ - не только экономический вопрос. Не всегда наиболее экономные маршруты доставки газа до конечного потребителя являются приоритетными в силу геополитических задач. Из-за этого заявления, которые осуществляются политиками разных стран, в том числе и РФ, и Украины и стран Европейского Союза, во многом могут повлиять на управление поставок газа в Европу».
Как отметил эксперт, заявления украинской стороны тут вполне понятны, однако, важность этих слов будет определяться, в первую очередь, значимостью самой страны и той позиции, которой она придерживается на мировой арене.
«Насколько прислушиваются к мнению той или иной страны, зависит от ее политического веса и экономического влияния на другие страны. Безусловно, у нашей страны вес весьма высок. ФРГ играет ключевую роль на мировой арене, другие страны же в меньшей степени».
Таким образом, эксперт подытожил, что существует много разных факторов, которые покажут, могут ли какие-то заявления со стороны других стран повлиять на реализацию проекта «Северный поток-2», но в любом случае придется искать в этом вопросе компромисс, потому что позиции разных государств иногда имеют слишком противоположный характер. Потому что всевозможные провокации в сторону данного проекта хоть и связаны с приближающимися сроками его реализации, но никак не гарантируют, что к ним в конце концов прислушаются.
Рубль сейчас на максимумах, и по итогам прошлого года стал одной из самых сильных валют в мире. Поддержку ему оказывают, в первую очередь, нефтяные цены, и одна из главных задач на 2017 год – сохранить стабильность, сведя к минимуму резкие курсовые колебания.
Дополнительные деньги от продажи углеводородов решено пустить не на текущие расходы, а на пополнение резервов – об этом сегодня сообщил министр финансов Антон Силуанов. Эксперты говорят, что такие меры – правильный шаг к тому, чтобы уберечь рубль от болтанки".
Излишки – в резервы
"Нефтегазовые компании получают выручку в валюте. И Резервный фонд у нас тоже в валюте. Для пополнения резервного фонда мы покупаем валюту на внутреннем рынке на рубли, и соответственно выбрасываем дополнительную рублевую ликвидность на рынок. Это негативно влияет на курс", — объяснила Анна Кокорева, ведущий аналитик "Альпари".
Теперь же, эти излишки не будут конвертироваться в рубли, а будут сразу напрямую идти в Резервный фонд в валюте. Таким образом, государство не будет выходить на внутренний рынок, что очень полезно для бюджета.
Эксперт, впрочем, не уверена в том, что это существенно сдержит возможную волатильность и придаст курсу дополнительную стабильность.
На динамику нацвалюты продолжат влиять как внешние факторы — геополитика и цены на энергоносители, так и внутренние - в частности, темпы экономического роста.
Объем имеет значение
Наблюдатели указывают и на важность того, о каком размере тех самых дополнительных нефтегазовых доходов будет идти речь.
"Даже если поступает дополнительная валютная выручка, и она поступает именно на валютный рынок, вопросы опять же в объемах", — отмечает Арсений Мамедов, заведующий лабораторией бюджетной политики Института Егора Гайдара.
По его словам, с точки зрения волатильности в большей степени важна политика Центрального банка. Предложенные меры будут направлены, скорее всего, на сдерживание излишнего укрепления рубля.
"Если будет какое-то активное движение вниз по доллару и вверх по рублю, скорее всего, ЦБ будет с этим бороться именно потому, что это выгодно для бюджета", — пояснил Мамедов.
Бюджет всему голова
Снижение дефицита бюджета сейчас – приоритетная задача. Главный финансовый документ страны на 2017-2019 году сверстали с дефицитом, и ближайшие три года его планируют последовательно сокращать.
Свежие данные Минфина по итогам 2016 года показали: дефицит федерального бюджета составил 3,56% ВВП% — чуть меньше прогнозируемого. В 2017 году дефицит составит 2,753 трлн рублей.
Покрывать его планируют из средств Резервного фонда и Фонда национального благосостояния.
Эксперты указывают: очевидно, когда у государства есть проблемы с реальными финансовыми ресурсами для осуществления расходов, рано или поздно оно должно придти к необходимости дополнительной эмиссии, или еще каких-то инструментов, носящих уже монетарный характер.
Не допустить падения
"Сдерживание расходов должно помочь сохранить укрепившийся курс рубля, не допустив резкого его падения", — считает Владимир Климанов, директор "Института реформирования общественных финансов".
Наблюдатели сходятся в том, что пиковый период низких нефтяных цен пройден — цена стабилизировалась, и связано это с жесткой политикой в сфере нефтедобычи, проводимой разными странами. (Напомним, большинство консенсус-прогнозов предполагают, что средняя цена на нефть в 2017 году не опустится ниже $50 за баррель)/ Позади и самая неблагоприятная ситуация с курсом рубля.
"Сейчас, при достаточно высоком дефиците бюджета, удается сдерживать дополнительный рост расходов, что определенно хорошо влияет на курс нацвалюты", — указывает Климанов.
Долгосрочный план
По мнению экономиста, для создания прочной основы для стабильности рубля нужно целенаправленное действие разных участников процесса. В Минфине уже заявили: совместно с Центробанком готовят план по снижению долгосрочной волатильности национальной валюты.
В частности, с 2020 года может заработать новое бюджетное правило: если нефтегазовые доходы бюджета окажутся выше тех, которое прогнозировались при среднегодовой цене нефти в $40 за баррель, излишки будут "стерилизоваться" в Резервном фонде и ФНБ.
Глава Минэкономразвития Максим Орешкин пояснил: это сгладит нежелательную волатильность, и пообещал — резких колебаний курса рубля, которые были в 2014-2015 годах, больше не будет.
По прогнозам экспертов, новое бюджетное правило стабилизирует рубль, но только если оно будет симметричным. То есть, покупка валюты на рынке при нефти дороже, например, $40 долларов за баррель и продажа ее, опять же в рынок, если нефть дешевле этого уровня. Это позволит регулировать валютную ликвидность и действительно позволит избежать резких курсовых колебаний.
Новые подходы к развитию российских регионов наконец-то стали достоянием общественности. Они пришли на смену тем, что были приняты еще в буйные 90-е годы: именно к ним привыкли богатые регионы, и именно от них страдали бедные субъекты. В ближайшие годы ситуация может измениться, хотя и не кардинально. Кому на Руси станет жить хорошо к 2025 году - в материале «ФедералПресс», передает РИА PrimaMedia.
Современный «кодекс строителя коммунизма»
Разработка Основ государственной политики регионального развития началась еще год назад. Занималось этой работой правительство под руководством вице-премьера Дмитрия Козака, в числе инициаторов выступил Совет Федерации, а спикер верхней палаты парламента Валентина Матвиенко была одним из главных лоббистов.
В начале этой недели президент Владимир Путин утвердил готовый документ, рассчитанный на период до 2025 года. Новые Основы заменили те, что действовали с 1996 года. По словам генерального директора Института региональных проблем Дмитрия Журавлева, этот документ сегодня для регионов сродни «Кодексу строителя коммунизма». «Это призыв к решению и основные направления к нему, которые должны конкретизироваться в каждом конкретном округе», - полагает эксперт.
Согласно документу, в России предполагается создание макрорегионов.
Объединять планируют от двух и более субъектов Федерации, социально-экономическое развитие которых в основе имеет общее направление. Причем такие макрорегионы не будут зависеть от границ федеральных округов: учитываться будут и природно-климатические, и инфраструктурные, и экономические факторы. Опыт создания таких макрорегионов в России был, к примеру, при формировании программы развития Дальнего Востока, в которую, помимо дальневосточных регионов, оказались включены Бурятия, Иркутская область и Забайкальский край.
Основными принципами новой госполитики в отношении регионов определены обеспечение территориальной целостности России, равные возможности для всех жителей страны, соблюдение баланса между ростом экономических потенциалов регионов и комфортной для людей средой. При выработке направлений развития будут учитываться национальные приоритеты регионов. Документ также предполагает, что федеральная поддержка субъектов будет зависеть от их социально-экономических и географических особенностей.
Важный пункт Основ - новый характер бюджетных отношений. Теперь регионам и муниципалитетам придется всерьез думать о наращивании собственного экономического потенциала и следовать общей стратегии развития РФ. От исполнения или неисполнения поставленных Москвой задач будет зависеть размер федеральной поддержки субъектов: финансовую помощь неэффективным регионам снизят, а для успешных территорий предусмотрят гранты.
В Основах прописана давняя мечта многих регионов - неэффективные льготы и адресная поддержке нуждающихся в них отменены. В части миграционной политики, Основами прописываются меры пресечения оттока жителей из геополитически важных, но не самых развитых субъектов.
Ликвидация назревших проблем
В результате реализации президентского указа уже к 2025 году должно выровняться качество жизни во всех регионах страны, стерты социально-экономические различия между субъектами, развитие должен получить процесс урбанизации (создание городских агломераций, к которым относится, например, «Большой Екатеринбург»), удовлетворенность населения властью и уровень инфраструктуры повысятся.
Десять лет изучением отношений между регионами и федеральным центром занимается Институт стратегических коммуникаций и социальных проектов (Екатеринбург). Как отметил его генеральный директор Иван Еремин, «социологам и политологам удалось в деталях выделить настроения на отдельных территориях и фиксировать градус напряжения, который связан с экономической политикой федерального центра». «Массив обработанных данных позволяет утверждать, что для ряда субъектов характерна проблема межбюджетных отношений с Москвой и проблема перегибов в политике жёсткой централизации власти, проводимой Кремлем последние 5 лет», - полагает эксперт.
Новые Основы позволят изменить ситуацию.
«Многие посылы будут с оптимизмом восприняты на местах, вопрос в том, в какой форме и через какие институты будет реализовываться эта политика. В системе органов госвласти было ликвидировано Министерство регионального развития, а отдельные же министерства развития территорий - Дальнего востока, Кавказа или Крыма - не смогли похвастаться ничем кроме популистских заявлений и коррупционных скандалов», - отметил Иван Еремин.
«Зарекомендовавший себя институт полпредства, - продолжает эксперт, - не обладает должным профессиональным аппаратом и полномочиями для управления и стимулирования экономического развития федеральных округов. Здравая мысль по перенарезке федеральных округов может споткнуться о неспособность федеральных министерств показать эффективность подобных инициатив. Объективно встает вопрос: не превратится ли объявляемая новая политика регионального развития в элемент предвыборной шоу-программы, создающая иллюзию долгожданных перемен? Это станет понятно уже до конца этого года».
По мнению политолога Дмитрия Журавлева, «все пункты [Основ] направлены на укрепление самостоятельности регионов». «Даже пункт о перераспределении полномочий. Главная идея этого пункта не в том, чтобы распределить полномочия, а чтобы распределить их равномерно с ресурсами, - отметил Журавлев. - То же самое в экономическом развитии. Конечно, пространственное распределение будет вестись из Москвы, но если вы правильно его проведете, то степень свободы регионов увеличится. Если у вас регион сам себя кормит, экономически себя обеспечивает, у него и уровень зависимости падает».
Заведующий кафедрой государственного регулирования экономики ИОН РАНХиГС Владимир Климанов считает, что в Основах прописано «много возможностей для развития тех направлений, которые связаны с децентрализацией регионов». «Появился термин субсидиарность, который является базовым для построения, например, Европейского союза. Использование этого термина влечет большие возможности для развития федеративных отношений, - отметил эксперт. - Есть интересный посыл, связанный с возможностью применения дифференцированного подхода по отношению к регионам в части федеральной политики. Это тоже новация, которая дает возможность большей региональной инициативы и большей самостоятельности».
Как считает ведущий аналитик АПЭК Михаил Нейжмаков, «Основы содержат сигнал, что Москва готова помочь с решением проблем, повышавших градус внутриэлитных противоречий на местах». «Например, первой из приоритетных задач для достижения целей госполитики названо »инфраструктурное обеспечение пространственного развития«. Между тем, как раз отказ от ранее запланированных инфраструктурных проектов или их заморозка порождает внутриэлитные конфликты на местах, часто, с вовлечением в них протестных групп. Причем, в благополучных регионах, где таких проектов запланировано больше, это даже более болезненная тема», - считает эксперт.
По мнению генерального директора BAIKAL Communications Group Эдуарда Войтенко, «новые основы региональной политики задумывались как социально-экономический проект, в первую очередь». «Федеральная власть стремится выровнять ситуацию на местах, это тот случай, когда тактические политические цели совпадают со стратегическими устремлениями, - отметил политолог. - Политические последствия принятых решений проявят себя только через несколько лет, когда новая региональная политика состоится в рамках полного объема решений, предпринимаемых и со стороны центра, и со стороны регионов».
Работайте больше
«Основы государственной политики» подписаны президентом на фоне критики введенных с этого года новых бюджетных отношений, звучащей со стороны богатых регионов. Так, главы Москвы, Татарстана и Калужской области высказали недовольство тем, что регионы-доноры, которых меньшинство, перечисляет в федеральный бюджет больше денег, чем получает взамен. Речь идет об увеличении на 1% объема налога на прибыль, забираемого из субъектов - вместо 17% по решению Минфина регионы отдают 18%. «Мы понимаем, что нужно поддерживать регионы-реципиенты, но не за счет ухудшения ситуации, которую мы имеем, - отметил глава Татарстана Рустам Минниханов. - Это самый легкий путь, который выбирают некоторые наши федеральные руководители. Это болезненно. Это неправильно. Огромные суммы теряют Москва, Ханты-Мансийск, Санкт-Петербург, мы».
Существующее разделение российских регионов на доноров и реципиентов довольно условное. Богатыми регионами считаются те, которые не получают дотацию на выравнивание бюджетной обеспеченности: Москва, Санкт-Петербург, Московская, Ленинградская, Ярославская, Свердловская, Калужская, Тюменская, Сахалинская области, Ненецкий автономный округ, ХМАО, ЯНАО, Республика Коми. Впрочем, не все эксперты разделяют такую позицию. «Списки регионов-доноров - это все какие-то игры. Никто не может посчитать до конца, сколько денег перечисляется обратно региону. Доноры - это не только те, кто не получает дотацию на выравнивание. Дотация на выравнивание иногда составляет четверть всех денег, которые получает регион из федерации, поэтому это слово лучше не употреблять», - заявила «ФедералПресс» директор региональной программы Независимого института социальной политики, профессор МГУ Наталья Зубаревич.
Однако новая политика по развитию регионов - это прямо противоположное решение тому, чем недовольны регионы. Федерация собирается уравнять субъекты еще больше.
Впрочем, есть регионы, которые поддерживают такую политику. Например, свердловский губернатор Евгений Куйвашев по время итоговой пресс-конференции заявил, что один субъект не может развиваться отдельно от других. «Мы живем в большой стране, работаем с другими регионами, нам важно, чтобы в других регионах тоже жили хорошо. Мы понимаем, что не можем развиваться отдельно от страны. С пониманием к этому относимся, поэтому делаем все, чтобы получить как можно больше финансов. Поэтому говорить, что мы отдаем и ничего не получаем, несправедливо. Надо больше работать, чтобы больше получить», - сказал глава региона, отвечая на вопрос «УралПолит.Ru».
«Губернаторы любят брать в долг»
Все возмущения глав регионов, как правило, прекращаются после подписания того или иного документа президентом Владимиром Путиным. Так произошло и на этот раз (к примеру, высказывать свою позицию перестал мэр Москвы Сергей Собянин). По словам экономико-географа Натальи Зубаревич, «против решения президента не возражают». «С каждым регионом будут разговаривать. Татарстану, например, компенсируют убытки дополнительной субсидией. Решение будет индивидуальное, ручное и не очень прозрачное, - пояснила эксперт. - Позже, по исполнению бюджета, будет понятно, кому что компенсировали. Так устроен бюджетный процесс. [Основы] - это системное решение, поскольку президент его подписал».
Отметим, что в 2017 году Минфин планирует выделить российским регионам 1,6 трлн рублей и кардинально изменить схемы поддержки.
Как прописано в Основах госполитики, губернаторы, которые достигнут требуемых показателей, смогут зачислять в свой бюджет некоторые налоги, которые сейчас уходят в федерации. Средства, израсходованные неэффективно, региону придется возвращать в министерство финансов. Раньше такой принцип действовал в отношении дотаций на выравнивание бюджетной обеспеченности. По новым правилам, с регионами будут заключаться соглашения, где будут прописаны меры по росту доходов, бюджетной консолидации, экономическому развитию. Их придется выполнять, чтобы сохранить средства.
Как считает политолог Дмитрий Журавлев, в Основах совершенно справедливо предусмотрена возможность наказания слабых и поощрение экономически эффективных регионов. В том числе наказания глав отстающих субъектов. «У нас губернаторы любят брать в долг, потому что отдавать будет следующий губернатор. Эту практику давно пора пресекать», - объясняет Дмитрий Журавлев.
По мнению экономиста Владимира Климанова, без «разумного торга и разумной системы переговоров» между федеральным центром и регионами-донорами не обойдется. «Не всегда высказываемые со стороны регионов требования адекватны сложившейся ситуации, - поясняет эксперт. - Очевидно, что в условиях ужатых бюджетных возможностей и неувеличения средств, идущих в качестве межбюджетных трансфертов в регионы, можно говорить о перераспределении средств от одних регионов другим. Поэтому недовольные все равно будут. Если не иметь четких обоснований, можно будет констатировать некоторую неразумность в их высказываниях».
Риск сепаратизма сведен к нулю
На фоне недовольства регионов бюджетной политикой и увеличившихся отчислений в федеральную казну, возможно, «проснутся» старые конфликты. К примеру, для Урала и Сибири это федеративные амбиции: в территориях все еще живы идеи создания Уральской Республики (ее придумал экс-губернатор Свердловской области Эдуард Россель) и Сибирской республикой, корни которой уходят еще к 1918 году.
Несмотря на то, что против сепаратизма в России ведется активная кампания, перед губернаторскими выборами этими идеями, по мнению некоторых экспертов, вполне могут воспользоваться оппоненты провластных кандидатов. А региональные кампании 2017 года являются генеральной репетицией перед президентскими выборами 2018 года.
На этом же фоне могут снова возникнуть горячие точки. Например, в национальных республиках (в том же Татарстане) остро всегда стояла национальная идея всегда, на Дальнем Востоке и в регионах, граничащих с Китаем, по-прежнему, актуален вопрос китайской экспансии.
Между тем, генеральный директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев не видит угроз. По его мнению, «в Основах уже заложен механизм сглаживания количественных (финансовых, - ред.) различий». «Качественные различия вы не сглазите - все равно на Кавказе будут горы, а под Брянском - поля, - отметил эксперт. - Предлагается более рациональный принцип: замена трансфертов на софинансирование, на привлечение инвестиций. Получится ли это - вопрос».
Политолог полагает, что «трансфертная схема не несет политическую составляющую», а Основы предусматривают «не полный отказ от финансовой помощи Федерации регионам, а изменение принципов этой помощи». «Наверное, найдутся те, кто скажет: »Что ж вы делаете?! Татарстан будет получать больше, а Ингушетия меньше - это неправильно«. Опасения есть, но есть и большой шанс, что этого можно избежать».
Усиления сепаратистских настроений не прогнозирует и генеральный директор Института стратегических коммуникаций и социальных проектов Иван Еремин. Он считает, что «в преддверии выборов президента стоит задача - консолидировать нацию и легитимировать власть, достигнув 70-процентного барьер по явке». А вот с достижением этой цели проблемы возникнут. «В ряде регионов достижение этой цели маловероятно из-за отсутствия инструментов контроля и управления общественным мнением, которые пропали из-за уничтожения выстроенной десятилетиями моделью отношений власти общества и СМИ; следствие - снижение авторитета местной власти в глазах избирателей. Сложностей добавляют ограничение административных и финансовых возможностей региональной власти, нагрузка по реализации федеральных программ и прессинг силовых структур в отношении местных чиновников», - отметил Еремин.
Эксперт считает, что «именно с подачи федерального центра регионы оказались не готовы ни эффективно справляться с последствиями экономического кризиса, ни формировать авторитет и поддержку федеральной власти на местах». «В предвыборный период регионы не способны показывать результат какими-либо иными способами, кроме административного ресурса и »сушкой« явки, - пояснил Иван Еремин. - Думаю, что сегодняшние идеологи на Старой площади это понимают, потому запрос на либерализацию отношений между регионами и федеральным центром стал проявляться с конца прошлого года. Сегодня этот тренд прослеживается в опубликованной концепции госполитики регионального развития до 2025».
Экономист Владимир Климанов не прогнозирует повторения «парада суверенитета», сродни тому, что был в 1990-х годах. «За эти годы (с середины 90-х, - ред.) сложилась несколько иная модель госуправления, подразумевающая верховенство центральных органов власти на территории всей страны. Новая модель сложившихся взаимоотношений имеет изъяны и недостатки, но она работает совершенно в других условиях, чем 20 лет назад», - отметил Климанов.
Как полагает политолог Михаил Нейжмаков, «чтобы результативно играть на сепаратистских или автономистских настроениях, губернатору нужно быть хорошо укорененным в регионе». «Далеко не все представители нынешнего губернаторского корпуса могут этим похвастаться. В большинстве регионов у Центра куда больше инструментов, чем в 90-е, чтобы предотвратить развитие таких движений или поддержку их местными элитами уже на начальном этапе», - уверен эксперт.
Как трансформируются списки богатых и бедных
По мнению политолога Дмитрия Журавлева, реализация Основ госполитики на первом этапе приведет к тому, что «богатые регионы станут богаче, бедные - беднее». «Сейчас это разделение замазывается деньгами. Оно сейчас как бы немного сглаживается, но закрепляется: бедным нет смысла богатеть, если разбогатеешь, тебе срежут трансфер. Документ предлагает пойти по-другому пути: тот, кто получает федеральные деньги, тот и вкладывает. Тем, у кого денег нет, вкладывать особо нечего, но у них возникает желание разбогатеть, а не обеднеть, - отметил Журавлев. - Это попытка спровоцировать болезнь, чтобы потом ее вылечить. При этом остро и больно ее лечить».
Состав богатых и бедных регионов, полагает завкафедрой государственного регулирования экономики ИОН РАНХиГС Владимир Климанов, трансформируется. «Но общий состав регионов-лидеров (с точки зрения повышенных доходов) и аутсайдеров, которые являются высокодотационными, сохранится - сложившаяся структура устоялась», - пояснил эксперт.
Напомним, что проект «Основ государственной политики регионального развития» вице-премьер Дмитрий Козак представил членам Совета Федерации в июне этого года. Во время предварительного обсуждения документа спикер верхней палаты парламента Валентина Матвиенко заявляла о необходимости укрупнения ряда регионов (создания макроэкономических субъектов) с целью повышения качества жизни людей.
На сегодняшний день мэр Москвы Сергей Собянин смог консолидировать лидеров крупных городов и отстоять 1% вместо 2,5% в вопросе налога на прибыль. Однако в самой столице, которая постоянно пополняется новыми жителями, а значит и избирателями, а также руководство которой сформировано представителями различных регионов России, существуют проблемы в управлении. Они связаны с невозможностью выделить характерную типичную группу населения, а также создать стратегию развития города из-за наличия множества различных подходов. Об этом заявил директор Института реформирования общественных финансов, доктор экономических наук Владимир Климанов, выступая сегодня, 18 января, в пресс-центре ИА REGNUM на девятом заседании Экспертного клуба «Регион» на тему «Российские мегаполисы: экономика, политическая ситуация, элитные группы и их борьба».
Эксперт обратил внимание на неудавшийся опыт формирования агломераций: «Попытки установить контакт и связь между Москвой и Московской областью не удались».
Аналогичный результат, по мнению Владимира Климанова, можно наблюдать с опытом создания новых типов муниципальных образований. «Их ввели только Челябинск, Самара и Махачкала. Это говорит о том, что в других регионах и городах нет востребованности в органах местного самоуправления», - сообщил директор Института реформирования общественных финансов.
Кроме того, доктор экономических наук отметил то, что Москва постоянно испытывает приток новых жителей, то есть избирателей. В этой связи у городской власти возникает вопрос: «На кого должна быть нацелена городская стратегия развития?» Однако, как заявил эксперт, на сегодняшний день в Москве невозможно выделить одну типичную группу.
Это усугубляется еще одним фактором, о котором сообщил Владимир Климанов: «Сама команда московской власти сформирована представителями разных регионов России, что также отражается на наличие разнообразных подходов к управлению городом».
Говоря о городском бюджете Москвы, директор Института реформирования общественных финансов отметил, что в последние годы его рост был ниже средних темпов роста региональных бюджетов. Сократился и долг столицы. «В условиях падения цен на нефть московское правительство вынуждено идти на меры урезания ресурсов. Сможет ли Сергей Собянин консолидировать региональных лидеров относительно вопроса налога на прибыль? На сегодняшний день он отстоял позиции на уровне 1%, а не 2,5%», - заключил доктор экономических наук.
Напомним, Экспертный клуб «Регион» создан совместно Агентством политических и экономических коммуникаций (АПЭК), ИА REGNUM, Институтом региональных проблем и порталом «Региональные комментарии». На заседаниях клуба ежемесячно обсуждаются важнейшие проблемы российских регионов и региональной политики. Сегодня участники круглого стола проанализировали социально-экономическую и политическую ситуацию в российских городах-миллионниках, а также оценили состояние элитных групп российских мегаполисов.
На последней пресс-конференции с Владимиром Путиным журналист пожаловался, что в поселок Серебрянка Свердловской области попасть можно только на вездеходе, такое там бездорожье. До ближайшего Нижнего Тагила ехать 70 км. На днях появилась информация, что в удаленный поселок нормальную дорогу проложат, на это потратят аж 1,5 млрд. рублей. Губернатор Свердловской области Евгений Куйвашев сразу сказал, что денег нет. Средства придут из центра. И тут мы задумались, что делать со всеми глухими деревнями в России. Денег-то в бюджете сейчас нет.
Сколько в стране таких забытых уголков?
По данным последней переписи населения 2010 года, у нас 153 тысячи деревень. Из них в 60 тысячах селений живет от одного до ста человек. Хуже всего дело обстоит в Центральной России и на Севере. Обычно дальние деревни, куда сложно добраться (как Серебрянка), исчезают быстрее всего. Еще около 10 - 15 тысяч сел живут хоть и обособленно, но стабильно, закрываться не собираются.
- Власти продолжают политику «оптимизации» социальной сферы - закрываются больницы, школы, детские сады. Сельское население воспринимает это как сигнал - государство не заинтересовано в том, чтобы люди жили в деревнях, - считает руководитель Центра экономических и политических реформ Николай Миронов.
По словам эксперта, власти должны сохранять деревни - нельзя, чтобы все жили в нескольких больших городах, а вокруг была дикая территория.
Не дешевле ли всех переселить?
На содержание удаленных населенных пунктов (особенно северных) уходит много денег (см. графику). Но в российском правительстве пока не планируют заниматься их расселением.
- Успешных историй принудительной ликвидации поселений не так много, - пояснил «КП» завкафедрой госрегулирования экономики Института общественных наук Владимир Климанов.
По словам эксперта, с чисто экономической точки зрения переселить умирающие дальние деревни выгоднее, чем продолжать их содержать. Но любой чиновник неизбежно столкнется с бюрократическими и гуманитарными проблемами.
- Задача государства - развивать территории. Если мы забросим какие-то земли, в один момент можем обнаружить, что они нам уже не принадлежат, - считает Климанов.
А если люди не хотят покидать родное гнездо?
В таком случае ничего предпринять не получится. Государству надо понять, нужно ли держать десятки и сотни форпостов на удаленных территориях, куда нет никакого сообщения и где нет никакого производства. А вот когда решение примут - можно придумывать варианты.
- Если власти хотят цивилизованно избавиться от невыгодных для них поселений, жителей надо стимулировать. Создавать условия, чтобы население мигрировало добровольно, - полагает Владимир Климанов.
- Когда людям нравится жить на селе - это признак экономического развития. Ненормально, когда все урбанизированы, в центре крупных городов, - говорил в одном из интервью «КП» вице-премьер Юрий Трутнев.
Как поступают на западе?
Наша проблема довольно уникальна. Подобные суровые условия и одновременно такая огромная территория - только в России.
- Люди элементарно не селятся в совсем суровых местах, - говорит Климанов. - Северо-западные территории Канады даже не считаются субъектом страны! Горняки и нефтяники приезжают на север Канады вахтовым методом. То же и на Аляске. Люди приезжают туда на несколько месяцев.
По данным ООН, у России самые населенные северные территории в мире.
Вопрос - ребром
Почему местные не хотят уезжать из Серебрянки?
Серебрянке без малого три века. Весь уральский поселок - десяток небольших улиц с домишками, школой, детским садом. Все работают на пилораме - там сдельная зарплата, и можно получать 20 тысяч в месяц. Плюс половина жителей - дети и пенсионеры.
- Я в свое время специально переехал сюда, чтобы на пенсии дышать свежим воздухом, - говорит местный житель Николай.
- А куда мы денемся отсюда? Здесь наша родина, дом, хозяйство, - вторит жительница Ольга. - Если проложат хорошую дорогу, будем ездить на заработки в Нижний Тагил.
Глава поселка Сергей Сивков живет в 10 км от Серебрянки, каждый день ездит на работу и продолжает бороться за дорогу.
Елена БЛАГИНИНА («КП» - Екатеринбург»)
Личный взгляд
А могли бы на эти деньги в Москву перебраться
Николай ВАРСЕГОВ
Дороге до Серебрянки быть! Я долго размышлял над этой новостью. Только непонятно мне, зачем эта дорога нужна?
Населения в том поселке 598 человек. По мере нарастания шума вокруг золотой дороги население Серебрянки тоже «растет». На прошлой неделе прозвучало: 700 жителей. А на днях читаю - уже 800! Это же ясно. Чем больше людей заявят, тем больше необходимость в трассе. Но не проще ли предложить серебрянцам переселиться в цивилизацию?
Если полтора миллиарда разделить на жителей Серебрянки, получится 7,5 млн. рублей на семью. На эти деньги любое семейство может купить двушку даже в Москве и трешку в Подмосковье, не говоря о других городах!
Подобных серебрянок в России страшное количество! Люди там прозябают в пьянстве и дикости. Доставка продуктов, электричества, приезды (прилеты) медиков, полиции, служб опеки требуют огромных трат. Какая-то бессмысленная господдержка бессмысленных населенных пунктов на северах России, которая обходится в миллиарды. В то же время на южных землях от Тулы и до Ростова огромные целинные залежи поросли бурьяном. Проблему переселения этих несчастных надо решать - для их же пользы.
В России может появиться институт бюджетного арбитража. По мнению авторов идеи, за счет него появится способ урегулирования противоречий, возникающих при разработке и реализации бюджета между Минфином и ведомствами, отвечающими за экономическое развитие. Идею оценил эксперт Владимир Климанов.
- Главное - всегда нужно понимать механизм и функционал разных участников данного процесса, а не то, как они будут называться, и даже как будут нормативно закрепляться. Можно вспомнить, в качестве доказательства этого то, что у нас формально существует бюджетная комиссия при правительстве, возглавляемая премьер-министром и включающая основную его часть, в том числе и министра финансов и министра экономического развития.
Формально бюджетная комиссия рассматривает законопроект о бюджете до того, как из правительства данный документ уходит в Государственную думу. В связи с этим действенность института бюджетного арбитра все-таки вызывает вопросы в части его нужности и целесообразности, если все основные проблемы так или иначе все равно обсуждаются на заседании правительства.
Еще одно замечание, касающееся возможности введения института бюджетных арбитров, связано с тем, что взаимоотношения министерства финансов и министерства экономического развития на этапе принятия проекта бюджета все-таки должны быть различными, по крайней мере, на первоначальных этапах. Сам бюджет в этой связи должен быть компромиссом разных участников и игроков, занятых в этом процессе. Очевидно, что Минэкономразвития в своих первоначальных устремлениях стимулирует те виды расходов, которые направлены на формирование нового налогового потенциала, на бюджетные инвестиции, на цели экономического развития.
Минфин в свою очередь обязан сдерживать наращивание расходов, отслеживать правильность и целесообразность формирования бюджета с функционированием текущих расходов, не уделяя при этом излишнего внимания тем вопросам, на которые изначально нацелено Минэкономразвития.
В этой связи понятно, что при формировании проекта бюджета, например, в части прогнозов показатели Минэкономразвития будут более оптимистичными, чем у Минфина.
Нет ничего плохого в том, что изначально ведомства подходят к рассмотрению этих вопросов по-разному. В этой связи, процедура нахождения компромисса должна носить формально-выраженный характер, но с другой стороны создание формального института бюджетных арбитров может не привести к ожидаемым результатам, которые мы хотим увидеть при нахождении этого компромисса во время формирования проекта бюджета.
