Интервью и комментарии

Госдума приняла в третьем чтении закон, позволяющий снять противоречия в процедуре выдачи земель по программе «дальневосточного гектара». Теперь по ней можно получить в пользование территории в границах охотничьих угодий и даже участки, указанные в лицензиях на некоторые виды пользования недрами.

Программа «дальневосточный гектар» начала действовать с 1 июня 2016 года для жителей Дальневосточного федерального округа, а с 1 февраля 2017 года – для всех россиян. Всего граждане подали более 80 тысяч заявок на получение участков земли, причем, как пишет газета «Коммерсантъ», 85% заявок подали сами жители Дальнего Востока. Однако выдано было пока лишь около 12 тысяч участков.

По сведениям издания, больше всего заявок поступало на земли в Приморье, Якутии и Хабаровском крае. Однако позже выяснилось, что ряд территорий, заявленных для участия в программе, относится к особо охраняемым или находится на территории месторождений полезных ископаемых. Кроме того, с 1 января 2017 года вступил в силу запрет на предоставление участков в границах охотничьих угодий, а в том же Приморье они занимают до 85% земли.

Предполагается, что принятый 20 июля закон поможет разрешить эти противоречия. Он, в частности, снимает запрет на предоставление участков, на которых расположены защитные леса отдельных категорий, и участков, которые указаны в лицензиях на некоторые виды пользования недрами. Получить такие земли станет возможно, если их предоставление гражданам не будет препятствовать осуществлению деятельности, предусмотренной лицензиями.

Прокомментировать для «Полит.ру» действие программы и развитие территории согласился Владимир Климанов, экономист, эконом-географ, заведующий кафедрой государственного регулирования экономики Института общественных наук РАНХиГС. По его оценке, программа является достаточно действенным инструментом, однако она не предназначена для решения масштабных проблем. В то же время она способна дать хороший вклад в развитие территории Дальнего Востока.

«Программа «дальневосточный гектар» работает. Но мне кажется, ожидать именно от этого инструмента решений каких-то супермасштабных проблем вроде удержания населения на Дальнем Востоке, освоения бескрайних просторов дальневосточных субъектов федерации, достойного вклада в развитие всей страны, все же не следует. Эта программа даст частный эффект, который должен сопрягаться с более масштабными и более значимыми мероприятиями, связанными с развитием такой особой территории, как Дальний Восток.

Я поддерживаю этот инструмент, считаю, что он правильный, что он имеет стимулирующий характер для Дальнего Востока, но что он вытянет на себе экономику всех дальневосточных регионов, не думаю. Нет, конечно. Это именно дополнительный инструмент к тому, что должно там делаться. А должны продолжаться масштабные инвестиции и в инфраструктуру, и в энергетику; и нужно скорее разобраться с разного рода прямыми и косвенными механизмами поддержки развития производства на Дальнем Востоке, связанного с тем, что именно в дальневосточных регионах происходит максимальная накладка различных институтов развития, действующих в нашей стране.

Я имею в виду, что есть особые экономические зоны, включая и Магаданскую; действует режим свободного порта Владивосток; специально для дальневосточных регионов изначально был сформирован механизм ТОРов, (ТОР или ТОСЭР, территория опережающего социально-экономического развития – это экономическая зона со льготными налоговыми условиями, упрощенными административными процедурами и рядом других льгот – прим.ред.), в Налоговом кодексе для всей Восточной Сибири и Дальнего Востока предусмотрен инструмент региональных инвестиционных проектов; действует и программа поддержки развития моногородов, и так далее, и тому подобное. И получается, что на Дальнем Востоке наблюдается максимальное наложение всех возможных форм институциональной прямой или косвенной поддержки развития предпринимательства.

В этой связи я думаю, что скорее нужно упорядочивать эти направления деятельности – с целью того, чтобы Дальний Восток действительно развивался в нужном для страны направлении. Что же касается собственно программы «дальневосточного гектара», то я считаю, что ситуация тут и дальше, скорее всего, будет корректироваться. Потому что все же для нас этот инструмент еще необычный, в каких-то случаях он носит пионерный характер - и потому он не может быть бесконфликтным. Я не вижу ничего плохого в том, что в определенных случаях при реализации программы могут возникать какие-то недопонимания, совершенно неожиданные ситуации, которых никто не мог предусмотреть и не проговаривал никаким образом на этапе проектного обсуждения и даже на этапе выработки каких-то корректив в этот процесс.

Действительно, предусмотреть и описать все возможные случаи будет очень сложно. Но в целом я бы сказал так: нужно уже ввязаться в это, а потом следить за развитием ситуации. Поскольку сама процедура предусматривает некоторую длительность процесса – не мгновенный переход земли в собственность, а все-таки ее многолетнее использование, прежде чем с нею будут совершаться какие-то юридически значимые действия. Ясно, что в ходе этого могут и совершаться какие-то ошибки, и возникать понимание того, что каких-то документарных материалов будет недостаточно для проведения юридически значимых действий.

Не исключаю, что земли могут быть не откадастрированы соответствующим образом; могут быть какие-то накладки в существовании разных баз данных; могут быть какие-то формы использования земель, не отраженные в тех документах, которые есть, и т.д. То есть я не вижу ничего совсем уж плохого  том, что здесь будут возникать процедурные вопросы. Скорее, нужно понимать, что если есть желание такого реального освоения этих территорий, то нужно в любом случае исходить из, скажем так, добрых намерений сторон. Из намерения закрепиться на данной территории и получить какой-то адекватный статус – а не подходить исключительно к этому как к какому-то супердевелоперскому проекту, который лицу, готовому осваивать эту территорию, будет сулить какие-то неимоверные доходы в будущем.

Я бы здесь исходил именно из принципа доброй воли, если так можно выразиться, связанного с тем, что если уж хочется освоить, то не какие-нибудь неудоби, которые будут сложны в дальнейшем использовании, а земли, удобные для строительства жилья и какого-то иного использования данной территории», – сказал Владимир Климанов.