Интервью и комментарии

Правительство уже не в первый раз перенесло приватизацию двух крупных госактивов — ВТБ и «Совкомфлота». Теперь — на 2018 год. Однако долгожданные доходы в федеральный бюджет так и не поступят — из-за особого механизма приватизации, опробованного еще десять лет назад, они достанутся самим компаниям. В чем смысл такой приватизации, разбирался «Деловой еженедельник «Профиль»».

В проекте федерального бюджета на ближайшие три года (2018-й и плановые 2019–2020 гг.), который уже одобрило правительство и сейчас рассматривает Госдума, заложено всего 13 млрд рублей доходов от приватизации госактивов. Между тем подготовленные к продаже пакеты в крупнейших компаниях сами власти оценивают почти в десять раз дороже. Куда делась разница более чем в 100 млрд рублей?

«Приватизация – один из основных источников финансирования дефицита бюджета наряду с заимствованием и использованием суверенных фондов. Но наш Резервный фонд будет исчерпан уже в следующем году, поэтому остается либо долг, либо приватизация. Так что нам все равно придется подчищать государственные активы. И это вполне укладывается в общую логику, – соглашается завкафедрой регулирования экономики РАНХиГС, директор Института реформирования общественных финансов Владимир Климанов. – Другое дело, что привлекательных госактивов осталось очень немного. И в этих условиях я, конечно, против перекладывания денег из одного кармана в другой, как это произошло с приватизацией «Башнефти». Схемы с допэмиссией и докапитализацией крупных компаний выглядят сомнительно. Они просто не решают проблему финансирования федерального бюджета. При низкой инфляции едва ли не единственным источником доходов для бюджета останется, как это ни парадоксально, низкая цена на нефть – при соблюдении бюджетного правила все сверхдоходы будут поступать в суверенный фонд».